Чем ближе дата отъезда, тем все труднее сосредоточиться на повседневной житейской рутине. Норд, только норд! Стрелка нашего компаса безнадежно увязла в северных румбах. Везде, где собираются больше двух полярников, нужно вывешивать транспарант: «К черту все разговоры о Севере!», но мозг категорически отказывается работать в каком‑либо другом направлении.
15 июля 2011 года.
Наконец‑то взят отпуск на работе. Короткий отпуск: суббота и воскресенье. А в понедельник… А с понедельника начнется действительно настоящая работа. Работа, которую мы ждали целый год.
За несколько дней до выезда из Уфы позвонил Михаил Андреевич Чванов:
— Ребята, вы меня извините, но поехать я не могу.
— Что‑нибудь случилось, вы не успеваете?
— Не в этом дело. Просто я прошел очередное обследование у врача, и он сообщил, что не для того полгода назад вытаскивал меня с того света, чтобы я загнулся за Полярным кругом. Прямо так и сказал.
— Михаил Андреевич, не волнуйтесь, мы освободим вас от самых трудных работ, у нас почти половина состава опытные врачи, — продолжаю настаивать, прекрасно понимая, что несу ахинею.
— Роман, ну ты‑то мой диагноз знаешь. Зачем все эти эксперименты? Я не хочу, чтобы из‑за меня сорвалась экспедиция, — нежелание становиться обузой победило соблазн попасть туда, куда стремился долгие годы.
— Когда будете на месте, передай мой поклон этим краям, — добавил он уже каким‑то совсем потерянным голосом. Оно и понятно. Человек половину своей жизни посвятил разрешению этой загадки. Первое издание его романа–поиска «Загадка штурмана Альбанова» вышло в свет еще в далеком 81–м В то время я учился в седьмом классе и только начинал изучать географию. Эх, Михал Андреич, Михал Андреич! Я ведь тогда, даже где находится Земля Франца–Иосифа, толком не знал. Так мечта писателя и осталась неосуществленной, во всяком случае, пока.
В этом году мы уже четко себе представляем, что, где и как нужно искать. В целом план экспедиции выглядел следующим образом Основная группа — «База». В нее входят: руководитель экспедиции Олег Продан, а также Чичаев, Мельник, Звягин, Карганов, Морозов, Волобуев, Кочемасов и директор национального парка «Русская Арктика» Роман Ершов. Их основная задача — максимально обследовать район побере–жья, на котором были сделаны главные находки прошлого года, в том числе с привлечением современных технических средств. Кроме того, по поручению гляциологов планируется произвести инструментальные измерения толщины ледника в седловине между куполом Греттона и куполом Пири на острове Земля Георга. Для обследования предполагаемого пути движения четверки Максимова от места их расставания со штурманом Альбановым на мысе Ниля до места назначенной встречи на мысе Гранта на острове Земля Георга, куда, по дневникам Альбанова, они в назначенный срок так и не пришли, выделяется отдельная мобильная группа «Поиск». В нее входят Ферштер, Унтила, Скоров и автор этих строк. Локальные задачи групп устанавливаются на месте, сообразуясь с текущей обстановкой и фактической погодой. По завершении этих работ в рамках содействия национальному парку «Русская Арктика» предполагается установка на ключевых островах опознавательных знаков о принадлежности архипелага Земля Франца–Иосифа к особо охраняемой природной территории Российской Федерации. Кроме того, планируется поиск места захоронения на острове Белл еще одного участника экспедиции Г. Л. Брусилова — Ольгерда Нильсена, датчанина, плававшего на этом судне еще под английским флагом. Когда в 1912 году судно купили русские, он ни за что не пожелал с ним расставаться и перешел в новый экипаж. Параллельно на протяжении всей экспедиции профессором НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН Михаилом Юрьевичем Каргановым будут проводиться медико–физиологические обследования участников экспедиции для оценки влияния экстремальных климатогеографических условий высокоширотной Арктики на организм человека.
18 июля 2011 года.
Почему‑то так получается, что в небесной канцелярии иногда бывает свое обособленное мнение по поводу развития тех или иных событий. Взлетно–посадочная полоса на Земле Александры в который раз оказалась не готова принять наш самолет, и выезд откладывается день за днем Время тянется мучительно медленно. Глупо и бесцельно сидим на нашей подмосковной базе, во что мы с годами превратили дом Саши Чичаева, и, кажется, что будем сидеть здесь так до Второго Пришествия.
19 июля 2011 года.
