В арсенале человечества есть, однако, и кардинально иное решение – сознательно направить общественно-экономический прогресс в другое русло, подчинив интересам всех людей как трудящихся (а не только как потребителей) развитие и производственных отношений, и науки, и культуры, и материальных производительных сил. Идеологическая позиция, отражающая исторический оптимизм рабочего класса и точку зрения всех трудящихся на ход общественного развития, предшествующий такому повороту, в концентрированной форме выражена в следующем выводе К. Маркса: «В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства… в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества»[59]. Создание объективных предпосылок дальнейшего развития в интересах трудящихся – вот в чём состоит прогрессивность «предыстории». Причём, капиталистическое обобществление производства закономерно приводит к созреванию важнейшей предпосылки такого поворота – к организации наёмных рабочих как класса. Политическая борьба пролетариата, основанная на научной революционной идеологии, отвечает интересам самых широких слоев населения. И их участие в этой борьбе (когда в ней ведущую роль играет объединённый научной идеологией рабочий класс) придаёт ей характер народного демократического движения. «Предыстория» приобретает характер подлинной прогрессивной истории, если пролетариат как класс «отнимает руководство производством и распределением» у капиталистического класса, изменяет направленность общественно-экономического процесса, сужает до интересов трудящихся социальную вариантность развития и открывает простор для поиска материально-технических средств, адекватных этому социальному варианту.
Новый тип общественно-экономического прогресса не может реализоваться автоматически – лишь актом перехода государственной власти к пролетариату, отменой частнокапиталистической и юридическим введением социалистической общественной собственности. Для изменения направленности общественно-экономических процессов необходимо создать новый социальный механизм (новый тип) хозяйствования[60].
Проблемы совершенствования механизма социалистического хозяйствования уже давно выдвинули в число самых актуальных вопрос о системе, единстве мер этого совершенствования, а тем самым и вопрос о типе, характере механизма социалистического хозяйствования. Такие вопросы нельзя решить, оставаясь в пределах политэкономических знаний, здесь требуется обществоведческий кругозор. Дело осложняется ещё и тем, что за десятилетия сложилось немало таких положений, которые тормозят развитие обществоведческой мысли о социализме, о закономерностях его прогресса. К числу таких положений относится, по нашему мнению, категория «непосредственно общественный характер труда и производства». Эта категория претендует на схватывание социальной специфики социалистического воспроизводства как на уровне его закономерностей (сущностных характеристик), так и на уровне представлений о хозяйственном механизме (т. е. на уровне конкретных форм функционирования). Мы считаем категорию «непосредственно общественный характер труда и производства» применительно к социализму бессодержательной, неплодотворной, мешающей развитию знаний о закономерностях социализма.
При определении типа (характера) воспроизводства два момента являются наиболее существенными, решающими. Это, во-первых, его целевая направленность. Во-вторых, – способ организации в обществе ресурсов по критериям адекватности целям, стоящим перед производством. Оба эти моменты не только взаимосвязаны, но составляют органическое единство, без которого нельзя правильно понять ни тип собственности, ни систему законов способа производства, ни характер хозяйственного механизма.
Говоря о социальном механизме хозяйствования, в первую очередь надо обращать внимание именно на направленность воспроизводства и на соответствующий этой направленности механизм целеполагания в обществе. Изменение целей общественного прогресса – наиболее кардинальная перемена, происходящая с заменой частнокапиталистической собственности социалистической. Класс частных собственников руководит общественным производством так, чтобы сохранялось и упрочивалось особое, привилегированное его положение. Эта цель не может стать целью всех членов общества, т. е. единой общественной целью, ибо эксплуатируемые могут стремиться к упрочению положения своих господ, лишь будучи обмануты, порабощены. Цель производства и социального развития, угодная классу капиталистов, чужда по самой своей сути (объективно) классу наёмных рабочих. Социально-экономическое положение пролетариата постоянно объективно противопоставляет его той цели, которой частная собственность подчиняет функционирование производства, движение общественных потребностей и всю общественную жизнь. Когда же собственность становится общественной социалистической, это означает прежде всего, что целью становится устранение классовых привилегий в любой области, созидание полного социально-экономического равенства, т. е. общественных условий для свободного развития всех. Такая цель может стать и становится единой стратегической целью всех членов социалистического общества, когда оно построено и состоит только из трудящихся и их семей. Объективная возможность выдвинуть эту цель в качестве реально достижимой конечной цели социализма обусловлена специфическим характером единства социалистических потребностей. Их единство не связано с подчинением всех общественных потребностей интересам одного какого-либо класса (социальной группы); оно не означает также, что нет никаких различий между потребностями людей. Напротив, системы их конкретно-исторических интересов существенно различны, так как их формируют существенные фактические неравенства людей по положению в обществе. Однако у всех трудящихся есть общие стратегические (коренные) интересы: все они заинтересованы в поступательном движении к полной свободе человека в обществе[61], т. е. к возможности полностью развивать индивидуальность посредством участия в формировании и использовании средств и условий общественно-экономического прогресса, – в поступательном движении к обществу, в котором, по определению К. Маркса и Ф. Энгельса, «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех». Единство социалистической системы потребностей складывается на базе общности стратегических интересов всех (т. е. на базе стратегической однонаправленности интересов различных классов, групп и пр.). Оно характеризуется, подчинённостью всех текущих потребностей общим для всех – общенародным стратегическим – интересам. Единство, общность для всех стратегической цели – это как раз тот момент «будущности движения» (выражение К Маркса и Ф. Энгельса), который присутствует во всем многообразии конкретных социальных и экономических процессов и объединяет их, делает однонаправленными и взаимодействующими не на основах взаимных временных компромиссов и уступок, а на основах строгой субординации, взаимопомощи и сотрудничества.
Присутствует ли момент единства, общности стратегической цели, однонаправленности действий в понятии непосредственной общественности? Очевидно, да. Но понятие это обычно настолько не развернуто по содержанию, что из добрых побуждений и из непосредственной преданности самой идее как таковой часть экономистов, философов и других обществоведов объявляет интересы разных социальных групп, классов, общностей, членов социалистического общества совпадающими, непротиворечивыми. Момент единства целей и интересов абсолютизируется, однонаправленность превращается в тождественность, единство действий – в единообразие, даже в однообразие действий, а вместо учёта специфических интересов разных действующих социальных сил появляется их ранжирование по степени зрелости для коммунизма и программы преодоления пережитков и отставаний, подтягивания «до уровня» и т. п. Тезис о непосредственно общественном характере труда и производства при социализме нередко используется для выделения в составе социалистического хозяйства и общественной жизни явлений, будто бы уже коммунистических, и противопоставления их явлениям ещё не коммунистическим, сохранившимся от досоциалистических времен. Категория непосредственно общественного характера труда и производства при социализме ведёт тем самым к подрыву представлений о социализме как о качественно определённом способе производства, к метафизическому разъятию системы социалистических производственных отношений на отношения уже коммунистические и еще капиталистические (так называемые «родимые пятна» капитализма). И хотя чаще всего делается оговорка о том, что труд и производство при социализме «ещё не полностью непосредственно общественные», эта оговорка бессодержательна, так как из неё не следует специфически социалистических характеристик процессов и явлений, а следует опять-таки эклектическое сочленение якобы полностью коммунистического с «родимыми пятнами» капитализма.
