Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Раз так, то, ради бога, брось думать о ней, – разозлился я. – Мать, которая говорит такое, не имеет права называться хорошей матерью. Нет, это невероятно. Где мы возьмем три тысячи долларов, да еще срочно? Она, должно быть, рехнулась.
– Пожалуйста, Вэл, не надо. Мне от этого только становится хуже.
– Я ее презираю, – не мог успокоиться я. – Не моя вина, что она твоя мать. По мне, так она просто пиявка. Пусть сама разбирается со своими делами, безмозглая старая сука.
– Вэл! Вэл! Пожалуйста… – Она снова зарыдала, пуще прежнего.
– Хорошо, больше не скажу ни слова. Извини, что позволил себе выразиться.
В этот момент звякнул дверной колокольчик, потом раздался быстрый стук в оконную раму. Я вскочил и бросился открывать. Мона продолжала плакать.
– Будь я проклят! – воскликнул я, увидев, кто пришел.
– И следовало бы тебя проклясть – прячешься от близкого друга столько времени. Я тут за углом живу, а о тебе ни слуху ни духу. Как всегда, а, шельмец? Ладно, как поживаешь? Могу я войти?
Это был Макгрегор, которого в тот момент мне хотелось видеть меньше всего.
– Что стряслось… кто-то умер? – воскликнул он, увидев свечу и Мону, съежившуюся в кресле и горько плачущую. – Поссорились, что ли? – Он подошел к Моне, протянул руку и, помявшись, погладил ее по волосам. – Не позволяй ему обижать себя, – промямлил он, пытаясь изобразить участие. – Нашли чем заниматься в такой прекрасный вечер. Вы, ребята, еще не обедали? А я-то хотел пригласить вас пойти куда-нибудь. Не представлял, что у вас тут дом плача.
– Бога ради, можешь ты помолчать! – взмолился я. – Почему бы не подождать, пока я все не объясню.
– Пожалуйста, Вэл, не говори ничего, – проговорила сквозь слезы Мона. – Сейчас я буду в порядке.
– Вот это другой разговор, – сказал Макгрегор, сел рядом с ней и с глубокомысленным видом изрек: – Никогда не стоит отчаиваться.
– Ради бога, хватит чушь молоть! Разве не видишь, что у нее неприятности?
Макгрегор тут же переменился. Вскочив на ноги, он спросил:
– Что случилось, Ген, что-то серьезное? Извини, если лезу не в свое дело.
– Ладно уж, только помолчи немного. Я рад, что ты зашел. Может, это хорошая мысль, пойти куда-нибудь пообедать.
– Вы идите, а я лучше побуду дома, – умоляюще сказала Мона.
– Если я могу чем-нибудь помочь… – начал Макгрегор.
Я расхохотался:
– Можешь, конечно можешь. Найди нам три тыщи долларов к утру!
– Господи, из-за этого-то вы в таком горе? – Он вынул из нагрудного кармана толстую сигару, откусил кончик. – А я уж думал, у вас действительно трагедия.
– Это шутка, – ответил я. – Дело совсем не в деньгах.
– Я всегда могу вам одолжить десятку, – бодро сказал Макгрегор. – Когда речь заходит о тыщах, мне это дико слышать. Никто не в состоянии взять и выложить три тыщи долларов, или ты этого не знаешь?
– Да не нужно нам трех тысяч, – отмахнулся я.
– Тогда что она плачет, просто так?
– Пожалуйста, уйдите и оставьте меня в покое, – всхлипнула Мона.
– Мы не можем этого сделать, – сказал Макгрегор, – это не по-спортивному. Слушай меня, девочка, что бы там ни было, уверяю, все не так уж плохо. Всегда найдется выход, помни это. Вставай, пойди умойся, приоденься, ладно? На этот раз я отведу вас в хороший ресторан.
Дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял О’Мара, слегка под мухой. Вид у него был такой, будто он принес нам манну небесную.
