— Господин Шико…, что вы тут делаете? — спросила, чувствуя вкус собственной крови на губах.
— Спасаю вас, глупая вы девчонка, — грустно вздохнул он. — Что же вы наделали?
— Катрин? Это вы?! — ко мне наклонился де Бюсси, недоуменно поглядывая то на Шико, то на меня (видно, он все еще не мог поверить в происходящее), граф громко воскликнул, — Бог мой! Реми! Скорее!
Мне было почти все равно, что произойдет дальше. Я хотела уйти. Только Роки… как же его взять с собой? Поздно подумала об этом, слишком поздно.
— Роки… мой крысенок… позаботьтесь…, - это последнее, что успела сказать, прощаясь.
Глава 23
Очнулась от резкого толчка, будто бы через все тело прошел разряд тока. Вздохнула и открыла глаза. Обнаружила себя в небольшой комнате, в ней — приглушенный свет, в камине — трещат дрова. Мне тепло и уютно на мягкой постели. Темно-вишневый балдахин свешивается по краям дубовой кровати и закрывает собой лицо мужчины, который сидит рядом, в кресле и дремлет.
Что произошло? Где я? Почему не вернулась домой?
То, что это не Москва, стало сразу видно по окружающей обстановке.
Где Роки? Что с ним?
Пошевелилась, приподнимая голову от подушки, и почувствовала сильную боль в правом боку, под ребрами, казалось, что-то торчит, мешает дышать.
На секунду зажмурилась, затем вновь осмотрела себя. Мне пригрезилось, под мягкой рубахой, которая доходила чуть ниже колен (еще на мне надета длинная юбка и мягкие чулки) был бинт. Он плотно прилегал к телу, крепко перевязывая рану. Интересно, кто меня переодел? Но было довольно комфортно чувствовать себя снова — женщиной после многих месяцев мужской жизни.
Я все вспомнила — поединок, мое поражение, Шико… Как он там оказался? Откуда узнал о месте дуэли?
Неловко повернулась и выпустила из сомкнутых губ стон. На него тут же отреагировал мой сторож:
— Госпожа Катрин! Ну, наконец-то вы вернулись к нам, — заглянул ко мне ле Одуэн, радостно улыбаясь.
— Господин Реми?! Где я?
— У себя дома…
— У себя? Ничего не понимаю…
— Успокойтесь, моя госпожа, сейчас я вам все-все расскажу. Но прежде — скажите, как вы себя чувствуете? — поинтересовался лекарь, нащупывая пульс на моей руке.
— Неплохо, сударь… — ответила, все еще находясь в полном недоумении от происходящего, — Как долго я была без сознания?
— Три дня.
— Сколько?
— Ровно три дня и три ночи, плюс сегодняшнее утро. Я оставлю вас ненадолго, сударыня, надо сообщить господину Бюсси о вашем пробуждении… — ле Одуэн скрылся, не давая слететь с моих губ очередному вопросу. Их у меня вертелось в голове немало и с каждой минутой становилось все больше.
В комнату протиснулась женщина средних лет, высокая и тонкая, с красивым лицом и сильными руками. Она подошла ко мне и, ничего не спрашивая, принялась поправлять подушки, одеяло. Будто бы это её повседневная обязанность, и мы давно с ней знакомы.
— Кто вы?
— Ваша горничная, — ответила она с поклоном, — Мари.
— Хорошо, Мари, мне нужна… ночная ваза… меня тошнит.
Женщина быстренько достала из-под кровати что-то в виде горшка с крышкой и подставила как раз вовремя, помогая мне рукой удерживать вертикальное положение. В ушах зашумело, а желудок вывернуло на несколько раз чем-то зеленым. После неприятной процедуры, откинувшись на подушки, я провалилась в забытье.
В действительность на этот раз вернул сеньор ле Одуэн, подсунув мне какой-то бутылек со сногсшибательным запахом.
— Катрин, госпожа Катрин…, - позвал он, выводя из темноты на свет мое сознание.
— Что со мной?
— Вы не помните? — озабочено поинтересовался лекарь.
— Помню, но только до того момента, как меня проткнули, — ответила облокачиваясь на любезно подставленную подушку. Реми сам ухаживал за мной, горничной в комнате не было.
— Что ж, я расскажу вам, как и обещал все, что произошло в тот день, при условии, что вы выпьете хотя бы несколько ложек бульона.
— Вы думаете, я смогу? — возразила, вспоминая недавние события с вазой.
— Должны смочь!
После двух ложек бульона, которые мой желудок выдержал с достоинством. Мне разрешено было отдохнуть и выслушать историю от начала и до конца.
По словам господина Реми, в тот злополучный день они вместе с графом вернулись в Париж из Анжу. Причем Бюсси возложил на себя роль посла, дабы примирить враждующие стороны — Генриха Валуа и Франсуа Анжуйского — между собой.
Лекарь после непродолжительного отдыха, хотел было прогуляться, как вернулся граф и, переодевшись, в скором времени ушел по неотложному делу. Но перед этим попросил ле Одуэна, чтобы тот присоединится к нему через полчаса у Турнельского дворца.
"Значит, Бюсси не думал тратить на дуэль много времени, посчитав, что разделается с обидчиком за несколько минут. Да, вы недооценили соперника, мой милый граф!" — подумала я, слушая лекаря.
— Так вот, когда я проходил мимо Лувра (потому вышел пораньше, чтобы еще и прогуляться, подышать воздухом Парижа, почувствовать его жизнь), то столкнулся нос к носу с господином де Шико. Тот проявил интерес и спросил меня, где можно найти господина де Бюсси. Я честно признался в том, где меня будет ожидать граф с минуты на минуту. После моих слов господин де Шико побледнел так, словно увиделся с призраком и побежал быстрее ветра к Турнельскому дворцу, я за ним еле поспевал. Мы обогнули дворец и оказались в кленовой роще. Только потом я понял, в чем дело, когда увидел поединок. Господин де Шико закричал: "Нет! Бюсси, нет!" Но ни вы, ни граф, ничего не услышали, поскольку схватка, как я понял, была в самом разгаре. Мы подбежали в тот момент, когда граф настиг вас ударом шпаги. Вы упали замертво, а потом ваш покорный слуга осмотрел рану, она была не очень глубокой, но слишком опасной. Я тут же предпринял необходимые меры, перебинтовал вас и смог выправить положение, но это было нелегко, потому что в этот раз ничего не взял с собой. Бинтом послужила рубаха господина де Шико, её пришлось разорвать, а на господина де Бюсси было жалко смотреть. Граф очень переживал за вашу жизнь. Потом они по очереди несли вас на руках до этого дома, я же сбегал за своими мазями и бинтами, обещая господам, что вы будете жить. Вот, как видите, сдержал обещание, — закончил свою речь лекарь и напоил меня горьким чаем из каких-то лечебных трав. Да, рассказчик он был неплохой, ему бы книги писать. Но лекарем он являлся тоже отменным. Вытащил меня оттуда, откуда не возвращаются по собственной воле.
Почему, почему же я не оказалась дома? В тот раз, ударившись о телегу, я запросто вернулась, а теперь…
