Вот только одна маленькая поправочка: подобная эйфория обычно не предполагает присутствия на кухне красавицы-жены, занятой приготовлением обеда, и спящего младенца-сына в соседней комнате.
Это становится чуть-чуть опасным. Они флиртуют с самой идеей флирта. Чем там так долго занимается Грейс?
– Вино за обедом обычно ударяет мне в голову, – вдруг произносит Софи, словно бы что-то объясняя.
– Мне тоже. Пойду принесу воды, – отвечает Кэллум, словно бы тоже что-то объясняя.
Он встает, мимолетно встретившись с гостьей взглядом, и она понимает, как интуитивно понимают некоторые вещи, что в ином, параллельном мире Кэллум обязательно попросил бы у нее номер телефона; да, так оно наверняка и было бы, повстречайся они в свое время на концерте «Псевдоэха» или на воображаемой вечеринке. Софи не выдумала это внезапно возникшее взаимное влечение в такси. Просто ей, как всегда, не везет.
Неожиданно кто-то стучит в окно:
– Эй, хозяева!
Кэллум и Софи подскакивают. На террасе две женские фигуры, проходя мимо них к двери, ручками зонтов стучат по стеклу.
– Энигма и тетя Роза, – улыбается Кэллум с выражением, подозрительно напоминающим облегчение.
В столовую входят Энигма и тетя Роза, неловко стаскивая промокшие ярко-желтые плащи, стряхивая со спутанных волос воду и отдуваясь. Их морщинистые лица порозовели. Обеих явно воодушевляет собственная отвага, когда они произносят:
– Льет как из ведра!
– Я ничего не видела!
– Мы совершенно промокли!
Они падают на диван, увлеченные собственными переживаниями и приключениями, как преждевременно состарившиеся тинейджеры.
– Мы гоняли по острову на байках, дорогая, – объясняет Энигма Софи. – Мы настоящие лихачи! Господи ты боже мой, да у вас тут, похоже, превосходное белое вино? Мы с Розой выпьем по бокальчику – да, Роза?
– Думаю, скоро начнется сильнейшая гроза, – говорит ее спутница. – Люблю грозу. Особенно раскаты грома. Эти оглушительные бум-бум, как будто что-то рушится. Конни тоже их любила. В юности мы, бывало, во время грозы бегали по острову. Иногда сбрасывали с себя одежду. С террасы дома Конни ты увидишь прекрасные грозы, Софи.
Кэллум передает гостьям бокалы вина, и Софи замечает, что у Розы слегка дрожат руки.
В дверях появляется Грейс.
– Ну разве так можно? Вы же подхватите пневмонию, – укоризненно произносит она.
– Солнышко, ты говоришь точь-в-точь как твоя мать, – замечает Энигма.
– Останетесь на обед? – спрашивает Грейс.
– О нет, дорогая, мы и не мечтали об этом, а просто заглянули поздороваться с Софи, – говорит Энигма. – А что ты приготовила?
– Мамино фирменное ризотто с семгой.
– А-а, фирменное ризотто Лауры – с козьим сыром! Ну, можно, пожалуй, съесть немножко, правда, Роза? Мы теперь едим как птички. А хватит на всех?
– Все нормально, у нас много угощения. Кэллум, принеси им, пожалуйста, полотенца, а то обе промокли насквозь. Может быть, посушите волосы феном?
Софи наблюдает, как Грейс и Кэллум обмениваются взглядами. Вечером в постели они будут смеяться и сетовать по поводу этого неожиданного визита.
– Я хорошенько разотру вам головы, – обещает Кэллум.
– О-о, ты умеешь делать массаж? – кокетливо спрашивает Энигма.
Когда Кэллум и Грейс выходят из комнаты, обе старушки доверительно наклоняются к Софи.
– Мы принесли тебе ключи от дома Конни, – говорит Энигма.
Софи несколько озадачена. Во вторник у нее назначена встреча с поверенным Конни. Она предполагала, что вся процедура займет несколько недель. А тут еще возникла проблема с Вероникой.
– Но… гм… Вероника сказала, что вы… что члены семьи не в восторге оттого, что Конни завещала дом мне.
– О-о, она плутовка, эта Вероника, – с любовью произносит Роза.
– Не стоит обращать на нее внимание, – говорит Энигма. – Вечно она устраивает шум на пустом месте. Мы с Розой очень хотим, чтобы ты поскорее переехала на остров.
– А как же оформление документов? – спрашивает Софи.
– Мы терпеть не можем всякие формальности! – заявляет Энигма. – Нет смысла мешкать. Чем скорей, тем лучше.
– И потом, ты нужна саду, – добавляет Роза.
– Ты не будешь здесь скучать, – обещает Энигма. – Мы станем тебя навещать, когда только пожелаешь!
Роза лучезарно улыбается Софи:
– А когда тебе минет сорок, мы расскажем тебе правду об Элис и Джеке.
Энигма вздрагивает, вид у нее испуганный:
– Боже правый, Роза, да никак ты окончательно рехнулась?
– Почему? Надеюсь, я не перепутала возраст? Ну да, сорок. Все верно, Энигма. Конни сама ввела такое правило.
– Да, но мы же никогда никого не предупреждаем заранее! – взволнованно произносит Энигма, залпом выпивая вино, и поворачивается к Софи. – Не обращай внимания на Розу, детка, – говорит она. – Бедняжка так расстроена из-за Конни, что несет всякую чепуху.
– Все нормально, – откликается Софи.
Выходит, эти старухи знают, что на самом деле случилось с Элис и Джеком? Надо скорее рассказать родителям! Интересно, а Вероника в курсе? Вряд ли, ведь Веронике еще нет сорока.
– Хочу попросить тебя об одолжении, милая, – обращается к Софи Энигма.
– Да, конечно.
– Прошу тебя никому не говорить о том, что сказала сейчас Роза. Чепуха, конечно, но наши родственники могут расстроиться. Все это очень серьезно. Вернее, не так уж и серьезно! Но все же держи это в тайне. Хорошо, дорогая?
– Что это надо держать в тайне? – спрашивает Кэллум, неся охапку полотенец.
– У женщин свои секреты, – отвечает Софи, подмигивая Энигме.
Снаружи усиливается шум дождя, который барабанит по крыше, как будто кто-то усилил громкость.
– Начался град, – говорит Роза. – С одной стороны, здорово, но он может побить цветы. Конни это не понравилось бы.
Глава 26
На собрании «Взвешенных людей» Марджи слушает историю одной женщины о том, как ей удалось похудеть аж на шестьдесят килограммов – сбросить вес целого человека! О ней даже напечатали статью на четырех страницах в популярном женском журнале. Она имеет шанс выиграть титул «Чемпион года по похудению». Она вдохновляет, как кинозвезда. Раньше у этой дамочки был двадцать второй размер и она носила туники. Теперь у нее восьмой размер, и она носит кожаные брюки. Все присутствующие загипнотизированы этими блестящими черными штанами.
– Когда я была толстой, то презирала себя, – говорит женщина, широко разводя загорелые худые руки. – Слышали бы вы, как я разговаривала с собой. Просыпаясь по утрам, я говорила своему отражению в зеркале: «С добрым утром, жирная свинья!»
Все смеются немного нервным смехом.
– Интересно, кто-нибудь еще делает так? Это называется «негативный разговор с самим собой».
– Мне с собой беседовать без надобности, – откликается хорошенькая женщина, по виду ровесница Вероники. У нее круглые, как яблоки, щеки и обиженные глаза. – Со мной говорит муж. Он называет меня «щекастая толстуха». Хотя, между прочим, и сам отнюдь не похож на Брэда Питта.
– Готов поспорить, что не похож! – сердито выкрикивает с другого конца прохода какой-то мужчина. И внезапно смущается. – Ой! Я вовсе не хотел сказать, что вы… я это в хорошем смысле!
«Ах, дорогая, бросай-ка ты своего зануду, – думает Марджи. – Можешь выйти замуж за этого симпатичного мужчину и нарожать кучу прелестных пухлых детишек».
– Так вот, первым делом я изменила приветствие! – продолжает ораторша, поворачиваясь кругом, чтобы дать всем взглянуть на свой подтянутый кожаный зад. – Вместо «С добрым утром, жирная свинья!» я стала говорить: «С добрым утром, сексуальная богиня!» Знаете почему? Я скажу вам. Потому что тело верит разуму.
Сидящий рядом с Марджи мужчина неловко ерзает на стуле и наклоняется к ней:
– Мисс Кожаные Штаны становится несколько утомительной, вам не кажется?
У мужчины багровое лицо и двойной подбородок. Рон назвал бы его «В ожидании сердечного приступа».
Марджи нервно оглядывается по сторонам. Она никогда не разговаривала на занятиях в школе, но сейчас не хочет показаться невежливой. Вдруг бедняга так огорчится, что у него и впрямь случится сердечный приступ. Как мило, что он пытается рассмешить ее.
И она смело шепчет в ответ:
– Да, есть немного.
Сосед снова наклоняется к ней, и Марджи охватывает паника. «Довольно! Мы нарвемся на неприятности!» Она смотрит прямо перед собой, делая вид, что внимательно слушает говорящую женщину.
Мужчина сопит ей в ухо:
– Не желаете после собрания выпить со мной капучино?
Боже правый! Он же не пытается, как говорится, подцепить ее? Вероятно, ему просто одиноко. Может быть, он хочет продать ей что-то. Или он добрый христианин. Или – опасный чудак!
– Хорошо, – шепчет Марджи в ответ.
* * *Софи с матерью в городе, в корейской бане. Они ходят туда уже много лет, с тех пор, когда Софи была подростком. Сначала им делают пилинг тела, после чего они подолгу отмокают в ванне, потом наслаждаются чаем в китайском квартале, устраивают шопинг и наконец пьют коктейли в «Опера-бар».
