Планеты, материки и океаны которой никогда на осветят жаркие лучи светила; планеты, вместе с которой «стерли» звезду Солнце и всю ее систему.
Но сейчас, над этим миром Большого Дракона, в совершенно другой галактике, поднимался размытый золотой круг. Будто нарочно крася небо в цвет имперского знамени. Будто нарочно напоминая, как выглядел герб величайшей звездной империи…
Именно туда, в очень похожий рассвет солнца, и уходили потомки землян.
Сильный встречный ветер норовил вернуть их в убежища, однако никто возвращаться не желал. Прячась от утреннего холода и порывов восточного ветра, они кутались в одежды, прикрывали лица, пригибались к грязной земле, но шли и шли.
Не останавливаясь.
И, главное, идущие на восход не молчали. Они высказывались, они ругались, они проклинали, они сетовали, они ворчали, они обменивались мнениями, комментариями, предположениями…
ГОВОРИЛИ ДРУГ С ДРУГОМ.
Еще негромко, еще не в голос, но уже вслух.
– …инолюди нас ниггерами назначили, – бормотал щупленький эрсер, укутанный в рваное тряпье, сквозь прорехи которого просвечивала кожа шоколадного оттенка, – и в самые нижние трюмы загнали…
– Ублюдками косоглазыми, – поддакивала девушка с монголоидными чертами круглого личика. Спутники, суровые скуластые парни, приотставшие от нее на полшага, синхронно кивали.
– Точно. Для иных мы все едино что для англосаксов ирландцы, – соглашался явный турист, крепкий голубоглазый блондин в зеленом дорожном комбинезоне.
– Или поляки в древних Штатах Америки, – ускорив шаг, присоединилась к компании полная белокожая женщина в меховой куртке, – вроде тоже люди, да не совсем…
Еще один явный турист, смуглый узколицый парень в белом тюрбане, показался из-за угла и тотчас же вступил в разговор:
– Участь неприкасаемых. Парии они и в космосе – парии.
А появившийся вместе с ним костистый чернявый мужчина в феске бросил лаконичное:
– Ш-шайтан! – и свирепо оскалился, словно увидел на улице представителя высшей касты. ИНОземного человека.
– Да уж, разумные они такие, под каким бы солнцем ни зародились… евреями всегда сыщут кого назначить, – усмехнулся горбоносый старик в черном длиннополом пальто, и улыбка его была какой угодно, только не веселой, – а как же. Удобнее иметь в своем распоряжении гетто, где можно погром устроить, чем искать истинные причины своих несчастий.
– Ничего, ничего, когда-нибудь инолюди сильно изумятся, сунувшись в гетто. Мне только что приснился дракон. Он меня и разбудил, собственно… – Семеня кривыми короткими ножками, постепенно сплачивающуюся компанию нагнал другой старичок, низенький, с личиком сморщенным и желтым, как жухлый лимон. – У наших предков драконы были символом счастья и процветания.
– И они практически вечные, – произнесла скуластая девушка, выпростала из-под цветастой накидки руку и взмахнула ею. Браслет терминала, опоясывающий запястье, замерцал, и в прозрачном, чистом утреннем воздухе возникли строки:
Обуглилось солнце, Звезды расстреляны. Выживу. Крылья изломаны, Душу оплавили, Выживу. «Рек серебро» На сумрак сменяли. Выживу. Счастьем сманили, Бездну дарили. Выживу. Любить научили, Сердце вспороли. Выживу. Браслет несвободы – Под змеиную кожу. Выживу?..
Так говорила Зоэ Колпак
Плыли сизо-зеленые, как драконья чешуя, цепочки литер демопроекции; плыли рядом с идущими, ЛЮДЬМИ без всякой приставки «ино»; напоминая, что у расы землян всегда была непростая биография, но тем не менее, рано или поздно, живучие дети Солнца ухитрялись ВЫКРУЧИВАТЬСЯ…
Большинство групп, спешащих к рынку, состояли из коренных йеспиан, желтокожих и раскосых. Разговаривали аборигены меж собою на космокитайском, конечно. И пестрая компания людей, языком общения избравших спейсамерикану, неизбежно привлекала внимание.
Неподалеку от нее, не присоединяясь ни к одной из групп, на восток шагали двое. Скромно одетые, молодые мужчина и женщина желтой субрасы, достаточно типичные для этих мест, чтобы абсолютно не выделяться из толпы.
– …что случилось? – шептала девушка, обращаясь к напарнику. – Почему все сорвались и бегут?..
– Видели сон, похоже, – так же негромко отвечал юноша. – Проснулись как от пинка, и…
– Ага-а-а-а-а!!! Дожда-ались, нелюди?!
Он осекся, вздрогнул и резко обернулся. Прямо за спинами, его и спутницы, почти бежала нищенка, бесформенный комок бурых лохмотьев. Это она, не удержавшись, сорвалась в скрипучий, дребезжащий крик. Еще ускорившись, старуха бегом обогнала парочку, едва не задев руку отпрянувшей девушки; обогнала компанию разноцветных соплеменников и соплеменниц. Скрылась в толпе, что быстро сгущалась по мере продвижения на восход, и уже откуда-то спереди донеслись ее визгливые вопли:
– Час наш придет! Мессию небеса явят! Говорила я, говорила, вы же не верили мне! Явился уже, слышите?! Чую, чую я!!! Нелюди украли у нас родину, но душу им не вынуть! Будут плакать они, мы – радоваться! Они скорбят, мы празднуем! Слушайте, слушайте, ЛЮДИ! Небо за нас! Приближается спасения час…
Рыночная зона физически не могла вместить всех, но эрсеры все прибывали и прибывали. Потоки с улиц вливались в человеческое море; ряды прилавков и палаток давно утонули в его бурлящих волнах. Густая смрадная вонь грязных тел, смешиваясь с запахами рынка, плотным пологом стлалась над головами. Те, кто уже не помещался, карабкались на крыши прилегающих строений. Ветхие домишки вполне могли рухнуть под тяжестью, но опасность никого не останавливала. В центре открытого пространства что-то БЫЛО, и людям не терпелось увидеть что.
Они тоже сидели на крыше, как на береговой скале, и смотрели вперед. Сквозь раскосые щелочки глаз внимательно отслеживая хаос, затопивший рыночную площадь, парень пробормотал:
– Гляди… люмпены, придурки всякие, дервиши осатанели прямо… Да и прочие не лучше… полными психопатами выглядят.
– Толпа явно обработана. Создается впечатление, что мозги подверглись массированной психоатаке. Недаром особи с неустойчивой психикой первыми всполошились, – сказала девушка, козырьком ладошки прикрываясь от набирающего силы Танди.
– Однако, – парень вздохнул, – ни малейшего следа воздействия не зафиксировано…
В центре открытого пространства высился помост. На верхней площадке импровизированной вышки, сооруженной из трубчатых конструкций, копошились эрсеры… Еще минута – и над помостом взметнулся длинный тонкий шест.
Оказавшийся древком.
Порыв восточного ветра рывком развернул черное, как космос, полотнище, и оно гордо взреяло над толпой. На полощущемся знамени золотился герб низвергнутой Империи.
Солнечный круг, опушенный бахромой лучей. Символическое изображение имперской власти, дотянувшейся к иным солнцам.
Толпа остервенело взвыла от радости. Хоровой ор тысяч глоток был таким громким, что едва не посбрасывал зрителей с крыш. Сидящий на самом краю дряхлый зем совершенно ополоумевшего вида судорожно вцепился одной рукой в металлопластовые черепичины, а второй в одежду девушки. Она вздрогнула и напряглась, словно прикосновение старика доставило ей боль. А он, повернув к ней искаженную экстатическим восторгом морду, хрипел натужно:
– Вещий сон… сон… вещий… небо за нас… – и тянулся, тянулся, норовя обнять и поцеловать…
Парень резко вклинился между ним и спутницей, и желтый дедушка снова чуть было не упал с крыши. В эту секунду, прорываясь сквозь множественный гул, что покрывал рыночную площадь, с вышки донесся запинающийся от волнения баритон.
– Послание неба… добралось к нам… – Усиленный мощным громкоговорителем, мужской голос плыл над головами, ударялся о стены окрестных домов и вспрыгивал на крыши. – Очищение свершится. Века космического изгнания позади… Пора возвращаться на родину. Колесо времени вертится, и когда придет время отправиться в дорогу… путешествие будет тяжким, но мы отыщем верный путь… и придем домой…
– Но куда?!
– Как же мы отыщем то, что не существует?!
– То, чего уже нет?!!
У людей в толпе тоже имелись ретрансляторы, и ответные выкрики перекрыли баритон агитатора.
– А если есть?!! – повысил уровень громкости тот, кто скрывался в кучке земов, сгрудившихся на площадке вышки. – И было всегда?!
– ВСЕГДА ЕСТЬ!!! – зазвенело откуда-то слева. Звонкий женский выкрик вихрем торнадо пронесся над штормовым морем, и неисчислимые головы дракона-толпы единодушно повернулись. На краю плоской крыши бакалейного склада, превосходно освещенная утренним солнцем, просматривалась тонкая девичья фигурка в… скафандре высшей защиты. Боевом комплекте самом что ни на есть «иксовом», цвета лика Вселенной.
Воздев руки над головой, скрытой под черным шлемом, девушка вскинула вверх лицо, скрытое забралом, и чистым, пронзительным, хрустально-звенящим голоском запела:
– Но где бы ты ни был, я всюду и вечно с тобой! Я помню свой старт со скалы Эвереста…
