— Тогда ты молодец! Я за то, чтобы жених и невеста впервые узнали о сексе только в супружеской постели. Идея о том, что они должны узнать друг друга в интимном плане, посмотреть, подходят ли они друг другу, кажется мне не совсем корректной. Это как-то нехорошо. Пусть приспосабливаются к интимным отношениям в браке. Кроме того, я не думаю, что тот, кто всех, извини за выражение, перебрал, является акробатом в постели, способен на что-то сверхъестественное. И для меня важнее чувства, эмоциональная окраска сексуальных отношений, нежели безупречная техника.
— Что ж. Я знаю только двух нестандартно мыслящих девушек: одна из них — моя жена, другая — моя сестра. Видимо, мне здорово повезло. Интересно, я чем-нибудь заслужил это везение?
— Безусловно. Ты хороший, Тео, хоть и немного глуповат. Не заморачивайся — мужчины почти все глупые.
— А твой Кьярро? — с любопытством спросил Доротео.
— Еще не разобралась, как следует. Как только это произойдет — я удовлетворю твое любопытство.
— Обещаешь? Наверное, если он окажется не столь умным, как ты вообразила, ты придумаешь ему другие достоинства и будешь их афишировать. А о его глупости умолчишь.
— Я честная.
— И промахов не прощаешь?
— Прощаю, если они не идут вразрез с моими принципами.
— У тебя есть принципы?
— Они у всех есть. Ты, например, считаешь, что твоя жена обязана смотреть на тебя, как на божество. Всех других она должна считать пылью и топтать ногами.
— С чего ты взяла?
— У меня отличный слух. Я слышала, как ты шептал Алтадимор, что мой Декьярро не может нравиться и после того вечера и кражи у Дарио компании я непременно брошу его!
— Признаю свою ошибку. Ты его не бросила.
— И в последующем это в мои планы не входит.
— Почему же?
— Декьярро — мой идеал.
— И что в нем идеального?
— Самое удивительное — его любовь ко мне.
— Дарио теперь тоже тебя любит.
— Дарио стремится поцеловать меня, чтобы получить удовольствие для себя. А Кьярро целует меня потому, что хочет доставить приятные моменты мне.
— Ты в этом уверена?
— Да.
— Он сам тебе это сказал?
— Кто? Кьярро? Да, случайно. Но даже если бы и не говорил (вырвалось нечаянно), я бы все равно узнала.
— Каким образом?
— У меня очень хорошо развита интуиция и я наблюдательна. Дарио любит меня и стремится заполучить любыми средствами. А Декьярро делает все, чтобы я любила его. Он боится меня: моего гнева, моего плохого настроения, того, что я могу его разлюбить. Больше всего он переживает, что я могу изменить ему. И заранее прощает. Самое смешное то, что он считает, будто я способна понравиться кому-то еще.
— Считаю, он прав. У меня красивая сестра, пусть и с достаточно устаревшими взглядами на любовь и секс.
— Переспать — не самоцель.
— Понимаю! Любовь — самоцель.
— Для меня — да, хоть это и глупо. Кьярро воображает, что простит мне измену.
— А ты думаешь — не простит?
— Если да, то он станет первым таким мужчиной за всю историю Адама и Евы. Случись, что Дарио или кто-то еще меня насильно поцелует (сама я никогда не сделаю подобную подлость!), Кьярро забудет все, что обещал мне, придет в ярость и бросит меня. Но я буду осторожной. Я не желаю терять необыкновенного мужчину по чистой случайности.
— Какая ты молодец! Все продумала до мелочей.
— Иногда жизнь из этих мелочей складывается.
— А если Кьярро (неважно, по какой причине) поцелует какую-то девушку, и ты узнаешь об этом?
— Я с ним разведусь. Мне не нравится, когда девушки кокетничают с моим мужем. Значит, он дает для этого повод. Такого я не прощаю и могу отомстить точно также.
— Ревнивая, значит?
— Сильно. И это мой главный недостаток, который я хочу изжить.
— Я тоже пытаюсь… долгое время. % успеха равен нулю.
— По всей видимости, это очень трудно. Ревнивым рождаются.
— Очевидно, это так.
— Я пойду в свою комнату.
— А я поехал к жене, пока она не рассердилась.
— Боишься Алтадимор?
— Очень. Боюсь, что ее могут украсть. Эти ее увлечения поэзией и любовными романами! Дураком себя чувствуешь, когда читаешь все это!
— Отчего?
— Да сказки все это! Если бы моя жена поступила так, как делают ее героини, я бы ей голову оторвал!
— Что так?
— Измены случаются… в ее произведениях.
— Ты считаешь, в измене всегда виновата женщина?
— А то кто же?
