— Я согласен на тестирование для тебя и занятия с опытным наставником, — поспешно вставил Мад. — Это необходимо, Элге.
— Я не против, но… Как это вообще возможно? В таком возрасте обычно ничего не появляется!
— Это и мне хотелось бы знать, леди. У вас точно не было никаких проявлений дара в детстве? В редких случаях магия просыпается у детей и в более раннем возрасте.
— Вроде нет. Точно не помню, я… Я плохо помню своё детство, господин Зоратт, но моя сестра рассказала бы о подобном, уверена.
— Почему? Простите за, возможно, бестактный вопрос с моей стороны, но не исключено, что причина в этом и кроется: дар у вас был, но вы перенесли какое-то сильное потрясение, вследствие чего…что? Леди Форриль, что? Я прав?
Элге побледнела.
— Смерть родителей на меня сильно подействовала, — негромко призналась она. — Я не помню, ни как они умерли, ни похороны. Моё состояние в те дни оставляло желать лучшего. Со слов Виррис, я ушла в себя, почти не разговаривала, почти не реагировала ни на что. Очень быстро мы с сестрой остались совсем одни, без поддержки родни, и она сражалась со всеми проблемами самостоятельно. От меня помощи не было никакой.
Мадвик, слышавший ранее историю в очень сжатом, скупом варианте, прижал Элге к своему боку, успокаивающе поглаживая по спине.
— Ты не говорила о потере памяти, маленькая.
— Стыдно в подобном признаваться, — еле слышно сказала Элге. — Я совсем плохо помню своё детство. Какие-то обрывки. Мы жили в огромном доме, у нас была конюшня, и я ухаживала за собственным пони. Помню, как дурачились с сестрой, как к нам приходили учителя. Завтраки на природе, праздники, лето в загородном поместье. Лет до двенадцати вспоминается обычная жизнь, мама, папа, иногда какие-то родственники приезжали к нам. Я даже не знала, что финансовые дела отца идут так плохо: внешне всё выглядело на должном уровне, мы ни в чём себя не ограничивали. Или мне так казалось по малолетству. Но чтобы магия..? Нет, не помню.
— Очень сочувствую горю вашей семьи, леди. Потеря родителей в вашем случае могла выступить сильнейшим потрясением, вследствие чего ваш дар мог уснуть. Такое бывает, — мягко сказал господин директор.
— Чтобы уснуть, надо, чтобы он был, — покачала головой Элге.
Мад смотрел на неё крайне задумчиво, так и не выпуская из рук.
— Вы точно уверены, что его не было? До смерти родителей? — нахмурился Зоратт.
«Да», — собиралась сказать Элге и… промолчала. О том периоде она знала лишь то, чем в долгих доверительных разговорах делилась с ней Виррис.
Господин директор тактично умолк, только крутил на пальце бирюзовый камень в элегантной оправе. Мад, хмурясь, заглянул в несчастные зелёные глаза и осторожно предложил:
— Возможно, вам с сестрой пора поговорить.
Глава 17
«Не хочу», — тягостно заворочалось в душе Элге. «Хочу свою жизнь, знакомую, привычную до каждой минутки. Надёжный тыл, доверие и уверенность в своих близких. И чтобы никаких тайн».
Элге поведала господину Зоратту о том, что знание трав и растений проявилось у неё месяца за три до семнадцатилетия, коротко пояснила, в чём суть магии.
— В этот период ваша сестра ещё проходила обучение в Школе, — вспомнил директор. — Она упоминала, что вы начали чувствовать травы, я тогда удивился: дело ведь было зимой, и вместо живых растений вы потянулись к засушенным. Я предложил леди Адорейн привести вас к нам, проверить уровень дара и намеревался предложить обучение.
Элге показалось, что весь воздух разом вышибло из её лёгких.
— Обучение? — Разве в Леаворской Школе есть курс травоведения?..
Бьорд Зоратт пристально посмотрел на неё:
— Всегда был. Магия эта довольно редко, но встречается. Мы же и зельеварение преподаём, одно без другого не работает.
Глаза у него были необычные: очень светлые, почти прозрачные, будто углём обведённые по контуру радужек, с чёрными-чёрными зрачками.
Господин директор чувствовал некоторую неловкость за то, что стал невольным свидетелем семейных тайн, и в то же время этой молодой леди помощь просто необходима. Элге растерянно посмотрела на мужа, что с каждой минутой хмурился всё сильнее, но в прекрасных глазах, сейчас цвета грозового неба, застыла искренняя обеспокоенность за неё. Ей всё больше переставало нравиться происходящее, но не замечать новых обстоятельств уже невозможно. А сколько ещё открытий её ждёт? Почему-то кажется, что немало. Элге зябко повела плечами и благодарно улыбнулась, почувствовав успокаивающее поглаживание тёплой ладони.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Значит, всё-таки факультет есть, — девушка смотрела на Мада, на господина Зоратта смотреть не получалось.
— Конечно, — ещё раз подтвердил Бьорд. — И мы также предлагали льготное обучение для ближайшей родственницы нашей ученицы, одной из лучших на курсе. Скидка была бы приличной. Даже больше: в отдельных случаях мы даём рассрочку. Этот вариант я также озвучил леди Ви…Адорейн.
— И… что ответила Виррис? — с замиранием сердца уточнила Элге, уже догадываясь, что ничего хорошего не услышит.
— Леди Адорейн упомянула о стеснённых обстоятельствах, в которых вы оказались после потери родителей. Я предложил не отказываться сразу, а взять паузу, подумать, понаблюдать за дальнейшим раскрытием вашей магии. Предложил заехать и самому протестировать вас, но леди заверила, что у вас всё идет потихонечку, ровненько и не причиняет неудобств ни вам, ни окружающим. Где-то за месяц до выпуска — окончание учёбы в школе в августе — я ещё раз завёл с леди этот разговор. Всё-таки полгода прошло, было любопытно, как развивается дар, чего вы успели достичь.
— Неплохо развивался, — со вздохом вспомнила девушка. — Я разбила первые грядки и что — то посадила, вроде мяты, чабреца и тому подобное. В то лето я начала учиться влиять на рост растений.
Господин директор подался вперёд, нервно сцепив пальцы рук в замок.
— Мне очень неловко говорить вам все это, леди Форриль, однако сестра ваша уверила меня в том, что дар у вас совсем незначительный, слабый. В таких случаях особого контроля не требуется, источник вполне стабильно работает и справляется сам. Обучение желательно, но настоятельной рекомендации нет.
— Незначительный?.. — удивилась Элге, невольно переводя взгляд на собственные пальцы с аккуратным нежным маникюром.
Она вскинула голову и прищуренным взором обвела помещение. Кивнула сама себе, обнаружив на одной из стен домашние растения в изящных горшочках: свекровь любила цветы и зелень. Смахнула с плеч руку опешившего мужа и выбрала цель: центральный из висящих в специальных подставках горшок. Мужчины за её спиной молчали, и в этом неуютном молчании Элге запустила внутри себя магию, живую и послушную, на которую так охотно откликались растения. Кудрявый кустик, сидящий в горшочке, откликнулся тоже: сначала нежно-зелёными молодыми побегами, а через пару минут и несколькими бутонами, набирающими силу с каждым мгновением, пока один из них не раскрылся бледно-лиловыми лепестками.
Тишина за ней сделалась звенящей, и в этом ошеломительном молчании девушка, не глядя ни на одного из мужчин, вернулась на диванчик, к мужу, и нырнула в его объятия.
— Нужно пригласить леди Виррис, — произнёс Мад, чувствуя, как жена каменеет в его руках. — Я уверен, что у твоей сестры не было повода вредить тебе, тем более сознательно. Это какое-то недоразумение, вы поговорите и всё разрешится. Я напишу ей записку, Элге?
Господин Бьорд в глубокой задумчивости изучал растение, не замечая, что ерошит собственные аккуратно приглаженные волосы, отчего на затылке те встопорщились жёсткими прядями-иглами.
Ответить она не успела.
Дверь без стука открылась, впуская в гостиную лорда Тивиса.
— Господин Зоратт, вы закончили?
После этого свёкор перевёл взгляд на Элге:
— Как вы, дорогая? Вижу, вам лучше?
— Да, благодарю за беспо…
— Вот и славно. Господин Зоратт, жду вас в моём кабинете, вы знаете, как к нему пройти. Мой вопрос не терпит отлагательств. Элге, если вы ещё не все моменты успели прояснить, то предлагаю вернуться к ним позже, когда господин директор освободится. Или завтра. Господин Бьорд, как у вас со временем, насколько плотно вы сейчас заняты в Школе?
