Мне пришлось объявлять о своей догадке во всеуслышание. Снимки передавались из рук в руки, и этими фотографиями нам, наконец, удалось заманить Юлию за стол, когда Стефан, симулируя излишнее рвение, достал целую пачку снимков и позволил их расхватать. Юлия еще не окончательно впала в оцепенение и даже согласилась немного поесть. Явно через силу она запихала в себя сосиску и маленькую картофелину, после чего Стефан отобрал у нас фотографии, и правильно сделал, ибо выпущенный на свободу из гардероба Мариан не дремал, а молотил подряд все съедобное, что еще оставалось недоеденным на столе. И было ясно, что он не остановится, пока все не прикончит. А посему остальные проголодавшиеся быстро взялись за ум и составили ему достойную конкуренцию.
Стефан разложил фотографии в нужной последовательности, предусмотрительно наполнив перед этим свою тарелку. С чужих тарелок Мариан пока еще, во всяком случае прилюдно, не подъедал.
Вместо десерта Алиция вытащила из какого-то дальнего шкафчика несколько сортов сыра и сырную лопаточку. С красным вином сыр сочетался просто идеально, а пользование лопаточкой занимало время и требовало сноровки. Мы устроили Лукуллов пир и пустили снимки по кругу с соответствующими комментариями. Красотища!
Разделяла ли наше мнение Юлия, сказать трудно, но нельзя же требовать невозможного.
Стефан хорошо поработал объективом, все было как на ладони: сумерки, аллея, забегаловка для туристов, уже пустые столы и лавки...
— Я фотографировал по ходу вашего движения, — объяснял Стефан Юлии. — Здесь проход за кафе к парковке, единственная машина — это грузовичок сотрудника забегаловки. Тут вы спустились, отдохнули, эта аллея, похоже, самая посещаемая... Здесь развилка: одна дорога вдоль озера, а другая — вверх, через лес, вы пошли над озером... А вот, наверное, тот пенек с муравьями? Как вы только на нем усидели?
Неизвестно почему, но пенек с муравьями вызвал небывалый интерес аудитории. Да уж, чтобы удержаться на нем, нужно было проявить чудеса ловкости: сучки из него торчали, будь здоров, а для муравьев это был просто дом родной! Юлия решила развеять всеобщее недоумение и пояснила:
— Да, я же говорила, удобным его не назовешь, но мне надо было сесть, ноги отказывали, а на землю мне пока тяжело...
— И оттуда вы вернулись прямиком на стоянку?
— Медленно, но вернулась...
— Мы еще поснимали на всякий случай. Темновато уже, но видно, что дорога прямая, аллея, и уже там, вдали, стоят какие-то постройки. Если бы пан Вацлав туда добрался, то его мог бы кто-нибудь заметить, но уже стемнело, и некого было спросить. И снимать я больше не мог, вспышки с собой не взял.
Изучив путь, проделанный Юлией, я удивилась. Не хило... А по дому и саду едва ползает. Я вопросительно посмотрела на Эльжбету.
Она и Магда как раз заговорщицки переглянулись, а потом обе уставились на меня. И тут вдруг до меня дошло, что с момента своего появления Магда не сказала Юлии ни слова. Она оживленно болтала со всеми, даже с Марианом, но только не с ней. Как будто Юлия для нее не существовала. И наоборот, Юлия подчеркнуто не замечала Магды, правда, это меньше бросалось в глаза, так как по большому счету она ни к кому не проявляла интереса. Ну разве что к Стефану и Алиции. Стефан, понятное дело, был там и фотографировал..
Минутку, но Мажена тоже там была, и это она расспрашивала немногочисленный персонал кафешки, но Юлия ее в расчет не принимала, а вот почему, хотелось бы знать? Алицию можно было понять. Будучи хозяйкой дома, в некотором роде ответственная за гостей, она с усилием заставляла себя произносить утешительные слова, излучала спокойствие и уверенность. С ней все ясно, а вот Мажена?
Мажена не знала жалости и приняла эстафету от Стефана:
— Пан Вацлав был в кафе, присоединился к группе молодежи, это доподлинно известно. Из троих остававшихся еще на работе сотрудников его запомнила молодая бабенка, поскольку уж очень он ей понравился. Видный мужчина, так его описала. Она нашла его очаровательным и дала ему бесплатно целую булку, уже черствую, за что и получала в благодарность поцелуй...
Как ни странно, эта информация взволновала не Юлию, а Мариана.
— Неужто даром отдала? — оживился он.
— Абсолютно даром...
— Здесь часто случается, что перед закрытием, когда хлеб уже не очень свежий, а клиент хочет все равно купить, ему отдают даром, — ехидно сообщила я обжоре. — Ясное дело, одну буханку или булку, а не весь товар.
— А когда они закрываются?
— В пять, или в шесть, или в семь...
