Через секунду ее конь закричал. Элпин не проронила ни звука. Но Малькольм представил себе картину происшествия так живо, словно только что увидел все собственными глазами. Он как будто увидел, что серый мерин споткнулся о ствол дерева. Увидел, как Элпин вылетела из седла. Почувствовал, как она ударилась о поваленный дуб. Представил, как она бесформенным комом оседает на землю…
Проклиная ее, себя и всех святых на небесах, Малькольм поскакал вокруг скалы. Ошалевший серый стоял возле огромного упавшего дерева. Седло было пустым. О Господи, где же она?
Натянув повод, Малькольм соскочил с коня. Он обшарил заросшую травой тропку, заросли терна и утесника. Элпин не было.
Он позвал ее. Тишина.
Обуреваемый ужасом, он подбежал к деревянному мостику, пересекавшему огромный ствол. Он должен был поступить, как советовал отец. Должен был распилить этот дуб. Надо было расчистить путь.
— Идиот, дурак, — все громче и громче ругал себя Малькольм, поднимаясь по ступенькам. Добравшись до верха, он отпустил перильца и посмотрел на другую сторону.
И увидел ее. Она перелетела через огромный ствол и теперь лежала на боку, свернувшись калачиком среди белого вереска.
Подбежав к ней, Малькольм упал на колени.
— Элпин… Скажи хоть что-нибудь, — он осторожно коснулся ее спины.
Она не двигалась. Даже дыхания не было слышно.
— Элпин!
Он тысячу раз желал ей смерти, но это было до того, как он обнял и поцеловал ее, до того, как почувствовал, насколько она ранима. Несмотря на то что Малькольм не доверял этой женщине, он понимал ее. Он подозревал, что слишком мало из того, о чем она мечтала, сбылось. Несмотря на то что, не подумав, она украла самое ценное, что было у него в жизни, она имела право жить.
…Она задыхалась и кашляла, пытаясь восстановить дыхание. Затем застонала и разогнулась. Шаль сбилась набок, лицо было мертвенно-бледным.
Малькольм слегка успокоился. Пощупав лоб Элпин, он окликнул ее:
— Элпин! Ты слышишь меня? Задыхаясь, она спросила:
— Что произошло с нашим деревом?
Нашим деревом. От этого сентиментального заявления у него сердце сжалось.
— В него ударила молния. Где у тебя болит? Она перекатилась на спину и схватилась за правое запястье.
— Везде.
Он взял ее за руку.
— Дай я гляну.
— Ох!
— Тихо! Лежи спокойно. — Рукав ее рубашки был разорван в клочья. Кожа была сильно исцарапана и запачкана землей. Косточки у Элпин были такие же хрупкие, как у крошечного совенка из его соколятни. Малькольм осторожно ощупал ее руку.
— По-моему, она не сломана.
Элпин снова застонала. В ее глазах плескалась боль, зрачки были расширены от страха.
— Передать не могу, насколько мне легче от этого. Кто додумался построить эту идиотскую лестницу на поваленном стволе?
— Я.
Она прикрыла глаза.
— Я могла бы догадаться сама, — по щекам потекли слезы. — Ну почему это всегда должен быть ты, Малькольм?
Его озадачили ее непонятные обвинения и глубина ее горя. Он попытался защититься:
— Я пытался предупредить тебя. Я звал, но ты не послушалась.
— Я не слышала.
Элпин вздохнула, поморщившись, покрутила кистью и начала сгибать и разгибать пальцы.
— Наверно, я в любом случае не послушалась бы. Мне хотелось победить.
Поправив шаль, он ощупал голову Элпин. К счастью, шишек не было. Держа в ладонях ее голову, Малькольм в очередной раз поразился, насколько хрупка и упряма Элпин.
— Некоторые люди не меняются. Тебе не стоило так безумно мчаться. Ты могла убиться сама и покалечить серого. А ведь он тебе нравится.
Она подняла голову и закатила глаза:
— О, пожалуйста, Малькольм, я сейчас нуждаюсь в сочувствии, а не в поучениях.
Малькольм обиделся: как она смеет упрекать его, когда во всем виновата сама.
— Разумеется, я сочувствую тебе. Это обязанность господина по отношению к подчиненным, — он протянул руки. — Ты можешь встать?
— Ну, что там еще? — хлюпая носом, она улыбнулась и вытерла слезы. — Если ты хочешь отчитать меня стоя, то я точно не смогу встать.
Если она способна смеяться после того, как чуть было не распрощалась с жизнью, то почему он должен сохранять серьезность?
— Я готов помочь тебе.
Снова вращая кистью, Элпин поблагодарила его:
— Спасибо.
Как видишь, у меня теперь только одна рука.
Обхватив ее талию, Малькольм поднял Элпин на ноги.
— Завтра она будет болеть.
— Она и сейчас болит, — девушка зашаталась.
Он удержал ее.
— Ты можешь идти?
— Только не по этому мостику. Мне не внушает доверия плотник, который его делал.
Малькольм подхватил ее на руки и в очередной раз поразился тому, насколько она легонькая.
— Это была моя первая и последняя попытка заделаться плотником.
— Я очень рада, — она положила голову ему на плечо. — У тебя гораздо лучше получается…
— Что?
— Неважно.
— Скажи, иначе я брошу тебя в грязь.
— Не бросишь.
— Тогда я запрещу тебе кататься на сером. Она смотрела на него так долго, что Малькольм смутился.
— Муж из тебя получится лучше, чем плотник.
Он готов был спорить на все свое графство, что она хотела сказать вовсе не это.
— Откуда ты знаешь, что из меня получит — ся хороший муж?
— Ты хочешь меня. Я хочу тебя. И я нарожаю тебе полный замок маленьких Керров с волосами черными, словно полночь.
Ее никчемная похвальба воскресила его гнев. Малькольм с трудом удержался, чтобы не возразить ей. Ему хотелось выложить ей всю правду, но он спокойно перенес ее через мостик и усадил на своего коня.
— Погоди, — попросила Элпин. — Я же не могу вернуться в этих штанах. Мне нужно снова надеть юбку.
— Представьте: Элпин Мак-Кей беспокоится о приличиях! — удивленно заметил Малькольм.
— Я изменилась, Малькольм. Я перестала быть бой-девкой, бегать в обносках и устраивать мелкие пакости.
— Извини, но меня так и подмывает поспорить с тобой насчет последнего.
Элпин перестала хмуриться и самодовольно улыбнулась:
— Большую часть времени я веду себя настолько примерно, что тебе станет скучно. — Удивляя его еще сильнее, она тихо попросила: — Достань мою юбку, пожалуйста. Она в седельной сумке.
Малькольм опустил Элпин наземь и выполнил ее просьбу. Желание поддеть ее было таким сильным, что он не сдержался:
— Еще немного, и я, пожалуй, поверю, что жизнь на острове сделала из тебя настоящую леди.
Она надулась.
— Прекрати издеваться надо мной. Лучше помоги мне одеться, а то мы до ночи не доберемся домой.
Он усмехнулся:
— Подними руки, я помогу тебе надеть ее через голову.
Одевая Элпин, Малькольм оказался во власти воспоминаний.
— Сколько раз мы одевали и раздевали друг друга?