– А ты каким образом здесь оказался? – приветствовал его Макгрегор. – Последний раз мы виделись, когда играли в покер. Ты меня обжулил на девять баксов. Как дела? – И протянул ему лапу.
– О’Мара живет с нами, – поспешил я объяснить.
– Тогда понятно, – сказал Макгрегор. – У вас, ребята, действительно есть о чем волноваться. Я бы не доверял этому типу, даже если б на него надели смирительную рубаху.
– Что тут у вас происходит? – всполошился О’Мара, заметив, что Мона забилась в уголок кресла и лицо у нее все в слезах. – Что стряслось?
– Ничего серьезного, – бросил я, – потом расскажу. Ты обедал?
Прежде чем он успел что-то ответить, Макгрегор заволновался:
– Его я не приглашал. Конечно, он может пойти, если сам за себя заплатит. Но не как мой гость.
О’Мара только усмехнулся. Он был в слишком хорошем настроении, чтобы расстраиваться по пустякам.
– Слушай, Генри, – О’Мара сделал плавный жест и ухватил бутылку шерри, – я много чего могу порассказать тебе. Нечто потрясающее. Удачный был сегодня день.
– У меня тоже, – сообщил я.
– Не возражаете, если и я угощусь? – спросил Макгрегор. – Я смотрю, вы такие сегодня удачливые и счастливые, может, я тоже развеселюсь, если выпью.
– Идем мы обедать или нет? – стал торопить О’Мара. – Не могу ничего рассказывать, покуда не усядемся где-нибудь за столиком. Не хочется комкать такую историю.
Я вернулся к Моне:
– Ты уверена, что не хочешь пойти с нами?
– Да, Вэл, уверена, – ответила она слабым голосом.
– Ну пойдем, – стал уговаривать ее О’Мара. – У меня для вас потрясающие новости.
– Конечно, соберись, возьми себя в руки, – поддержал его Макгрегор. – Не каждый день я приглашаю людей пообедать, особенно в хорошем ресторане.
В результате Мона наконец согласилась. Мы уселись, поджидая, когда она приведет себя в порядок. Выпили еще шерри.
– Знаешь, Ген, – сказал Макгрегор, – я, кажется, могу кое-что сделать для тебя. Чем ты сейчас занимаешься? Пишешь, я полагаю. И сидишь без гроша, да? Слушай, нам в офисе нужна машинистка. Платят не много, но это поможет как-то перебиться. Я хочу сказать, пока ты не станешь известным. – Он отвел глаза и хихикнул.
О’Мара рассмеялся ему в лицо:
– Машинистка! М-да!
– Это чрезвычайно благородно с твоей стороны, Мак, – сказал я. – Но в данный момент мне не нужна работа. Она у меня уже есть. Как раз сегодня я получил сногсшибательное предложение.
– Что? – завопил О’Мара. – Ну и ну, не говори мне такого! Я только что договорился насчет тебя – тоже отличная работа. Об этом я и хотел рассказать.
– Вообще-то, это не совсем работа, – объяснил я, – а разовый заказ. Я буду писать серию очерков для нового журнала. А потом, может быть, поеду в Африку, Китай, Индию…
Макгрегор был вне себя.
– Забудь об этом, Генри, – взорвался он, – тебя просто дурачат. Работа, о которой говорю я, даст тебе двадцать долларов в неделю. Это реальные деньги. Пиши свои очерки в свободное время. Если там у тебя выгорит, ты ничего не потеряешь. Идет? Но скажи честно, Генри, неужели ты еще не знаешь, что нельзя верить подобным обещаниям? Когда ты только повзрослеешь?
В этот момент к нам присоединилась Мона:
– Что вы тут говорили о какой-то работе? Вэл не собирается идти работать. Так что все это чепуха.
– Ладно, пошли, – скомандовал Макгрегор. – Местечко, куда я вас приглашаю, во Флэтбуше. Я на машине.
Мы забрались на сиденья и покатили в ресторан. Хозяин, похоже, хорошо знал Макгрегора. Наверно, тот бывал здесь не раз.
Я изумился, когда Макгрегор сказал:
– Заказывайте что хотите. Может, сперва по коктейлю, не против?
– Есть у него хорошее вино? – осведомился я.
– Кто говорит о вине? – вскинулся Макгрегор. – Я спросил, не желаете ли сперва пропустить по коктейлю?
– Не откажусь, конечно. Я только еще хочу взглянуть на карту вин.
– Это похоже на тебя. Вечно с тобой трудности. Давай, я не против, заказывай вино, если нужно. Я к нему не притронусь. У меня от этой кислятины желудок болит.
Нам подали превосходный суп, затем сочных жареных утят.
– Говорил я, что это отличное местечко? – торжествовал Макгрегор. – Когда я тебя обманывал, негодяй ты этакий, скажи мне… Так ты не желаешь работать за машинкой, это тебя не устраивает, да?
– Вэл – писатель, а не машинистка, – резко ответила за меня Мона.
– Знаю, что он писатель, но писатель тоже должен иногда что-то есть, разве не так?
– Неужели он похож на голодающего? – парировала Мона. – Ты что, пытаешься купить нас своей хорошей кормежкой?
– Я не стал бы разговаривать в таком тоне с добрым другом, – начал закипать Макгрегор. – Я просто хотел быть уверен, что у него все в порядке. Я знавал Генри, когда ему жилось несладко.
– Те времена прошли, – сказала Мона. – Пока я с ним, ему никогда не придется голодать.
– Прекрасно! – раздраженно воскликнул Макгрегор. – Иного я от тебя и не ожидал. Но ты уверена, что всегда сможешь поддерживать его? А если с тобой что случится? Если заболеешь и не сможешь зарабатывать?
– Ты говоришь чушь. Со мной просто не может ничего случиться.
– Многие так думают и тем не менее ошибаются.
– Кончай, не то накаркаешь, – взмолился я. – Слушай, скажи нам правду. Почему тебе так хочется, чтобы я пошел на эту работу?
Он широко улыбнулся.
– Официант, еще вина! – крикнул он, потом, посмеиваясь, сказал: – Разве могу я что-нибудь скрывать от тебя, Генри? Значит, правду. Правда в том, что я хотел, чтобы ты был рядом, а так было бы, согласись ты на мое предложение. Мне не хватает тебя. Вообще говоря, платят там только пятнадцать в неделю; я собирался накидывать тебе пятерку из своего кармана. Просто за удовольствие видеть тебя рядом, слушать твои бредни. Ты представить себе не можешь, какие они все тоскливые, эти ублюдки-юристы. Я и половины не понимаю из того, о чем они говорят. Что до самой работы, то ее не много. Ты мог бы писать какие хочешь рассказы – или что ты там пишешь. Это я имею в виду. Ты знаешь, последний раз мы виделись больше года назад. Сперва я обижался. Потом подумал: черт, ведь он только что женился. Я знаю, как это бывает… Значит, ты всерьез решил заделаться писателем, да? Что ж, тебе видней. Это тяжелое дело, но, может, ты сумеешь победить. Я сам иногда подумываю, не начать ли мне тоже писать. Конечно, я никогда не считал себя гением. Когда вижу, каким хламом завалены полки в книжных магазинах, понимаю, что гении никому не нужны. Здесь царит такое же паскудство, как в адвокатском деле, хочешь – верь, хочешь – не верь. Не сомневайся, я обо всем договорился! Мой старик был разумней любого из нас, когда завел скобяную торговлю. Еще всех нас переживет, хрен старый.
- Громосвет - Николай Максимович Сорокин - Городская фантастика / Контркультура
- Бойцовский клуб (перевод А.Егоренкова) - Чак Паланик - Контркультура
- О чём не скажет человек - Энни Ковтун - Контркультура / Русская классическая проза
- А что нам надо - Джесси Жукова - Контркультура / Прочий юмор / Юмористическая проза
- Волшебник изумрудного ужаса - Андрей Лукин - Контркультура