— А если мужчина изменяет?
— Я с такими мужиками не встречался. Женщины делают это чаще.
— Хочешь сказать, всегда?
— Да!
— И что заставило тебя думать так?
— Взять тебя. Твоя дружба с Дарио… странная, не находишь?
— Я с ним не дружу. Я делаю вид, что являюсь его другом.
— Ого! Зачем?
— Чтобы он отстал от меня с унизительной просьбой: «Дружи со мной!»
— Замечательно! Ты еще и обманщица!
— Я берегу спокойствие своего будущего мужа.
— Он думает иначе.
— Да, он считает, что раз я сделала Дарио своим другом — у меня остались к нему какие-то чувства.
— А ты сделала его другом потому, что у тебя к нему больше ничего нет.
— Вот именно!
— Как-то сложно.
— Знаю, но у меня нет другого выхода. Моя тактика несовершенна, но она позволяет сохранять худой мир, который, как известно, лучше доброй ссоры. Дарио еще и надоел мне безмерно! Он не тот мужчина, которого можешь выносить больше 5 минут, если не любишь. В нем есть только обаяние, красота и все. Для моего внутреннего мира этого слишком мало. А что твоя Алтадимор? Она тоже способна изменить тебе?
— Еще как! Если она описывает измены в романах, значит, она допускает их в реальной жизни.
Деметра рассмеялась.
— А ты еще глупее, чем я ожидала!
Доротео рассердился.
— Жена тоже говорит мне это! И вечно дразнится! Что за манера у Вас, женщин, дразнить мужчину и доводить его до белого каления? Я же живой человек!
— Да-да. Живой и глупый. Твоя жена пишет об изменах лишь потому, что эта тема для всех интересна. Спрос рождает предложение. Даже в экономике не разбираешься — не то, что в стоящей литературе! Я пойду.
— Пока! — сердито попрощался Тео.
Глава 8
На следующее утро Декьярро подвез ее до их работы на машине.
— Какие у тебя планы на сегодня, Деми? — спросил ее Декьярро после того, как они вошли в здание агентства «Золотая осень».
— Во всех романтических фильмах сейчас как раз наступил тот момент, когда невесте полагается запастись нижним бельем на ближайшие… 10 лет. Это ведь уже стало традицией — готовиться к свадьбе в рабочее время.
— Пока я разбираюсь с документами, ты можешь посмотреть каталоги и адреса магазинов, которые стоит посетить чуть позже. Они на твоем столе.
— Ты и об этом позаботился?
— Я забочусь об этом с того дня, как тебя увидел.
— Ух, ты! А если бы, представь такую ситуацию, я бы за тебя не пошла?
— Тогда мне бы оставалось преподнести эти каталоги в качестве свадебного подарка тебе и… Дарио. Он все равно никогда ни о чем из того, что полагается приобрести невесте перед брачной ночью, не думает, — сердито заметил Кьярро.
К этому времени они сели в лифт и Кьярро нажал кнопку 5 этажа. Двери лифта закрылись.
— Люблю тебя! — прошептала улыбающаяся и счастливая Деми.
— Я же всегда надеялась, что он только об этом и думает! Шучу!
— В смысле… о белье?
— И о белье тоже! О брачной ночи, милый мой, — Деми поцеловала его в губы.
Кьярро с трудом заставил себя не отвечать. Они вышли из лифта. Кьярро обнял ее за талию и шепнул в ухо:
— Я буду мстить тебе за эти слова каждый день, как только получу тебя в безвозмездное пользование!
— Определенно сумасшедший! — рассмеялась Деми и выскользнула из его рук.
— Можешь посмотреть каталоги вместе с Дарио. Увидишь, сколько ценных советов может дать мужчина, побывавший в постели у тысячи женщин!
— Самый ценный совет для меня — твоя любовь, Кьярро. Запомни: я вызывала его ревность с твоей помощью лишь потому, что когда-то любила его. Мне вовсе не нужно повторять эти трюки с тобой. Я люблю тебя. Тебя, понимаешь?
— А ты все-таки воспользуйся моим дурацким советом!
— Обязательно! Должна же у тебя появиться возможность меня третировать! — Деми рассмеялась.
Деметра зашла в свой кабинет. На ее столе сидел ухмыляющийся Дарио.
— И почему я знала, что ты уже здесь? — усмехнулась Деми.
— Я тебе нравлюсь, и ты прочитала мои мысли, — ответил он ей, слезая со стола.
— Я даже знаю, что когда стану женой твоего друга…
— Вот именно поэтому отныне я в дружбу и не верю! — заметил Дарио, подойдя к ней вплотную.
— … ты сделаешь все от тебя зависящее, чтобы меня поцеловать.
