Алексей Петрович тихо кашлянул. — Вячеслав Артемьевич, вы приняли решение?
— Да. — Добронравов открыл глаза, и Косте показалось, что председатель чем-то искренне обрадован. Впрочем, отблеск радости исчез так быстро, что космонавт засомневался, не почудилось ли ему. — Не так давно наши аналитики вновь попытались понять, что и почему могло произойти с «Дружбой». На сей раз анализ учёл то, что все наши корабли похожи на «Объект 1». И выдал совершенно новые результаты. Возможно, Змеи установили на Безымянной какое-то устройство, притягивающее их корабли. Что-то вроде маяка и системы ускоренного приземления в одном флаконе. Так что «Дружба», скорее всего, цела. Не очень ясно, почему пропала связь, но это вполне могло произойти по каким-то неизвестным нам, но вполне мирным причинам. Вы, полковник, вернётесь к Безымянной. И постараетесь осторожно, не рискуя кораблём, подобраться как можно ближе к планете. Если всё пройдёт успешно, то вы вместе с экипажем «Дружбы» вернётесь к той аномалии, которую исследуете сейчас. Если нет… — Добронравов прервался — видимо, отпил кофе. Затем спокойно закончил. — Решение о том, что вы будете делать, в случае, если спасательная операция окажется безуспешной, я приму позднее. Удачи, полковник.
Костя сдержанно поблагодарил Вячеслава Артемьевича и, последовательно покидая нейро-системы «Террариума», уже обдумывал, как преподнесёт прекрасную новость Людочке, Мухе и Юрию.
Ему оставалось лишь окончательно отключиться от корабельного нейроинтерфейса, когда три самых слабых тесламетра вышли из строя, не справившись с перешедшим в активное состояние полем.
Когда Юрий Валерьевич осознал, что некая непреодолимая сила несёт «Вестника» прямиком на барьер, включать двигатели было уже поздно. И он сделал то единственное, что успевал — активировал «распутыватель».
[1] Нсп (нейро-схематическая программа) – пакет информации, предназначенный для исксов, имеющих вариабельное подобие нервной системы, задаёт расположение и параметры работы «нейронов».
Безымянная
Падение замедлилось, но точно узнать, на какой высоте и с какой скоростью они летят, экипаж «Дружбы» не мог — большая часть датчиков вышла из строя, сообщив о перегрузке, спустя считанные мгновения после того, как неизвестные чудовища облепили корабль.
Оставалось только ждать.
— Как думаете, нас спасут? — Кристина лихорадочно чёркала что-то на бумаге, благо, освещение корабля не пострадало при нападении.
— Дед не отдаст такой приказ сейчас. Только после того, как «Вестник» выполнит все поставленные перед ним задачи. И то не факт. — Роланд, на удивление спокойный, пытался реанимировать ГМД. Получалось пока что-то не очень.
— Дед? — Кристина так удивилась, что у тяжеловесного, похожего на памятник самому себе, председателя, может быть такой внук, что переспросила до того, как сообразила, что, возможно, об этом знали все более внимательные к людям члены команды. То есть, просто все. Но, украдкой глянув на вскинувшего бровь Сергея, она облегчённо вздохнула: информация о родственных связях Рыцаря оказалась в новинку не только для неё.
— Добронравов. Отец моей матери. Мы сейчас не так часто общаемся, служба, но я всё равно неплохо его знаю. Нам нужно или выкарабкиваться самим или готовиться провести тут много-много времени.
Роланд был удивительно спокоен, словно именно так и должен был бы поступить абсолютно любой человек на месте Добронравова. Кристина тихо хмыкнула — в её картину мира дедушка, сознательно оставляющий внука в экстремальной ситуации, вписывался не очень хорошо. Но спорить не стала, вновь склонившись над бумагой.
— Как вы думаете, может запустить «сжиматель»? Мы, конечно, очень близко от планеты, но, в конце концов, на нас напали.
— Попробуй. — Сергей, спокойно сидевший всё это время в кресле второго пилота, пожал плечами. — Даже если аборигены потом разорвут нас за причинение вреда какой-нибудь тотемной штуке, это не сильно отличается от перспективы быть расплющенными или утопленными.
Роланд забегал пальцами по экрану, удовлетворённо кивнул, увидев сигнал о запуске двигателя. И тут же досадливо ударил кулаком по колену: двигатель выключился, проработав меньше секунды.
— А тварей побольше стало. И откуда они берутся? — Сергей указал рукой на иллюминатор. Если до этого между голубоватыми телами всё же оставались промежутки, то теперь весь иллюминатор был равномерно покрыт материей.
— Или твари стали больше. Если бы это были новые, они были бы сверху, и мы бы это заметили.
Роланд и Сергей кивнули, соглашаясь с рассуждениями Кристины.
— Сергей, могли они подрасти, отведав халявных электрических полей?
— Могли. Или не могли. Рыцарь, пойми меня правильно — я знаю о них не больше, чем ты. Сейчас, например, я очень надеюсь, что они замедлили нас достаточно для того, чтобы мы мягко вошли в местную воду. И ещё сильнее я надеюсь, что нашим спутникам эта «вода» не нравится.
— Мы вполне можем быть уже в «воде».
— Можем.
— Тревога выключилась. — Кристина удивлённо подняла голову к потолку, по которому больше не плясали отблески красных аварийных светильников.
— Я отключил. Какой от неё толк? — Сергей пожал плечами. — Судя по работающим датчикам, нас продолжают жевать. Часть датчиков, как я понимаю, уже или сожрали, или покусали до критических повреждений. Лучше не тратить лишнюю энергию, кто знает, выйдет ли из строя наш реактор.
— Как-то странно. — Кристина оторвалась от бумаги, заткнула за ухо карандаш. — Если бы они хотели прогрызть обшивку насквозь, они бы это уже сделали. Была бы одна большая дырка. Если они питаются материалами, похожими на то, из чего сделана обшивка, — тоже прогрызли бы. Было бы много маленьких дырок.
— К чему ты это говоришь? — Роланд, упорно пытающийся запустить хотя бы один двигатель, недовольно нахмурился. — Хочешь сказать, что все датчики почему-то вышли из строя и показывают то, чего нет? Так вон, гадин в иллюминаторе прекрасно видно.
— Рыцарь, ты не прав. Кристи, продолжай. — Сергей наоборот заинтересовался мыслями Кристины. Была в её словах некая смутно оформленная, но предположительно полезная идея.
— И ещё: чем они нас кусают? Мы бы видели, если бы они реально грызли иллюминатор.
— Согласно датчику состояния толщина нашей обшивки уменьшилась на две атомных единицы. Потому и не видим. Но, кстати, этого вполне достаточно, чтобы даже не рисковать выходом в атмосферу на мало-мальски приличной скорости.
— Я не оспариваю показатели датчиков. — Кристина мягко улыбнулась Роланду. — Я пытаюсь объяснить вам глупую и фантастическую идею: что если у них нет
