— Ты куда?
— Никуда… просто жарко. Спи.
— Если нужно — скажи, я сам тебя отнесу.
— Не нужно, — спрятала вздох Лиарена и притворно зевнула, ругая себя за легкомыслие. Ну почему ей не пришла в голову мысль заранее поговорить с Терной или хотя бы с отцом? Он такой умный и деликатный, понял бы и с полунамека.
Несколько минут она лежала неподвижно, изобретая план побега и презирая себя за обман, каким собиралась начать семейную жизнь. А едва Тайдир снова засопел ровно и размеренно, осторожно просунула на свое место воздушную плеть и сделала ее плотной. А потом со вздохом выскользнула из-под одеяла и на цыпочках направилась к купальне, где видела несколько чистых мужских рубах. Достаточно длинных, чтобы добраться до своей комнаты в доме отца, а там она найдет во что переодеться.
— Лиа… я тебя обидел? Ты не хочешь со мной разговаривать? — раздался вслед горький, как осенний дым, голос мужа, и магиня застыла на месте, боясь повернуться, чтобы не встретиться с его укоризненным взглядом. — Как хочешь… только не ходи раздетая, простынешь.
Вспыхнул светильник, и по наборному паркету к магине решительно прошлепали босые ноги. А потом сильные руки заботливо накинули ей на плечи что-то легкое и пушистое, бережно обернули вокруг талии, и дорина не выдержала.
Порывисто обернулась к любимому, обвила его руками и, прильнув к родной груди, виновато шмыгнула носом.
— Лиа… Лиареночка, радость моя… скажи, чем я тебя обидел? Что было не так? Только не молчи… прошу…
— Ты — ничем, — всхлипнула дорина, с неожиданным облегчением понимая, как напрасна была попытка справиться с внезапной бедой в одиночку. — А магия резко выросла, я вижу в темноте свои пальцы, и внутри жарко.
— И куда же ты собралась? — встревожился дорин, усаживая жену в кресло и опускаясь рядом.
— К отцу, он не будет меня ругать.
— Тебя никто не имеет права ругать, — с нажимом процедил Тайдир. — А к Экарду мы пойдем вместе. Сиди тут, я принесу тебе платье.
— Я хотела найти форму.
— Принесу форму, твои сундуки уже в моих покоях, я же еще вчера приказал Берту, — покладисто согласился с женой дорин и, неожиданно крепко притиснув ее к груди, тихо попросил: — Только больше так не делай… Я решил было, что ты хочешь уйти насовсем.
— Даже не смей во мне сомневаться, — твердо качнула головой Лиарена и осторожно погладила пальчиками его напряженные плечи. — А сейчас неси одежду, нужно спешить.
Глядя вслед уходящему в гардеробную мужу, магиня вовсю корила себя за невольную черствость. Ну почему она не осмелилась сказать Таю всех нежных и пылких слов, теснившихся в ее душе в тот момент, когда он был так близко? Откуда взяла этот строгий, почти командирский тон? И не обидела ли снова оказавшегося таким чутким и ранимым дорина?
Но чуть позже, торопливо натягивая форму и ежеминутно сталкиваясь с горячими руками и жадными губами мужа, внезапно сообразила, что случайно нашла единственный способ добраться до Экарда в ближайшую декаду. Если Тайдира не остановить, то она и сама может забыть, куда собиралась.
Открывая путь в убежище Миттена, магиня надеялась найти там Экарда, а возможно, и кого-то из старших магистров, но убежище встретило их жутковатой, гнетущей тишиной и неприветливым холодком, живо напомнив тот день, когда они попали сюда в первый раз.
Несколько секунд, все сильнее тревожась и бледнея, Лиарена вслушивалась в это невозможное на поверхности тягостное безмолвие, и ей отчетливо припоминалась вылазка магистров в проход к соседним убежищам. «Неужели они снова решили туда отправиться и огромные монстры утащили всех в неизвестно где расположенные жуткие пещеры?» — невольно пронзило душу страшное подозрение. Неспроста же тут сейчас так тихо?
От накатившего лавиной ужаса сердце магини сжалось, а страшные предположения заставили опасливо оглянуться. Ведь вполне возможно, проклятые твари бродят сейчас где-то в глубине этих подземных залов, ловят рыбу в пруду или, спрятавшись за ближайшим поворотом, ждут очередную добычу? Мрачные картины трагедии, произошедшей здесь во время ее отсутствия, теснились в мозгу Лиарены, заставляя торопливо и привычно выстраивать вокруг себя и мужа защитный купол. Хотя она и не была уверена в его силе и способности защитить их от монстров, но лучше хоть какая-то защита, чем никакой.
Разумеется, можно было сразу же вернуться в замок, но уйти отсюда, даже не попытавшись поискать отца, Лиа просто не могла. Слишком дорог и близок стал ей Экард за эти дни, и даже предположение о его потере оказалась таким же невыносимым, как мысль об утрате кого-то из ее родни.
Исподволь крепнущее подозрение о том, куда могли деться новый хозяин этого убежища и его гости, заставило магиню забыть про собственные проблемы и думать лишь о способах, какими можно быстро проверить каждый уголок этой связки пещер в надежде найти уцелевших соратников. Но сначала она отправит отсюда мужа, а чтобы он не сердился, скажет одно из тех заветных словечек, которые так и не решилась сказать ночью.
Тайдир, нахмурившись, всматривался в огорченное лицо жены, в призрачное свечение окружившего их купола и все сильнее сжимал рукоять кинжала, повешенного на пояс по привычке в самый последний момент. Но вслух спрашивать ничего не осмелился, точно зная, как не любят маги, чтобы им мешали во время работы.
— Лиарена? — встревоженно произнес вдруг совсем рядом голос отшельника, и бледное сияние светильников начало резво разгораться. — Почему вы пришли в такую рань?
— Отец… — Оглянувшись, магиня некоторое время изумленно рассматривала окружавшее отца рыжеватое свечение и яркую радугу огоньков, облепивших его посох. — Где ты был?
— Спал, — чуть ворчливо фыркнул он и лукаво усмехнулся: — А вот вам почему не спится?
— Так ведь магия, — стремительно краснея, выдавила Лиарена, и в тот же миг Тайдир развернул ее к себе лицом и крепко прижал к груди.
— У нее жар, — процедил он враждебно и вызывающе уставился на тестя. — Ей нужна помощь.
— Вообще-то она уже сама себе помогла, — мягче проворчал Экард. — Когда догадалась потратить часть силы на переход, а потом и на щит… довольно мощный, между прочим. И теперь вполне может спокойно выпить пару чашек отвара и съесть кусок пирога… тут еще остались те, которые пек ваш Зелен. Идем на кухню.
Напоминание о еде почему-то заставило магиню проглотить голодную слюнку, словно она не ела уже не первый день, и дорина утвердительно кивнула вопросительно смотревшему на нее мужу. Но поднять себя на руки не позволила, слишком уж вызывающим и откровенным будет такое поведение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
