— Ничего ты не украла, Алиса. Этот материал был подготовлен для утилизации, но каким-то образом его оставили и разморозили. Видимо, этому малышу очень нужно было родиться. Вот эмбриончик и вцепился в тебя мёртвой хваткой. Он использовал свой единственный шанс. Один из миллиарда. Ты стала его спасением. И не подвела!
Я понимала, что врач старается меня подбодрить, но слёзы всё равно лились рекой и обжигали щёки.
*****
Вышла во двор клиники и судорожно втянула ледяной воздух. Достала из сумки бумажный платок и уткнулась в него лицом. Сегодня утром в кой-то веки наложила макияж, и вот что получилось. Сейчас, наверное, всё размазалось, и я похожа на панду…
Ну и пусть.
Никак не могла прекратить рыдать, чувство безысходности подкатывало к горлу. Разве мало мне в жизни проблем? А теперь ещё и это. Вдруг всю оставшуюся жизнь за мной будут охотиться биологические родители моего ребёнка? Затаскают по судам, будут мотать нервы.
Да, конечно, их можно понять. Каково им знать, что где-то растёт их малыш? Но ведь они распорядились утилизировать замороженные эмбрионы. Возможно, эти люди уже сумели родить потомство, и не было смысла оплачивать хранение генетического материала.
Мысль о том, что я смогу стать матерью только потому, что мне подсадили чужой эмбрион — более крепкий и жизнеспособный — сверлила мозг. Вероятно, Светлана Максимовна права, так оно и есть. Судьба раз за разом уводила меня от того, чтобы дать жизнь ребёнку Виталия.
И правильно! Этот подлец не заслуживает такого счастья!
Но почему же у меня всё так сложно?! В чём я виновата?! В том, что потратила жизнь на недостойного мужчину?
Новая волна отчаяния накрыла с головой, я затряслась от рыданий и закрыла лицо ладонями.
«Малыш, прости меня, прости! Сейчас я успокоюсь. Просто мне очень плохо. Ты не бойся, я никому тебя не отдам. Ты мой, я безумно тебя люблю!» — шептала я сквозь слёзы.
— Алиса… Алисочка!
Это был голос моего босса.
Непонятно откуда появившийся Демидов подскочил ко мне и… схватил, привлёк к себе, обнял. В одну секунду я оказалась в кольце мощных рук, свежий, волнующий мужской парфюм окутал облаком.
Не долго думая, я уткнулась носом в грудь Демидова и зарыдала ещё сильнее.
— Девочка, милая, не плачь, — шептал мне в волосы босс. — А ну-ка прекрати немедленно! Возьми себя в руки. Ты же навредишь ребёнку!
Нет, я могла только реветь. Чувствовала себя такой несчастной. А забота шефа только сбивала с толку, я уже не могла сконцентрироваться и приказать себе успокоиться.
— Алиска, малышка, перестань! Алиса, я кому сказал! — Босс даже слегка меня встряхнул. — Поехали. Отвезу тебя домой.
— Не-е-е-е-т… Нам же на работу надо… — прорыдала я.
— Какая работа! Ты в таком состоянии.
— У нас… дел… много, Сте… Степан Ан… Андреевич…
— Что тебе сказали в клинике?
— Сказали, что… Что возникла… одна… одна проблема, — содрогаясь от рыданий, пролепетала я.
Конечно же, я не собиралась никому рассказывать о путанице с эмбрионами. Скорее всего, даже любимым подружкам об этом не расскажу. А уж шефу — тем более. Только, наверно, маме признаюсь… Или нет.
В общем, пока буду молчать.
— Вы не думайте, Степан Андреевич… Это не смертельно… Просто мне нужно прийти в себя, — всхлипнула я.
Босс тем временем усадил меня в служебный автомобиль на переднее сиденье, сам пристегнул ремень. Водителя — Алексея Дмитриевича — уже не было, непонятно, куда он делся.
— А почему вы здесь? Вы что, ждали меня? — не могла не удивиться я.
Демидов помедлил. Потом объяснил:
— Вообще-то, я на телефоне повис, вопрос один обсуждали с партнёром. Смотрю, а тут и ты из дверей вышла. Вся в слезах.
— А где водитель?
— Домой его отправил, он мне сегодня больше не понадобится. И ты, Алиса, тоже сейчас поедешь домой и постараешься прийти в себя. Что конкретно тебе сказали в клинике?
— Не спрашивайте, пожалуйста, Степан Андреевич, — снова всхлипнула я и уставилась на дорогу. — Всё уладится… но чуть позже. А сейчас мне ужасно плохо…
Босс нахмурился, а я полезла в сумку за новым платком. Всё-таки, у меня очень добрый начальник. Не уехал, остался караулить у клиники — будто чувствовал, что ничего хорошего меня там не ждёт.
А потом так крепко меня обнял! Я до сих пор ощущала на предплечьях хватку сильных мужских ладоней, а на макушке — жар его дыхания. Мне было стыдно, что я доставляю боссу столько хлопот. И сама не работаю, и его от дел отрываю. У него ведь сегодня очень плотное расписание…
Мелькали зелёные светофоры, час пик ещё не начался, служебный автомобиль стремительно приближался к дому, где располагалась корпоративная квартира. Сейчас я поднимусь наверх, и останусь одна в четырёх стенах со своими страхами и отчаянием.
Не хочу!
Я прерывисто втянула воздух, по телу прокатилась нервная дрожь — отголосок рыданий.
— А давай поедем ко мне, — вдруг сказал Демидов, будто прочитав мои мысли.
— К вам? — опешила я. — Но…
— Ты сейчас в таком состоянии, что лучше тебе не оставаться одной. У меня отвлечёшься — посмотришь, как я живу, чаю выпьешь. Успокоишься. А потом, глядишь, мы с тобой ещё и поработаем. Согласна?
Я молча кивнула. Неожиданно эта идея мне понравилась. Хотелось до конца раствориться в заботе моего чудесного шефа и ни о чём не думать, спрятаться от жутких мыслей, забыться.
Автомобиль изменил направление — теперь мы ехали в сторону элитного комплекса, где жила моя подруга Настя. Я была настолько измучена слезами и переживаниями, что сейчас не испытывала смущения. А ведь должна бы! Не проработав и месяца на новом месте, я уже сначала обедаю с директором в ресторане, а потом еду к нему домой.
Со стороны выглядит очень странно. Ну и пусть, мне всё равно. Я сейчас не в состоянии давать оценку своему поведению и думать над тем, правильно ли поступаю.
Мне очень плохо!
Быстрый и беззвучный лифт поднял
