Еще: она, Уна, может зарабатывать хорошие деньги, если будет принимать богатых пациентов. Теперь она не одна, ей нужно думать о Диане. Кормить ее вкусной едой, одевать в красивую одежду.
А еще — Диане нужно общаться с детьми. Да, да, с детьми! Кем она вырастет, если собеседники у нее только мать, да полудикий лесной зверь! Хотя Кахира назвать зверем язык не поворачивается… он что-то иное, но не зверь.
Итак, подводя итог: нужно перебираться к людям. Купить какой-нибудь домик и жить себе поживать, денег наживать.
Ладно. Пусть будет так: купила она какую-нибудь халупу на краю селения — а куда Кахира девать? Ему нужно бегать, ему охота нужна, лес! Он северный зверь! Он не может жить на юге, и не может жить в закрытом пространстве! С ним как быть? Ведь идти нужно не в село, идти нужно в город. Там деньги! Там простор для работы!
И вот еще что: а на какие деньги она купит дом? В городе даже халупа стоит очень даже приличных денег, за два серебряника приличный дом не купишь! А уж чтобы такой как этот… даже и думать нечего. И жалко бросать дом… такой хороший, такой крепкий! И Уна уже привыкла к тишине и покою…
Опять же — что ни говори, а остается шанс того, что ее все-таки разыскивают. Пусть вяло, пусть медленно, но колокольчики стоят, и только лишь зверь коснется одного из них — дзынь! И пойдет перезвон по всей округе! Вот он! Стреляй в него!
Впрочем, может она о себе слишком высокого мнения? Ну не взяли ее на месте, не убили, и что теперь, организуют розыск по всему миру? Зачем? Какую опасность представляет собой бесплодная, сумасшедшая женщина? Законная наследница? Так лучшие крючкотворы королевства тут же докажут, что она никакого права на наследство не имеет. И что она — никто, и звать ее Никак.
А может ей просто обидно признаться самой себе, что лучшие свои годы прожила в глухом лесу, без радостей, без удовольствий? (если не считать редких соитий с мужчинами) Потому она и устанавливает себе всяческие выдуманные барьеры! И теперь собирается и дочку загнать в глухой угол, лишив ее радостей детства! Она, Уна, хотя бы детство свое провела так, как хотела — веселилась, бегала с детьми слуг, дралась и дружила. Как все нормальные дети. А кто будет в друзьях у Дианы? Только Кахир, да она, Уна, скучная и взрослая женщина!
После таких мыслей Уне стало совсем грустно, просто чуть не до слез. Да, что-то она стала совсем слабенькой — эмоции захлестывают. А все эта девчонка, нарушившая покой!
Уна улыбнулась, снова посмотрев на розовое от сна лицо Дианы. Жарко ей! Натопили хорошо. Заиндевевшие от мороза окна даже начали протаивать. Хватит, наверное, дров. Эдак на всю зиму не напасешься…
Кстати, правда, а что делать с Кахиром? Как сделать так, чтобы он не порвал всех собак в округе и не откусил ногу случайно зашедшему к ним соседу? Это проблема!
Уна криво усмехнулась — а она ведь на самом деле все уже решила. Решила перебираться к людям. Только не в город — ну его к черту! А в село. Все равно нет денег на городской дом. Ну а в селе все равно и заработок может быть повыше, чем когда она живет здесь — люди рядом, всегда зайдут, купят снадобье.
Эх, жалко бросать этот дом! Да и денег он стоит… Попробовать разобрать мебель? Такой замечательный стол! И шкаф — как она будет без этого шкафа? Ей обязательно нужен шкаф под снадобья. Новый делать — денег стоит, и немалых. В общем — думать надо, хорошенько думать. И первым делом отправиться в село и поговорить с Главой. Мужик он хитрый, головастый, всех и вся знает. Может чего и подскажет. Например — кто продает приличный дом за небольшие деньги. А там уже посмотрим, как дальше жить. Пока дома своего нет — чего вести разговор?
***
Диана честно шла — долго шла! Потом устала и попросилась в санки. Тем более что мама, когда Диана уселась, пошла гораздо быстрее. Все-таки Диана не привыкла так много ходить.
А вокруг так хорошо! Мороз, даже ноздри слипаются от холода, но ей не холодно! На ней новый теплый тулупчик, меховые штанишки, рукавички с мехом, валенки с шерстяными носками и меховая шапка — теплая-претеплая! Она даже вспотела, пока шла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Снег визжит под ногами, сосны и ели все в снегу, как в тулупах, вокруг сугробы! А они с мамой идут по дороге, пробитой тяжелыми лошадьми, которые всегда тащат тут огромные бревна, добытые лесорубами. Так мама сказала — а она никогда не обманывает Диану. Лесорубы срубают дерево, потом очищают его от веток и грузят на специальные сани, чтобы отвезти на лесопилку в село. Мама сказала, что очень надеется — им по дороге встретится обоз с бревнами тогда они доберутся быстрее. Не хочется ночевать в селе, но в ночь идти домой еще больше не хочется.
Диана напевает песенку — она всегда теперь поет песенки. Нет, не те, которые мама запретила петь без ее ведома, и от которых у всех вокруг мурашки бегают по коже. Это тоже мама так сказала — про мурашки, и Диана все хотела спросить, как это они бегают. Но все забывала задать вопрос. Диана поет песенки такие, какие слышала в телевизоре. Разные-преразные! И песенки из мультиков, и взрослые тетеньковые песни, и даже дяденьковые — просто потому, что понравились. Диана может даже спеть басом, как дяденька — мама сказала, что у нее редкий дар, что дочка может петь в очень большом диапазоне нот, от самых низких, до самых высоких. И что если развивать ее дар — она может стать замечательной певицей. Мама тоже хорошо поет, но у нее нет такого диапазона (Красивое слово, Диане нравилось его произносить даже в уме — «диапазон»! На здешнем языке звучит по-другому, но тоже красиво: «ильпарадон». Диана произносила и на том языке, и на другом. Она слышала это слово по телевизору, когда смотрела музыкальные конкурсы, и все поняла. Диана умная!). Мама сказала, что ее когда-то давно учили играть на всяких музыкальных инструментах и петь. В ее семье считалось, что каждый должен разбираться в музыке. А когда Диана спросила, где ее семья и почему мама далеко от них, мама сразу погрустнела и попросила: «Дочка, никогда больше об этом не спрашивай, ладно? Я сама тебе все расскажу, когда придет время».
Диана не стала настаивать, и только кивнула. И скоро забыла об этом. Вокруг — столько интересного! Можно бегать вокруг дома и кувыркаться в снегу вместе с Кахиром! Можно стрясти снег с молоденькой елки, и визжать, когда снег попадет за шиворот! И хохотать, когда прибежит Кахир и начнет ее облаивать! Он не любит, когда шумят, но Диане это еще смешнее — дразнить Кахира.
Книжки, что мама ей наговаривает — тоже интересные. Диана уже начала их немножко понимать. Про травы всякие, про снадобья. Часть трав мама находит в лесу сама, часть покупает в лавке травника в далеком городе, осенью, когда там проходит ярмарка. И кроме трав всякие штуки — камешки, кора, древесина южных деревьев, веточки всякие. И их тоже мама бывает что покупает, а в основном — находит сама. Диане нравится жить в этом домике! И даже телевизор не нужен. Зачем телевизор, когда вокруг столько интересного?
Но мама сказала, что им нужно переселяться в село. Она боится, что повторится тот случай с плохими дядьками, и они с Дианой не успеют ничего сделать. А там, в селе, кто-нибудь да поможет. Люди всегда помогают друг другу, иначе им трудно было бы выжить. Такие плохие дядьки, что на них напали в село заходить боятся — их сразу убьют.
Вот сейчас они с мамой и шли в село, чтобы разузнать насчет переселения — мама так сказала. Вернее — мама шла. А Диана ехала. Вначале она сразу отказалась ехать в санках — не маленькая, сама дойдет! Но Диана и представить не могла, что до села так далеко. Вот и пришлось забраться на санки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сквозь прикрытые ресницы были видны мелькающие мамины ноги в белых валенках и Кахир, который бежал то впереди, то отставал, то уносился в лес, чтобы появиться в вихре снежной бури, могучий и смеющийся. Диана его просто обожала! Как брата, которого у нее не было. А если бы был — он бы тоже был такой сильный, и от всех ее защищал. И никто бы не посмел ее, Диану, обидеть.
— Смотри! — мама остановилась и показала вперед, за деревья, и Диана с восторгом увидела внизу, под горой россыпь домишек, над которыми поднимались белые столбы дыма — печки топились. Из-за расстояния домики казались маленькими-маленькими, но Диана знала — это большие дома! И наверное — даже больше, чем их с мамой домик. И в них живут люди — много людей. Не так много, как в многоэтажных домах из прежней жизни, но… много.