— В полночь, — холодно заметила Мажена. — Но у них ничего не остается, потому как лебеди тоже пожрать не дураки. Заткните ему пасть.
Эльжбета что-то буркнула, не иначе по-шведски, ибо Олаф тут же схватил Мариана за шиворот и сунул его носом в бокал с пивом.
— Пить! Есть! Пить! — Похоже, эти глаголы энергичный швед уже освоил. — Пыво! Сиво! — уже менее членораздельно приказал он, но Мариан его прекрасно понял.
В отличие от всех остальных, которые принялись глупо хихикать. Пришлось мне призвать их к порядку:
— Тихо вы! Они тут все путают, где с, где ж или ш. Говорят Варсава вместо Варшава, и прочее в том же духе. Не обращайте внимания.
Мажена охотно послушалась и вернулась к прерванной теме:
— Она сказала, что общались они между собой очень смешно, на разных языках. Всем было весело. Пан Вацлав посидел с молодежью, а потом прошел к озеру. Куда именно, официантка не знает. По ее словам, экскурсия отправилась верхом через лес к такой маленькой автостоянке, которая посередке. Там много выездов в разных направлениях. Присоединился ли к ним пан Вацлав, она не знает. Вот, собственно, и все.
— Это снимки, — добавил Стефан. — Мажена лучше знает датский, расспросами свидетелей занималась она. Там везде мощеные дорожки, поэтому следов практически никаких. Трудно сориентироваться.
Я мысленно себя поздравила. Ведь правильно угадала, что произошло: Вацлав повелся на девчонок! Но говорить ничего не стала. До чего же трудно держать язык за зубами, а надо!
— Собака, — произнесла Алиция, вкладывая в это слово максимум надежды.
— Конечно, нужна собака, — поддержал ее Стефан. — Солнце встает рано, в половине пятого уже светло, если пан Вацлав заблудился, то при дневном свете найдет дорогу. Если же в ближайшее время он не появится, боюсь, надо будет...
— Надо сообщить в полицию, — закончила за него Юлия неожиданно твердым голосом — Не хочу показаться назойливой, но... Может, стоит...
Могу поклясться, все присутствующие, разве что за исключением Мариана и Олафа, отлично поняли, что она хотела сказать. Возможно, разумно было бы обратиться в полицию прямо сейчас, чтобы те смогли подготовить поисковую операцию и приступить к ней с утра пораньше. Предупредить, объяснить все заранее, без истерики и лишних нервов, информировать о сложившейся ситуации, чтобы держали наготове ту же полицейскую ищейку. А если пропавший сам отыщется, можно будет извиниться в любой форме, хоть на колени встать, хоть цветы вручить, хоть на шею им броситься. Среди нас есть две красивые девушки, а если сотрудник полиции женщина, то в случае необходимости и пара красивых парней найдется... В целом я была за обращение в полицию!
Но никто Юлию не поддержал. Вот ведь какое дело. В том числе и я.
С исчезновением панголина мы все, как ни странно, воспрянули духом, и, словно сама собой, развеялась отвратительная атмосфера лжи и обмана. Даже Юлия беспокоилась искренне, не притворялась... А что, собственно, ей притворяться? Нет, не притворялась. Ну, разве самую малость...
— Сообщить надо в полицию, разумеется, — вежливо согласился Стефан. — В соответствующий момент.
— У них здесь, в Дании, другой менталитет, — сочла нужным пояснить Алиция. — Пока ничего не случилось, предположения, подозрения для них пустой звук. Нас просто не поймут. У них иначе мозги устроены.
— Настроены на конкретику, — буркнула Мажена.
— Вот именно. Им нужны факты, определенность. Но организация у них отличная, и за дело берутся с места в карьер, без всякой раскачки.
— Кроме того, у пана Вацлава могут быть основания для недовольства, если мы зря поднимем панику, — впервые вступила в разговор Магда, чьи слова прямо-таки сочились приторным ядом, а взгляд был устремлен в голубую даль. — Кому охота признаваться, что свалял дурака, заблудился или потерял чувство времени, а тут стало темно...
— Алиция, у тебя свет есть? — неожиданно заволновался Стефан. — Мне казалось, что есть? И впрямь темно стало, а мне предстоит по улице бегать...
Я сидела ближе всех, поэтому поднялась и зажгла свет на террасе. Мажена как бы очнулась, взглянула на Мариана, на стол и тоже поднялась.
— Все уже наелись?
Она энергично сгребла остатки сыра и унесла на кухню. Мариану с сырной лопаткой в руке осталось только проводить ее взглядом, полным неизбывной грусти. Необходимо было избавиться от него каким-то макаром, так как Магде предстояло спать на диване в салоне, о чем ему знать вовсе не следовало. У Мажены были в запасе еще два поезда, но она вдруг заторопилась и взяла в оборот Мариана.
