уже там будешь? Скажи, что да!
— Постараюсь.
— Ну, класс! Нет, серьёзно, это бред какой-то! Триады, гробы… Что ещё у тебя в рукаве?
Я пожал плечами.
— Пока не знаю. Вот, кстати, и похоронное бюро. Поиск по карте города не обманул. Пойдём пообщаемся с главным менеджером. Надеюсь, он говорит не только по-китайски.
— Погоди. Ты уверен, что это заведение принадлежит триаде?
Я указал на вывеску.
— Видишь те жестяные таблички с иероглифами? Они дают знать, что агентство находится под защитой триады. Так что идём. Это именно то, что нам нужно.
Внутри нас встретил толстый низкорослый китаец с большими залысинами, в круглых очках и с кольцом на мизинце. Взгляд у него был профессионально-сочувствующий.
— Чем могу помочь? — спросил он по-английски.
— А по-русски знаете? — отозвался я.
— Конечно. Не так хорошо, но могу.
Акцент и произношение были ужасные, но понять, что говорит китаец, было можно.
— Мне надо поговорить с главным менеджером, — сказал я.
— Господина Хуна сейчас нет. Изложите дело мне, и мы с вами найдём лучшие решения всех проблем. Кто у вас умер?
Я покачал головой.
— Мне нужен господин Хун. Это слишком важное дело, чтобы обсуждать его с кем-то ещё. Без обид.
Китаец быстро окинул меня пытливым взглядом. Понял, что я настроен решительно, и переубедить меня не удастся. Поколебавшись, поднял трубку стационарного телефона.
— Секунду. Я узнаю, не появился ли господин Хун.
Через пару секунд он бойко затараторил по-китайски. Явно разговаривал с начальником. Я понимал не всё, но общий смысл разговора уловил.
— Вам повезло, — натянуто улыбнулся наш собеседник, повесив трубку. — Господин Хун как раз приехал. Он у себя и может с вами поговорить. Следуйте за мной.
Он провёл нас через пару залов, некоторые из которых были уставлены гробами, а другие — букетами и венками из искусственных цветов, и распахнул полированную дверь с табличкой, покрытой иероглифами.
— Директор Хун, это к вам, — поклонившись, проговорил он и тут же отступил, давая нам пройти.
Я увидел широкоплечего китайца с зачёсанными назад волосами, аккуратной бородкой и тонким шрамом над левой бровью. Одет он был в чёрный костюм с белой хризантемой в петлице. Уставившись на нас, Хун секунды три не моргал и не двигался, а затем резко указал на синие кожаные кресла, стоявшие перед письменным столом.
— Прошу. Я рад, что вы выбрали именно наше агентство. Кто у вас умер? И когда?
— По правде говоря, я рассчитываю уложить в гроб её, — указал я взглядом на Софию.
Директор Хун нахмурился.
— Прошу прощения? Наверное, я не очень хорошо понимаю по-русски. У молодой госпожи кто-то умер?
— Нет. В гроб должна лечь она.
— На зачем⁈
Я принялся излагать суть нашего дела, внимательно следя за собеседником. От меня не укрылось, что примерно на середине моего монолога его рука медленно протянулась под стол. Похоже, там находилась тревожная кнопка. Но нажимать её Хун не торопился. Когда я замолчал, он несколько мгновений молчал, а затем сказал:
— То, о чём вы просите, уголовное дело. У нас обычное похоронное бюро. Мы не занимаемся подобными вещами. Если кто-то сказал вам, что мы можем… переправить человека в гробу через границу, он, вероятно, пошутил. Пожалуйста, уходите, или мне придётся сообщить о вас в полицию.
Мне стало ясно, что просто так на контакт он не пойдёт. Придётся пойти на крайние меры.
— У меня есть кое-что, способное вас убедить, — сказал я, поднимая руки к горлу. — Позволите?
Хун кивнул. Но я видел, как он напряжён и следит за малейшим моим движением.
Я распустил галстук, повесил его на подлокотник, затем расстегнул три верхние пуговицы рубашки и достал цепочку, на которой висели шесть монет с проделанными в них дырочками. Нащупав девятиугольную с квадратным отверстием посередине, я оторвал её и положил на стол перед Хуном.
Он изменился в лице, когда увидел её. Затем быстро взглянул на меня, протянул руку, взял медальон и поднёс к лицу. И снова чёрные глаза уставились на меня. Но выражение в них теперь было другое.
— Хорошо, я помогу вам, — сказал он. — Братская услуга будет оказана, — жетон отправился в верхний ящик стола. — Переправка девушки обойдётся в триста тысяч.
Я кивнул и принялся завязывать галстук обратно.
— Без проблем. Безналичный расчёт принимаете?
— Конечно. Сейчас посмотрим, когда отправляется подходящий вам рейс.
— Чем скорее, тем лучше.
— Я проверю базу всей нашей сети, — Хун придвинул ноутбук. — Дайте мне пару минут.
Что ж, он принял решение самостоятельно. Это хорошо. Было бы куда хуже, если б Хун принялся звонить одному из боссов и что-то уточнять. Это здорово осложнило бы дело, так как запустилась бы система проверок, а мне хотелось этого избежать, учитывая, что статус моей организации на данный момент был не определён. К счастью, Хун следовал протоколу, который предписывал оказать предъявителю монеты услугу, не задавая лишних вопросов.
Поиск по базе занял немного больше, чем пару минут. Зато оказалось, что через три дня отправляется подходящий покойник — в запаянном гробу и в Россию. А значит, София сможет занять его место. Ну, а я полечу по своим документам как обычный пассажир. Скорее всего, в компании агентов Маркиза, но, пока они не знают, где девушка, напасть не посмеют. А если и решатся, им же хуже. Как сказал князь, чем больше членов альянса я перебью, тем лучше.
— Мы всё подготовим, — сказал Хун. — Вы пока побудете у нас. Вас отвезут в гостиницу, где никто не потревожит.
— Нужно, чтобы кто-нибудь заехал на вокзал и забрал наш багаж, — сказал я. — Нам появляться там нельзя. Вот талон от камеры хранения.
— Хорошо, — кивнул Хун, забирая бумажку. — Я распоряжусь. Один вопрос: машина, на которой вы приехали…
Он сделал паузу, давая мне закончить начатое им предложение.
— Угнана, — сказал я.
— Так я и думал. О ней позаботятся. Можете оплачивать, — с этими словами он набрал на терминале сумму в триста тысяч и придвинул прибор ко мне. — Чек нужен?
В машине, которая спустя несколько минут везла нас в гостиницу (наверняка принадлежащую триаде), София тихо спросила:
— Вов, а что за медальон ты ему дал? И почему он на него так подействовал?
— У каждого агента, начиная с пятого
