горло, он начинает расстегивать ремень. Я откидываю голову назад, полностью открывая ему свое горло, а он продолжает водить губами по моей чувствительной коже.
Наслаждение захлестывает меня.
Боже, как мне нравится ощущать его губы на своей коже. Их вкус в моем рту. Ощущение его рук на моем теле.
Ткань шуршит, когда он заканчивает с ремнем, а затем расстегивает брюки. Я задыхаюсь, глядя в потолок, когда он целует мои ключицы. Затем его сильные руки оказываются на моих бедрах и крепко сжимают их. Я едва успеваю откинуть голову и встретиться с ним взглядом, как он вводит в меня свой член.
Из моего горла вырывается громкий стон.
Черт, какой же он большой.
Впиваясь пальцами в мою кожу, он держит меня в ловушке со своим членом внутри, давая мне привыкнуть к его размерам. Его бледно-голубые глаза смотрят на мои, и от их взгляда у меня перехватывает дыхание.
Гнев пронзает меня изнутри. Почему он заставляет меня чувствовать себя так? Как он может так влиять на меня? Он сделал своей миссией в жизни унижать меня, и каждый день тратит час на это. Он заставил меня вытирать остатки оргазма с его пола языком, черт возьми!
— Черт, как же я тебя ненавижу, — выдавливаю я.
Злая улыбка искривляет его губы.
— Я знаю.
И прежде, чем я успеваю ответить, он отстраняется и снова вводит в меня свой член. Из моего горла вырывается очередной стон. Я откидываю голову назад, когда он отстраняется, а затем снова входит в меня. Моя грудь быстро поднимается и опускается, дыхание учащается.
Держа одну руку на моем бедре, чтобы удержать меня, он проводит другой по моему животу. Я с содроганием вдыхаю, пока он вводит в меня свой член, а костяшки его пальцев касаются нижней части моей груди. Он двигает рукой медленными круговыми движениями, дразня мою кожу и все ближе приближаясь к соску.
Наслаждение разливается по моему телу.
Я издаю еще один блаженный стон.
Как будто только этот звук дал ему понять, что он дает мне именно то, чего я хочу, он крепче сжимает мое бедро и увеличивает темп.
Стол скребет по полу, когда он начинает входить в меня с дикой силой. Это создает умопомрачительное трение и заставляет меня приближаться к оргазму. Мои глаза трепещут. Я впиваюсь пальцами в его плечи, пока он толкается в меня, подталкивая все ближе и ближе к краю.
Боль пронзает мое тело, когда он внезапно хватает меня за сосок и сильно выкручивает его. Мои глаза распахиваются, я задыхаюсь, но его губы прижимаются к моим. Я стону ему в рот, а он проводит большим пальцем по моему чувствительному соску. Словно вспомнив себя, он снова сильно сжимает его, прикусывая мою нижнюю губу.
Рука на моем бедре исчезает, когда он оттягивает мои губы зубами и обхватывает рукой мое горло. Используя это как рычаг, чтобы удержать меня на столе, он вколачивается в меня с такой силой, что моя задница скользит взад-вперед по гладкой столешнице. И все это время он крутит, вертит и щиплет пальцами мой сосок.
Это уже не сброс сдерживаемого напряжения.
Речь идет о доминировании.
Он трахает меня так, будто претендует на меня. Телом, разумом и душой. Как он и обещал, когда мы заключили эту сделку.
Я обхватываю руками его предплечье, чтобы держаться, пока он продолжает входить в меня, но при этом он сам крепко держит руку на моем горле, чтобы не дать мне соскользнуть со стола. Его глаза впиваются в меня, клеймя меня, когда он смотрит на меня, вдалбливаясь в меня.
Напряжение нарастает внутри меня, как взрыв, ожидающий своего часа.
Белые огоньки мелькают в моем мозгу, когда он продолжает применять эту пьянящую пытку к моему соску, одновременно вонзая в меня свой член.
Затем его член попадает в точку глубоко внутри, и меня настигает разрядка.
Мой клитор пульсирует, а киска сжимается вокруг его члена, пока он продолжает входить в меня, переживая оргазм вместе со мной, пока темный стон не вырывается из глубины его горла, и он тоже кончает.
Сердце гулко стучит в груди, и я задыхаюсь от удовольствия, заставляя ноги подрагивать на столешнице. Я впиваюсь пальцами в его напряженные предплечья. Не сводя с меня взгляда, он продолжает крепко сжимать мое горло.
После того как последние остатки наслаждения исчезают, в комнате воцаряется густая тишина.
Некоторое время никто из нас не двигается. Александр так и стоит, обхватив мое горло одной рукой, его член глубоко внутри меня, а я просто сижу на столе и наблюдаю за ним.
Я чувствую головокружение, и эйфория бурлит в моих венах. Боже, я даже не могу вспомнить, когда в последний раз испытывала нечто подобное. Чувствовала ли я что-то подобное раньше? И я не уверена, что это из-за тех безумных чувств, которые сеют хаос в моем сознании, но я клянусь, что вижу странные эмоции и в его глазах.
В этот момент он разрывает связь и резко отстраняется.
Отпустив мое горло, он делает пару шагов назад, убирая член обратно в штаны. Я остаюсь сидеть на столе, внезапно ощутив странную пустоту.
Застегнув ремень, он нагибается, чтобы взять пиджак и две стодолларовые купюры, лежавшие под ним. Я наблюдаю за тем, как он надевает пиджак и застегивает пуговицы, прежде чем он поднимает голову и снова встречается с моим взглядом.
Холодная безжалостная маска кровавого диктатора снова вернулась на его черты.
Несколько секунд никто не говорит.
Затем на его губах появляется жестокая улыбка.
— Вот. — Он бросает две стодолларовые купюры передо мной, как будто это пустяк. Потому что для него, конечно, это ничто. — Ты это заслужила.
Боль, а также холодное чувство стыда разрывают мой желудок.
Окинув меня насмешливым взглядом, он разворачивается и направляется к двери, не говоря больше ни слова.
— Пошел ты, придурок! — Кричу я ему вслед, когда он распахивает дверь и выходит.
22
АЛЕКСАНДР
Мои шаги гулко отдаются от деревянных стен, когда я расхаживаю взад-вперед по гостиной. И снова это ужасное чувство беспокойства бушует в моей груди, как ураган. Мне хочется побарабанить пальцами по чему-нибудь. Или распахнуть входную дверь и броситься бежать. Но на самом деле я не хочу делать ни того, ни другого.
Я бросаю взгляд на темноту за окном. Сегодня вечер пятницы. Я должен быть на одной из многочисленных вечеринок, которые, несомненно, идут полным ходом в разных местах кампуса. Но вместо этого я брожу
