вклад в их историко-психологический облик.
Есть данные по национальному составу Оренбургского казачьего войска на 1891 год. Русские и украинцы составляли в казачьем войске 87 %, остальные национальности – 13 % (в том числе татары – 6 %, нагайбаки – 3 %, мордва – 2 %, башкиры – 1 %, калмыки – 0,5 %, остальные – чуваши, поляки, немцы и др. – 0,5 %) [Семенов, Косянов 2003: 294]. Таким же многонациональным был состав Терского казачества. Помимо преобладающих славянских групп – русских и украинцев, в него входили представители кавказских народов – осетин, кабардинцев, грузин, чеченцев, аварцев, кумыков и др. Особый интерес представляют казачьи станицы с преимущественно инородческим составом жителей. Например, станицы Луковская и Моздокская были заселены казаками осетинского происхождения; станица Александроневская – грузинскими казаками; много казаков – кумыков проживало в Кизлярской станице [Материалы 1968–1978].
Конфессиональный состав был более разнообразным у терцев. По данным на 1894 г. православные казаки у них составляли 57,8 %, старообрядцы – 9 %, католики и протестанты – 4,4 %, мусульмане – 28,7 %. У Оренбургских казаков православных числилось 87,9 %, старообрядцев – 4,1 %, мусульман – 8 %, иудеев – 0,1 % [Дубовиков 2004: 288, табл. № 30]. Как видим, в терском казачестве довольно значительно были представлены мусульмане, составляя почти треть от общего числа казаков.
Исследователи не отмечают случаев резких и затяжных конфликтов на межнациональной или конфессиональной почве среди казачества. Мирно уживались представители разных национальностей и разного вероисповедания (православные, старообрядцы, мусульмане, католики, ламаисты и др.). Веротерпимость – одна из важных черт казачьего менталитета. Некоторые казаки – инородцы принимали крещение и переходили в православие (были крещеные калмыки, татары, нагайбаки, ногайцы, осетины, грузины, ингуши, кумыки и пр.) Вместе с тем, казаки достаточно неприязненно относились к иногородним. Их число по данным на 1880 г. у терцев и оренбургских казаков было сравнительно небольшим – по 5 % [Дубовиков 2004: 285]. Казаки не поощряли браков с иногородними и между представителями разных национальностей, старались не вступать с ними в родственные отношения. Браки, как правило, заключались внутри казачьего сословия.
Трудные, подчас суровые природные условия, в которых приходилось существовать и действовать казачьему социуму (терцам часто в гористой, пересеченной быстрыми реками безлюдной, бездорожной, с трудно проходимыми лесными массивами местности; уральцам – в степных безлюдных и безводных районах с отсутствием дорог), а также постоянная военная опасность вырабатывали в них волевые качества – неприхотливость, выносливость, ловкость, бесстрашие, смелость.
Тяготы переселенческой жизни легче преодолевались сообща. Основная общественно – экономическая структурная единица казачьего общества – станичная самоуправляющаяся община (курень). Она обладала всеми атрибутами демократической структуры (имела свой бюджет, станичный суд, станичное правление, выборных руководителей). В конце ХIХ в. было разработано «Положение об общественном управлении станиц казачьих войск», опубликованное в качестве Закона в 1908 г. [Положение 1908].
Формирование казака – профессионального воина и одновременно свободного сельского труженика с чувством полноправного хозяина, его психологических черт, определенных стандартов поведения проходило в рамках общинного станичного коллектива. Коллективизм, солидарность, общинная психология – одни из главных черт повседневного бытия казачьей общины. Казак ощущал себя частью коллектива, должен был беспрекословно подчиняться выработанным в нем нормам, порядкам и установлениям. Все важные вопросы жизни общины решались сообща, на станичных сходах (войсковых кругах), в которых право голоса имели исключительно мужчины. Вместе с тем высок был авторитет атаманов – выборных глав станиц и полковых старшин. Различного рода тяжбы (имущественного и финансового характера, семейные и соседские споры, земельные конфликты, дела о кражах, о нарушениях общественного порядка и пр.) разрешал станичный суд. Он же назначал наказания: денежное взыскание, арест, общественные работы.
В общине существовала круговая порука, которую, кстати, всецело поддерживала царская администрация, заинтересованная в благополучии казачьих семей, несущих государственную воинскую службу. Взаимная помощь оказывалась в разных жизненных ситуациях (при потере кормильца сиротам и вдовам, при строительстве дома, при организации похорон или свадьбы и пр.). Особенно существенной она была для беднейших казаков, которые не могли самостоятельно приобрести необходимую для воинской службы амуницию. С 30-х гг. ХIХ в. военная служба стала обязательной для всех казаков независимо от их имущественного положения. Социально-сословная дифференциация казачьего населения (наличие зажиточных и бедных, казаков и иногородних – не входивших в казачье сословие) усилилась после отмены крепостного права и стала характерным явлением для второй половины ХIХ века. Каждый казак должен был отбывать воинскую повинность со своим конем, оружием, обмундированием. Община выделяла часть средств на эти цели для беднейших своих членов, причем эти суммы, например, у терцев год от года возрастали [Заседателева 1974: 269]. Любой общинник отчетливо осознавал, что, в случае необходимости, получит поддержку своего коллектива, своей общины.
Каждая семья вносила определенные суммы в фонд станичных капиталов на общественные нужды (строительство школ, поддержание дорог, помощь нуждающимся и т. д.). Казаки безвозмездно принимали участие в несении внутренней охраны, в общественных работах по благоустройству своего поселения, в обязательном порядке несли другие повинности (дорожную, почтовую, квартирную, постойную, ремонтную и пр.) Необходимость соблюдения и выполнения требований, установленных в станичной общине, формировали такие черты характера как дисциплинированность, обязательность, ответственность перед коллективом. За несоблюдение установленных общинных порядков и норм поведения следовали публичные наказания, вплоть до физических. Оказание взаимопомощи в разных бытовых ситуациях и в разных формах («помочи», «складничество», «спрягачество» и др.), участие в общих работах, в общих праздниках (проводы и встречи казаков на службу и со службы, полковые праздники, свадьбы, гулянья, игры, конноспортивные состязания и т. д.) характеризуют склонность казаков к объединению, к совместному, артельному труду.
Многие исследователи отмечают, что цементирующим началом в казачьей среде являлись такие мотивы как любовь к России, верность престолу, императору и воинской присяге, подлинное воинское товарищество и братство, жертвенность.
Постоянная опасность вынуждала казаков не расставаться с оружием. «Верить – верь, а без ружья спать не ложись!», – говорит один из персонажей знаменитой повести Л. Н. Толстого «Казаки». Писатель служил на Кавказе в течение трех лет, хорошо был знаком с бытом и нормами жизни казаков, что нашло отражение в его литературных произведениях. В станице Гребенской существует музей, посвященный этому периоду жизни писателя. Генерал А. П. Ермолов, воевавший многие годы на Кавказе, командующий Кавказским корпусом в своих «Записках» отдавал должное патриотизму, мужеству, храбрости казаков, участвовавших в длительных войнах на Северном Кавказе. Известно следующее его высказывание: «Полное уважение мое приобрели линейные казаки. Прежде я видал их небольшими частями и не так близко, но теперь могу судить о храбрости их и о предприимчивости. Конечно, изо всех многоразличных казаков в России едва ли есть подобные им» [Записки 1991].
Главная обязанность казаков – воинская служба. Она подразделялась на полевую и внутреннюю. Общий срок службы составлял 25 лет,
