я буду спать с другой женщиной?
- Ты же не был монахом последние два года? Так что меняется сейчас?
- Я люблю и хочу тебя, Лена! – его глаза подтвердили, что слова сказаны вполне серьёзно. – И не хочу других, иначе бы уже давным-давно нашел себе покладистую девочку, которая бы не царапалась и не кусалась на каждом шагу.
- Ах, ты, негодяй! – повинуясь какому-то импульсу, я схватила его за отвороты куртки, притянув к себе теснее. После чего, приподнявшись на цыпочки, прижалась к его губам.
Андрей моментально среагировал. Его руки спустились с плеч по рукам, погладили талию и поднялись к груди. В это время горячие губы, переместились со рта на шею, целуя и покусывая слегка нежную кожу, так что ноги начали подгибаться. А потом мужчина лизнул, посылая новый сноп искр по позвоночнику. Руки же сжимали и мяли мои груди, добавляя ещё больше желания почувствовать его в себе.
И я была готова уступить, прямо в этом номере, прямо сейчас. Вот так взять и позволить бывшему мужу трахнуть меня. И даже, несмотря на легкое жужжание нелепых мыслей, что это не нужно, что это ошибка, мне хотелось просто тепла. Человеческого тепла и участия. И к великому сожалению очереди из готовых подарить это тепло не наблюдалось. Один только Андрей Волжанский, с непонятной для меня упёртостью добивался нашего примирения.
Подчиняясь инстинктам, я оседлала его, сжав бедрами его талию, и в этот же момент почувствовала готовность мужчины.
- Ваше такси прибыло.
Это было подобно ведру ледяной воды вылитой на голову. Вот просто раз и всё желание как ветром сдуло. Отпустив его талию, я поправила задравшуюся кофту, и сделала глубокий вдох, прежде чем взглянуть в лицо бывшему мужу.
Зрачки Андрея были такие огромные, что из карих, его глаза стали черными. А румянец на щеках и частое дыхание подтвердили, насколько близко мы оба были к занятию сексом.
- Лена…
- Нам пора, - я прошмыгнула мимо него, схватила чемодан и направилась вон из номера.
До вокзала ехали молча. И только уже в вагоне поезда, когда чемоданы были убраны, а чай доставлен, я смогла разжать губы.
- Андрей, то что было… что могло быть…
- Можешь ничего не объяснять, ты достаточно ясно дала понять, что не нужны другие женщины.
- Нет, я о другом, - но его взгляд не позволил мне продолжить и сказать, что может быть и нужны, но я не собираюсь делить его ни с кем.
- Ложись спать, родная, - он расстелил свою постель и откинулся на подушки, вооружившись книжкой. – Завтра тебе снова на работу, не хватало ещё, чтобы ты приехала с красными глазами в офис.
- Какой заботливый! – я кинула в него подушку.
- Лена, я держусь из последних сил, и если ты не прекратишь провокации, я завалю тебя прямо в этом купе и буду любить до самой Москвы! - я только приоткрыла рот, а он тем временем продолжил: - А может ты этого и хочешь? Чтобы не сама вроде как сдалась, а я тебя взял? Ну, расскажи, родная, ты этого желаешь?
- Да пошёл ты! – то, что Андрей озвучил как раз моё желание, вывело из равновесия, но когда он это проговорил, мне самой показалось это пошлым и мерзким, словно я дешевая гулящая девка, которую любой может поиметь, когда пожелает. – Не хочу я тебя, и не смей больше даже на полметра приближаться.
- А если ты сама меня притянешь, ну, как сегодня в номере?
- Замолчи, Андрей, иначе я за себя не ручаюсь, - я забралась под одеяло и только там стащила брюки.
- Спокойной ночи, родная, - усмехнулся он, а я же повернулась к нему спиной, злясь на себя, за слабость, на него, за такое отличное знание моего поведения, на одеяло, которое оказалось слишком теплым.
В общем, так бы и злилась, не укачай меня тихое движение поезда. Или это усталость сказывалась – бешеный ритм на работе, дикие гонки по Петербургу… но проснулась я от того, что Андрей тряс моё плечо.
- Просыпайся, Ленчик, скоро Москва.
- Отстань! – я отмахнулась от него и зарылась с головой под одеяло, но в тот же момент взвизгнула, когда пальцы мужчины стали щекотать выглянувшую из под одеяла ступню.
- Вылезай, родная, - он снова пощекотал, чем окончательно скинул с меня сон.
- Прекрати! – я отбивалась от него. – Андрей, ну, пожалуйста! – взмолилась, когда уже не могла терпеть.
- Ты проснулась?
- Да! Отстань от моей ноги!
- Ты всегда боялась щекотки, - усмехнулся он, и накинул на плечи рубашку. Надо же, я даже не сразу заметила, что он был полуголый.
- Не всегда, и не везде. А теперь отвернись!
- Да, дорогая, - и он не просто отвернулся, он покинул купе. Это было даже лучше, у меня было время не только одеться, но даже умыться и почистить зубы.
В Москве нас встретил снегопад, первый в этом году. На платной стоянке белый «БМВ» невозможно было отличить от других машин-сугробов. Но зато он быстро откликнулся на сигнализацию радостным миганием авариек.
- Сперва домой, искупаться после поезда, - сказала я, пока Андрей грузил мой чемодан и свою сумку в машину. – Включи печку, Андрюх, а то холод собачий просто.
- Это не холод, - он уселся на водительское сиденье и завел мотор.- Это называется - ты не выспалась.
- Потому что ты не давал мне поспать, - я пристегнулась ремнём.
- Я? Да я сам спал, как младенец!
- Ну, расскажи, а кто полночи мотался из купе на свиданье к проводнице?
- Ха! Надо же мне было снять напряжение, когда ты храпела на всё купе.
- Ах, ты мерзавец! – я стукнула его в плечо. – Во-первых, я не храплю! А во-вторых, не смей ходить по всяким там проводницам, когда я мирно сплю!
- Тише, малыш, - он потрепал меня по волосам, чем ужасно разозлил.
- Я не малыш и ненавижу, когда ты так делаешь!
- Прости, - Андрей остановился перед
