— По-моему, сэр, — вмешалась сержант Ангва, — существует богиня, отвечающая за правду.
— Что-то маловато у нее почитателей, — хмыкнул Ваймс. — Или вообще один-единственный. В лице нашего друга.
Он глянул на Вильяма поверх сцепленных пальцев, и снова раздался скрежет колесиков, вращающихся в его голове.
— Предположим… только предположим… тебе в руки случайно попадет изображение одного песика, — вдруг сказал он. — Ты сможешь отпечатать его в своем листке?
— Мы ведь говорим о Ваффлзе? — уточнил Вильям.
— Сможешь?
— Думаю, что да. Уверен.
— Нам было бы интересно узнать, почему пес залаял непосредственно перед… происшествием, — промолвил Ваймс.
— И если вам удастся его отыскать, капрал Шноббс сможет поговорить с ним на собачьем языке, — улыбнулся Вильям. — Я угадал?
И снова Ваймс попытался изобразить из себя статую.
— Рисунок пса будет доставлен тебе в течение часа, — буркнул он.
— Спасибо. Командор, а кто в данный момент управляет городом?
— Я простой стражник, — сказал Ваймс. — Меня в подобные тонкости не посвящают. Возможно, будет избран новый патриций. Все это расписано в уставе города.
— А кто может просветить меня поподробнее? — спросил Вильям и мысленно добавил: «Ага, простой стражник, кому-нибудь другому расскажи».
— Тебе стоит обратиться к господину Кривсу, — сказал Ваймс и улыбнулся. — Он всегда готов помочь, насколько я знаю. Всего доброго, господин де Словв. Сержант, проводи господина де Словва.
— Я хочу видеть лорда Витинари, — заявил Вильям.
— Что?
— Это обоснованная просьба, сэр.
— Нет. Во-первых, он все еще без сознания, а во-вторых, он мой заключенный.
— Вы что, даже законников к нему не подпускаете?
— У него и так достаточно неприятностей, юноша.
— А Стукпостук? Он ведь не заключенный?
Ваймс посмотрел на сержанта Ангву. Та пожала плечами.
— Хорошо. Законом это не возбраняется, и мы не можем допустить, чтобы поползли слухи о том, будто бы он умер.
Ваймс снял переговорную трубку со стоящего на столе штатива из бронзы и кожи, но ко рту ее подносить не спешил.
— Сержант, неисправность уже устранена? — спросил он, не обращая внимания на Вильяма.
— Да, сэр. Пневматическая система доставки сообщений и переговорные трубки теперь разделены.
— Уверена? Ты знаешь, что вчера констеблю Ловкачу выбило все зубы?
— Говорят, это больше не повторится, сэр.
— Конечно не повторится. У него не осталось зубов. Ну ладно…
Некоторое время Ваймс держал переговорную трубку на некотором расстоянии от лица, рассматривая ее, а потом наконец поднес к губам.
— Соедини меня с тюрьмой.
— Чвочво? Чвондо?
— Повтори.
— Гриткро спрш!
— Ваймс говорит!
— Крокро?
Ваймс положил трубку обратно на штатив и уставился на сержанта Ангву.
— Ремонт еще не закончен, сэр, — пояснила она. — Говорят, крысы прогрызли соединительные трубы.
— Крысы?
— Боюсь, что так, сэр.
Ваймс застонал и повернулся к Вильяму.
— Ангва проводит тебя в тюрьму.
Как-то незаметно для себя Вильям очутился уже по другую сторону двери.
— Ну, идем? — сказала сержант.
— Как я выглядел? — спросил Вильям.
— Бывало и хуже.
— Я правда не хотел упоминать про капрала Шноббса, но…
— О, не переживай, — отмахнулась Ангва. — О твоей небывалой наблюдательности будет говорить весь участок. Но на самом деле он пощадил тебя только потому, что не до конца понял, кто ты такой. Впредь будь осторожнее, вот и все.
— А ты, значит, меня расшифровала? — уточнил Вильям.
— Скажем так: я не привыкла полагаться на первое впечатление. Осторожнее, ступеньки.
Она проводила его вниз к камерам заключенных. Вильям отметил про себя (но все ж был не настолько глуп, чтобы заносить данный факт в блокнот), что внизу лестницу охраняют два стражника.
— А стражники всегда здесь стоят? То есть… разве у камер нет замков?
— Я слышала, у тебя в листке работает вампир? — в ответ спросила сержант Ангва.
— Отто? Да. В этом смысле у нас нет предубеждений…
Сержант ничего не сказала. Она просто открыла дверь в главный тюремный коридор и крикнула:
— Игорь, посетитель к пациентам!
— Уже иду, фержант.
Комнату заливал сверхъестественный, слегка мерцающий голубой свет. Полки вдоль одной из стен были заставлены стеклянными банками. В некоторых шевелились странные существа — очень странные существа. В других что-то просто плавало. Голубые искры с шипением сновали по необычного вида машине в углу, которая, казалось, состояла сплошь из медных шаров и стеклянных стержней. Но основное внимание Вильяма привлек огромный глаз.
Прежде чем он успел заорать во все горло, появилась рука, и гигантское глазное яблоко оказалось не менее гигантским увеличительным стеклом, вращающимся на специальном лобовом шарнире. Но появившееся лицо, если говорить об ужасах, от которых могло пересохнуть во рту, было ничуть не менее жутким зрелищем.
Глаза располагались на разных уровнях. Одно ухо было больше другого. Глубокие шрамы прочерчивали лицо. Но все это было полной чепухой по сравнению с кошмарной прической: надо лбом Игоря нависал большой гребень из черных сальных волос (в точности по последней моде, заведенной среди молодых и шумных городских музыкантов). Гребень этот был длинным и настолько острым, что запросто мог выколоть глаз какому-нибудь зазевавшемуся прохожему. Впрочем, судя по… органической природе выполняемой здесь работы, Игорь тут же приделал бы этот глаз на место.
На одном из верстаков стоял наполненный пузырящейся водой аквариум. В нем взад-вперед лениво плавали картофелины.
— Молодой Игорь служит у нас судебно-медицинским экспертом, — пояснила сержант Ангва. — Игорь, это господин де Словв. Хочет навестить пациентов.
Вильям заметил, что Игорь бросил на сержанта вопросительный взгляд.
— Господин Ваймс разрешил, — добавила Ангва.
— Тогда прошу фледовать за мной, — сказал Игорь и нетвердой походкой вышел в коридор. — Всегда рад видеть здесь посетителей, господин де Словв. Обфтановка у нас тут непринужденная. Хотя ты сам в этом убедишься. Я только возьму ключи.
— А почему он не всегда шепелявит? — шепотом спросил Вильям, когда Игорь, прихрамывая, отошел к стенному шкафу.
— Пытается быть современным. Тебе раньше не приходилось встречаться с Игорями?
— С такими — нет! У него два больших пальца на правой руке!
— Он из Убервальда, — пояснила сержант. — Игори просто помешаны на самоусовершенствовании, и все они превосходные хирурги. Главное — не пожимать им руки во время грозы…
— А вот и я, — возвестил приковылявший Игорь. — Ну, к кому первому?
— К лорду Витинари? — неуверенно произнес Вильям.
— Он еще отдыхает, — сказал Игорь,
— Что, так долго?
— Ну, удар был очень сильным…
Сержант Ангва громко откашлялась.
— А мне казалось, он свалился с лошади, — удивился Вильям.
— Э-э… Фвалился. И сильно ударился головой об пол. Да, примерно так.
Игорь еще раз глянул на Ангву и повернул ключ в замке.
Лорд Витинари лежал на узкой койке. Лицо его было немного бледным, но в общем и целом он производил впечатление человека, спящего мирным сном.
— Он что, с тех пор не просыпался? — спросил Вильям.
— Нет. Я заглядываю к нему каждые минут пятнадцать. Но такое вполне возможно. Иногда тело просто приказывает: «Фпать». И мы спим.
— А я слышал, будто бы он никогда не спит, — заметил Вильям.
— Может, решил воспользоваться удобной возможнофтью? — предположил Игорь, тихо закрывая дверь.
Он отпер замок следующей камеры.
Стукпостук с забинтованной головой сидел на койке и ел суп. Увидев гостей, он от удивления вздрогнул и едва не расплескал содержимое миски.
— Ну и как мы себя чувфтвуем? — осведомился Игорь как можно доброжелательнее, насколько это позволяло его шитое-перешитое лицо.
— Э… Лично я чувствую себя гораздо лучше… — ответил молодой человек, с недоуменным видом рассматривая вновь прибывших.
— Господин де Словв хотел бы пообщаться с тобой, — сказала сержант Ангва. — А я пока пойду помогу Игорю рассортировать глазные яблоки. Ну, или еще что-нибудь.
Вильям остался в камере. Возникла неловкая тишина. Стукпостук принадлежал к числу людей, характер которых невозможно определить с первого взгляда.
— Ты сын лорда де Словва? — наконец поинтересовался Стукпостук. — Производишь этот свой новостной листок?
— Да, — кивнул Вильям. Ему уже начинало казаться, что он всегда будет лишь сыном своего отца. — Гм… Говорят, лорд Витинари ударил тебя ножом?
— Говорят, — подтвердил секретарь.
— Так это был ты или не ты?