03:05. Все там же, все те же. Близится время «Ч». Общий подъем через полтора часа, начнется неизбежная в таких случаях беготня и сутолока. Уснуть мне пока так и не удалось. Бесцельно навертевшись в душной постели, выхожу на веранду. Освежающая ночная прохлада пронизывает предрассветную темень. Тишина. Даже редкие звуки недалекого загородного шоссе не портят ее упоительной загадочности. Странно! В это время совершенно не характерно полнейшее отсутствие комаров в Подмосковье. Над головой беззастенчиво и равнодушно повисла ущербная луна. Мать честная, хорошо‑то как! Застывшее время…
Залетный комар все‑таки укусил, немедленно поплатившись за свою неосмотрительность красно–бурым пятном у меня на руке. Блекнущая россыпь Млечного Пути постепенно исчезает с оживающего небосклона. Пора! Нужно поспать хотя бы час, и в путь. Дорога неблизкая. В дальнем углу мерно похрапывает верный пес Арни, еще не подозревающий о предстоящем ему далеком путешествии.
05:40. Выдвигаемся в путь. Чувствуется всеобщий подъем настроения, поэтому дорога веселая, хотя дорогой в известном смысле этого слова ее вообще не назовешь. Федеральная трасса двадцать первого века Москва — Архангельск на сотни километров представляет собой лишь ориентировочное направление движения, которое может довести до щенячьего восторга лишь командира танкового корпуса, дай ему возможность прогнать здесь колонну военной техники, но не водителя легкового, перегруженного донельзя автомобиля. Правда, это никак не мешает нам обгонять друг друга в пути, показывая товарищам в окно языки и делая рожки. В общем, состояние у всех игривое, а самочувствие личного состава много выше удовлетворительного. Командир снисходительно улыбается:
— Как дети!
20 июля 2011 года.
В Архангельск мы прибыли поздно ночью. Удобно разместились в гостинице на окраине Соломбалы. В переводе с саамского «соломбала» означает «болотный остров». Теперь об этом можно только догадываться, а всего несколько веков назад, в 1693 году, когда Петр I решил основать здесь Адмиралтейство, без деревянных настилов пройти тут было практически невозможно. Когда‑то здесь жил и Александр Конрад…
Как это обычно у меня бывает перед дальней дорогой, сон так и не задался. Я вышел на улицу. В нашем микроавтобусе горел свет: внутри возился Саша Чичаев. Рядом, преданно наблюдая за работой хозяина, пристроился наш бессменный арктический охранник Арни. В гостиницу четвероногих не пускают, даже если они заслуженные полярники, вот и приходится коротать ночь в автобусе. Я заглянул в салон:
— Что, не спится?
— Да вот, решил перепроверить кое‑что из снаряжения.
Поди ж ты, оторви теперь его от этого занятия! Благодаря своему аккуратизму и педантичности, ставшими для всех уже притчей во языцех, Саша как‑то незаметно и органично стал главным куратором провианта и снаряжения во всех наших экспедициях. Все, что подготавливалось лично им, было безукоризненно добротно, надежно и с многократным запасом, не забыта и выверена каждая мелочь. Ведь еще Амундсен говорил, что «удача любой экспедиции полностью зависит от ее снаряжения».
— Сань, десять раз уже все перепроверяли. Пойдем лучше искупаемся.
Прохладная вода Кузнечихи, впадающей в Северную Двину, приятно бодрит, снимая усталость после пыльной дороги. Куда там гостиничному душу! Легкомысленный июльский ветерок срывает с поверхности речки мягкие клубы мохнатых густых испарений. Где‑то недалеко плеснула крупная рыба, размывая зеркало водной глади. Город торопливо погружа–ется в короткую летнюю ночь. Для нас эта ночь крайняя: на архипелаге Земля Франца–Иосифа сейчас безраздельно властвует неутомимый и бесконечный полярный день.
21 июля 2011 года.
14:15. В Архангельске даже для нас слишком тепло, +31° С. Почти час мы сидели в душном пазике на территории аэропорта. На улицу не выпускали: все‑таки военный аэродром. Курильщики обреченно изнывали от дискомфорта. В самолете тоже нестерпимая жара, поэтому сама собой напрашивается форма одежды номер один: трусы, носки и, для солидности, можно галстук. В другом одеянии просто не высидеть и пяти минут. Скорее бы заветная цель, где среди реликтовых бирюзовых ледников мы сможем, наконец, получить климатическое убежище.
15: 00. Взлет из Архангельска. Курс неожиданный — Нарьян–Мар. Здесь к нам должны подсесть пограничники: отпуск, как всегда, заканчивается до неприличности быстро. Короткая остановка в знакомом городке, уютно притулившемся на берегу Печоры, несколько часов лета над Ледовитым океаном, и вот уже в глубине самолетного чрева глухо загремели выпускающиеся когти шасси. Земля Александры! В иллюминаторе привычно засинели новенькие корпуса погранзаставы «Нагурское». Еще миг, и наш Ан-26 устало касается хорошо укатанной щебенки взлетно–посадочной полосы. Наконец‑то! Пилоты открывают дверь, и на нас чистым прохладным воздухом дохнула Земля Франца–Иосифа.
