скажу, что мысли об этом так уж мне неприятны.
Подхожу к Варламову, встаю меж его расставленных колен. Кладу руки ему на плечи. Крепкие такие плечи. Ноздри щекочет запах пота, мужской такой, терпкий. Всегда бесило, когда в автобусе едешь, и от какого-нибудь качка, которого к тебе толпа прижала, несёт этой вонючестью. А тут… вонючесть, но другая какая-то. Вот понимаешь, что фе, а хочется и дальше нюхать. Или даже и не фе, а нечто дикое, цепляющие, будоражащее…
О чём я вообще думаю. Варламова тут потного нюхаю и балдею, совсем крыша съехала. Это от нервов, да?
— Не вздумай халтурить, — предупреждает меня этот интриган и манипулятор. — Никаких в щёчку или чмок по быстрому. Нормальный взрослый поцелуй.
— Чё ж не отсосать сразу? — недовольно бурчу в сторону. Вроде тихо, но слух у Владимировича всё равно это улавливает.
— Горошкина, — он шумно выдыхает воздух. — Скажи честно, сэкономь нам обоим нервы. Ты просто хочешь нарваться на порку?
— Целую уже, целую, — с ворчанием склоняюсь к губам старпера. Нервно облизываюсь. Мне непривычно вот так целоваться с едва знакомым мужчиной. И пусть мы уже целовались, но то он, а то я сама! Ладно, была не была, это как молочный зуб вырвать — если не тянуть, всё выйдет быстрее и безболезненнее.
Пока не угасла решимость, резко подаюсь вперёд. Я не спец в поцелуях, а уж тем более в таких, где инициатива исходит от меня. Если что — претензии не принимаются.
Оказывается, тут главное начать. Едва наши губы соприкасаются, во мне просыпается чертёнок и дальше моими действиями руководит он. Набрасываюсь на Варламова, как уставший в пустыне путник — на воду. Пью наш поцелуй взахлёб, если продолжить сравнение. И никак не напьюсь, всё мало, надо ещё и ещё…
Я хотела просто его проучить. Подразнить. Поцеловать так, чтоб даже шнурки на кроссовках дыбом встали, а потом отодвинуться с видом Снежной королевы и послать Владимировича… на работу.
Не получилось. Поцелуй поглотил меня саму раньше. Из головы все мысли упорхнули, остались только я, он и этот безумный поцелуй. Наши губы и языки, ласкающие друг друга. Словно хлебнула крепкого вина на пустой желудок, и мигом опьянела. Тело пело от восторга, сердце танцевало мамбу, нижняя чакра… да с ней и так всё понятно, на чьей она стороне.
Я очнулась, только когда поняла, что руки Варламова вовсю мнут мою грудь. Судя по неведомо куда испарившемуся лифчику и спущенному до талии платью — уже давно. Судя по тому, что мои собственные руки забрались старперу под футболку и наглаживали его кубики в ответ — тормоза снесло нам обоим.
— Всё, достаточно, — кое-как отпихиваю перевозбужденного мужчину, стараясь не смотреть на палатку в районе его штанов. Он пытается притянуть меня обратно, и я почти поддаюсь, в последний момент только увернулась. Сердце бухает где-то в ушах, коленки норовят подогнуться, тело требует продолжения банкета.
Охренеть. Напомните мне больше старпера не целовать.
Глава 34. Тяжкое бремя работы
ЯН
Напомните мне больше Горошкину перед работой не целовать.
Я вообще не собирался. Просто после утренней пробежки заглянул к ней, чтобы… А хрен знает, зачем заглянул. Просто проверить, что у неё всё нормально, и за ночь никуда не делась. Ну и возможно, бонусом попялиться на её торчащую из-под одеяла попку. С некоторых пор меня, оказывается, возбуждают кротко спящие девушки.
Но, как говорится, хрен бы там. В кровати Горошкиной не было, хотя некоторая измятость постели присутствовала, значит, ночевала врединка точно в этой комнате. А куда сейчас ушла? Ответ на этот вопрос у меня был один, и как же я разозлился, когда он подтвердился! Я вообще накануне нарочно униформу на Горошкиной разорвал. Думал, посидит в своей комнате голышом, подумает над своим поведением и обидках на ровном месте. Недолго посидит, или пока созреет о помощи попросить, или до обеда, я как раз бы оставил Ольге Павловне указание занести обиженке её вещи примерно к трём часам. Но егоза меня переиграла. Подумать только, отправилась за одеждой сама, голышом! В одном полотенце!
Никогда не был сторонником БДСМ. Но с Горошкиной, видимо, начну. Хотя я даже не ожидал, что она насчёт поцелуя согласится. Думал, откажет, а мне только и нужен был повод, чтоб на коленки её опрокинуть и… Впрочем, поцелуй мне даже больше понравился. Что уж там, я был готов трахнуть пигалицу прямо на месте, невзирая на протесты, если б таковые были. Но Горошкина не протестовала, наоборот, сама меня весьма активно везде трогала. Я же как оголодавший набросился на её грудь. Лифчик улетел с сторону, платье послушно сползло с плеч, открывая мне полный доступ к упругим полушариям. Я и мял, и плющил, и за соски тянул, балдея от отзывчивости девчонки на каждое моё действие. Официально заявляю — это самые для меня идеальные сиськи!
И я уже мысленно расчехлил своё хозяйство, но заразина включила динамо-машину. Мол она не такая, нет-нет-нет, и речь шла только о поцелуе… А сама при этом такая возбуждённая, что от одного только её вида моментальный стояк обеспечен.
Я встал с кровати, попер на неё, как танк. Притиснул к стенке, сунул колено между ног.
— Ты права, — выдохнул, глядя ей в глаза. — Речь была о поцелуе, считай это сдачей с переплаты.
И я присосался к её шее, как какой-нибудь беззубый вампир. Жилка трепещет под моими губами, Горошкина ахает, снова и снова, пытается меня отпихнуть, гладит по плечам, снова отпихивает, но вяло и неубедительно.
Всё шло к жаркому и бурному сексу прямо у стенки, но тут мои часы предупредительно запищали напоминанием, что пора собираться на работу. Я машинально глянул и обалдел. Это уже третье напоминание, критическое! Как это я первые два пропустил? Всё Горошкина виновата, совсем мне голову вскружила! Третье напоминание! Если сейчас же не отправлюсь в душ, останусь без завтрака или опоздаю. И пусть говорят, что начальство не опаздывает, начальство задерживается. Меня бесит непунктуальность в других, но и себе я её не позволяю. Тем более сегодня у нас в офисе запланирована ловля предателя, мне необходимо там быть.
Титаническим усилием отлепился от такой притягательной и очаровательно растрёпанной Горошкиной, легонько чмокнул её в кончик носа.
— Запомни, на чём мы остановились, вечером продолжим.
И умчался к себе в комнату, на ходу стягивая с себя футболку для экономии времени.
И вот сижу у себя в кабинете, листаю бумаги, а мысли все далеко-далеко. В мыслях голая Горошкина,
