Сколько раз себя ругала за несдержанность! Вот что случается с ведьмой, если ту разозлить или обидеть, — прущий из души огонь не спрячешь.
Бажена заставила себя успокоиться и вздохнула с облегчением, когда подвластный настроению колдовской огонь погас. По заведенному уже ритуалу открыла настежь окно, пшикнула освежителем. Запах гари чуть разбавился ароматом ландышей, и ведьма снова вернулась к увлекательному занятию — умыванию пылающих щек.
Стоило вспомнить злые слова Богдана, как внутри всё переворачивалось от обиды, стонало, требовало возмездия. А ведь она знала — так и будет. Оскорбит, посмеется после всего…
Когда-то мама предупреждала Бажену: «Мужчины — гадкий народец. Сами возьмут и сами же потом попрекнут! Ославят на весь честной народ, так и знай. Не вздумай позволять кому-то даже касаться себя до свадьбы, особенно береги срамные места…»
Но у нее-то был крайний случай. Либо ласкаться к Извергу иди, либо кукуй век кошкой-оборотнем без надежды на превращение.
Извергу ли попрекать Бажену? Сам он весьма охотно ласкался с разными девицами легкого поведения. Искал этих ласк, жаждал их. На откровенное предложение ведьмы согласился аж бегом, а виноватой выставил ее. Где справедливость?
Но хуже всего было не оскорбление Богдана, а то, что жертва ведьмы была напрасной. От телесного контакта с инквизитором ей не перепало ни капли колдовской силы… Ни крупицы, ни полкрупицы. А ведь Бажена очень старалась! Безропотно стерпела всё, что Богдан с ней делал. Кусала щеку, сгорая от стыда, пока он ее раздевал… и потом терпела. Да, он неплохо целовался, весьма приятно, ведьма даже ненадолго забылась в его объятиях, теплых и ласковых. Но никакого возбуждения не испытала, поскольку очень нервничала. Не зря нервничала, как оказалось. Эта плотская любовь — гадское гадство, к тому же болючее до невозможности. Несчастная чуть не закричала в голос, когда инквизитор приступил к делу.
Стерпела всё… Но где ее награда? Где та невероятная сила, на которую она так рассчитывала? Нет ее. То ли инквизитор бракованный, то ли она, но что-то определенно пошло не так.
Не подействовала на Бажену любовь Островского. Она поняла это, когда Богдан после всего ушел в душ, и сбежала, боясь, что он захочет повторения. Уж чего-чего, но новой пытки его телом ей никак не хотелось, а она знала: если Богдан приглашал девушку к себе, процесс любви мог занимать часы и часы. Он очень подолгу держал у себя прошлых любовниц. Причем те обычно громко стонали. Ведьма думала, от удовольствия. Но после того как попробовала инквизиторской любви, была в этом совсем не уверена.
Нет, повторения не хотелось точно. Тем более что никакой силы это всё равно не принесет. Вот и сбежала. И трубку не брала, и дверь не открывала, и не жалела.
Однако что делать дальше, решительно не представляла. Хотелось биться головой о стену…
Раньше хоть план был, а теперь?
Сегодня пришла на работу, потому что просто не знала, что делать дальше. Рутинные утренние обязанности помогли хоть как-то успокоиться, ведь и без того прорыдала вчера до самого вечера, а потом еще и утром выплакала не меньше литра слез. Благо колдовской песок помог устранить отеки под глазами.
Вот еще один повод разрыдаться, кстати! Песка осталась всего треть запасов, а пополнять его теперь как? Так и жить днем человеком, а вечером бежать к Богдану в роли кошки с тапочками в зубах? Ужас!
Впрочем, решить что-либо сегодня Бажена была решительно не в силах. Вышла в коридор и поплелась на первый этаж, зашагала домой.
Не надо было идти на работу, только сожгла за собой мосты.
Ладно, что сделано, то сделано. Она придет в любимую квартиру, заварит свежего чаю, съест печенья, честно украденного из директорского кабинета. Потом поспит половину суток кряду, а завтра утром будет решать, как начать новую жизнь.
Кое-как ведьма приплелась домой, обратила внимание, что у подъезда припаркована здоровенная машина, из открытого багажника которой виднелись чемоданы, коробки и прочее.
«Кто-то переезжает…» — отметила вскользь и пошла в подъезд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поднялась на нужный этаж и ахнула…
Дверь квартиры, которую она самовольно заняла, оказалась открыта, а рядом с ней стояла старуха. На первый взгляд божий одуванчик, но когда та глянула на Бажену полными гнева блекло-серыми глазами, ведьме невольно поплохело.
— Вот! — тут же прокричала стоявшая неподалеку соседка-гарпия, Клара Карловна. — София, душенька, я тебе про эту девчонку талдычу уже битых полчаса!
Бажена прижалась спиной к двери лифта. Прошептала тихонько:
— Попила чаю с печеньками…
Глава 33. Новая жизнь
«Ты же должна была вернуться через три недели! Прошло всего-то две с половиной…» — простонала про себя ведьма, глядя на низенькую, совершенно седую старушку в куртке из белого кашемира.
Старуха меж тем прожигала гневным взглядом дырку у Бажены на лбу.
Ведьма бросилась бы обратно в лифт, да только стало ужасно жаль всего того добра, которое собирала последние недели. К тому же припасы для зелий тоже там, а некоторые из них почти невосполнимы. Что она, зря работала как проклятая?
Соседка-гарпия воспользовалась ее заминкой, рванула к Бажене и схватила ту за плечо скрюченной артритом рукой. Не знала, какой опасности себя подвергла, наивная. Если бы ведьма поднапряглась, могла бы лишить ее этой самой руки. Но не стала. От природы была добра, да и песочка на такое дело стало жалко.
Однако давать себя в обиду не в правилах Бажены. Никому она этого не позволяла и не позволит. Вместо магической ампутации вредная соседка отделалась лишь строгим взглядом. Ведьма резко скинула ее руку и прошла вперед.
— Здравствуйте! Софья Леонидовна? — обратилась к старушке. — Меня нанял ваш родственник, чтобы я присматривала за квартирой.
Сказала с такой уверенностью в голосе, что лучшие актеры Голливуда позавидовали бы. Подтвердила свои слова наличием ключей, тех самых, которые нашла в квартире, когда впервые там оказалась.
О том, что у хозяйки квартиры есть родственник-мужчина, догадалась давно. Совершенно очевидно, что в помещении недавно был сделан ремонт, и сделан явно на мужской вкус, поскольку никакая женщина такой стиль не выбрала бы. Нам подавай что поуютнее, а там металл, кожа, стекло… Кто сделает одинокой бабушке такой ремонт? Родственник! Логично же?
Когда старуха увидела, как Бажена достала из сумочки ключи, гнева в ее глазах резко поубавилось.
— Тебя нанял Матвей? — тут же подсказала нужное имя.
— Именно! — кивнула ведьма. — Мне заплачено до субботы, но раз уж вы здесь, мне можно съезжать сегодня?
Ее искренняя улыбка от уха до уха окончательно растопила лед сердца Софьи Леонидовны.
— Но подождите! — подбежала к ним гарпия, Клара Карловна. — Вы же сказали, вас Софья наняла! Я всё помню, у меня память как у слона…
— И гонор тоже слоновий… — пробубнила себе под нос ведьма.
Однако гарпия услышала и тут же бросилась в атаку:
— Как вы смеете…
— Меня наниматель попросил Кларе Карловне сказать, что наняли вы, чтобы та не возмущалась… Но она всё равно возмущалась… — Бажена с милой улыбочкой обратилось к Софье Леонидовне.
— Так-так… — нахмурилась та и протянула, уже почти совсем поверив: — Кажется, мне всё понятно. Да, вы можете собирать свои вещи, душечка… Компаньонки мне не нужны.
— О, конечно! — кивнула Бажена. — Меня предупреждали заранее. Так я пойду, соберу?
— Пойдемте вместе, — кивнула старушка.
И они ушли, оставив Клару Карловну хлопать ресницами.
Когда попали в квартиру, Бажена заметила, что Софья Леонидовна изрядно подслеповата. Но почему-то ходила без очков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Ура! Может быть, ничего не заметит…» — возликовала про себя ведьма.
— Вы что-то тут жгли? — вдруг подметила старуха.
Да, запах-то не спрячешь, как ни старайся.
— Ах нет, что вы… Была небольшая проблема с проводкой. Правда, мой наниматель уже всё решил, квартира как новенькая.
— Это хорошо! Пойду осмотрю ремонт, ведь еще не видела…
