а надо? — устало спросил он.
— Главный инженер сказал, что самолёты готовы. Может, слетаем?
Потрясающе! Как будто на прогулку собираются! Тут с каждой вершины можно получить ракету, а они расслабленные.
— Ну, давай, — согласился второй.
— Да. Слетаем по кругу. Осмотримся, — сказал любитель Дюма и вернулся к прочтению книги.
Бажанян выждал немного, а потом медленно пошёл к этим двоим. Настрой у Араратовича был очень серьёзный.
— По кругу? А может ещё и пару взлёт-посадок конвейером тебе запланировать? — спросил Бажанян.
— Если вам нетрудно. Во сколько предполётные указания?
— Представитесь, пожалуйста, — спокойно спросил наш командир.
— Майор Ткачев, а что? — слегка надменно посмотрел в сторону Араратовича этот лётчик.
— Очень приятно. А теперь покажите мне свои полётные карты, тетради подготовки на завтрашний лётный день и маршруты, по которым вы собираетесь летать на прикрытие нашей авиации.
— Товарищ… не знаю вашего звания… — улыбался второй лётчик, отложив в сторону пишущие принадлежности.
— Подполковник. Врио командира этого полка, — ответил ему Бажанян, и два лётчика засуетились. — Сидите на своих мягких попах, пока они у вас ещё целые. В этом классе есть несколько лётчиков, которые за время этой командировки уже катапультировались и принимали бой на земле.
— Товарищ подполковник, мы… — попытался что-то сказать Ткачев, но Араратович не останавливался.
— В этом классе каждый третий получал повреждения в воздухе и чудом добирался до аэродрома. Но главное — каждому из лётчиков, кроме вас двоих, не раз и не два приходилось уходить от ракет. А одному так и не удалось уйти. Мы его несколько дней назад похоронили в Осмоне, это вам понятно, мальчики?
— Предельно, товарищ подполковник, — кивнул второй лётчик. — Где можно полётные карты взять?
Вот это я называю настоящий инструктаж! Бажанян очень предметно объяснил новеньким, где они оказались.
Наутро аэродром загудел с первыми лучами солнца. Вертолёты начали раскручиваться, поднимая в воздух, воду из луж и отдельные камушки из грязи. Разведчики были уже на исполнительном, когда наше звено в составе Бажаняна, меня, Гусько и Менделя готовилось к запуску. Пока что у нас задача нанести удар в районе Луркоха по вновь обнаруженным координатам.
На утренней постановке нам довели, что будет ещё участвовать восьмёрка Су-17М3 с территории Союза. Они отбомбятся и уйдут к себе обратно. МиГ-29 тоже готовились к запуску. На прикрытие им назначили пару Буянова с Барсовым.
— Янтарь, 501й, взлёт парой, — запросил командир разведчиков.
— 501й, паре взлёт разрешил, — дал команду руководитель полётами.
В незакрытой кабине звук включения форсажа слышен отчётливо. После взлёта пошёл отсчёт до нашего времени «Ч».
— Внимание, группа 101го, запускаемся, — дал команду Бажанян, и наше звено принялось запускать двигатели.
Погодка теперь не летняя, так что пришлось в полёт утеплиться в кожаную куртку. Пока двигатель выходил на нужные обороты, я посмотрел в сторону 29х. Липецкие лётчики заняли места в кабинах и доложили о готовности к запуску в эфир.
— Группа 101го, на предварительный по готовности, — дал нам разрешение на выруливание руководитель полётами.
— Группа, выруливаем по одному, — сказал в эфир Бажанян, и порулил по влажной от дождевых луж магистральной рулёжке.
Я последовал за ним, салютовав Дубку, который приложил к голове правую руку. Проезжая мимо него, я заметил, как он аккуратно провёл рукой по левой консоли крыла. Своеобразный ритуал техников перед вылетом!
Выстроившись на полосе, Бажанян дал команду всем приготовиться и вывести обороты. До расчётного времени взлёта остались секунды.
— Обороты максимал, — доложил я, удерживая самолёт на тормозах.
— Понял. Внимание, форсаж! Паашли! — скомандовал Араратович, и мы устремились по полосе, рассекая в разные стороны остатки воды.
Отрыв, и мы взяли курс в район города Фарах. Пара Гусько через минуту пристроилась справа от меня.
— Набираем 6000, — дал команду Бажанян, и мы пошли в набор.
Заняв нужную высоту, Араратович вышел на связь с командующим на борту Ан-26РТ.
— 001й, группа 101го в двадцати километрах от точки начала боевого пути.
— Понял. Работу разрешаю, цели прежние, — дал разрешение командующий.
— Внимание, работаем по две в заходе. Высота сброса расчётная, угол пикирования 30, — сообщил Бажанян, и я начал устанавливать органы управления вооружением в нужное положение.
Зарядка у нас сегодня — разовые бомбовые кассеты РБК-250, по четыре у каждого. В Панджшере из-за высоты гор можно было бросать их почти со стратосферы. Здесь же нужно ниже.
— Подходим к точке. Разворот влево на курс 120, паашли! — дал команду Бажанян, и мы начали занимать боевой курс.
Уже виден Луркох. Отдельные разрывы от бомб, сброшенных Су-25ми. Вот они выходят из пикирования и занимают курс на Шинданд. Горный хребет постепенно поглощает пылевое облако, да только кого-то не хватает у нас. Где-то пропала восьмёрка Су-17х.
— 001й, цель наблюдаю, дальность 20, — доложил Бажанян.
— Понял вас. Работу разрешил, — без тени сомнения сказал командующий.
— Эм… 001й, точно наша очередь? — переспросил Араратович, который понял, что мы обогнали Су-17е.
— 101й, не понял вас. Какая очередь?
Араратович молчал, а у меня к горлу подкатил ком. Где-то же должны быть восемь бомбардировщиков.
— До цели 10. Приготовиться к пикированию, — дал команду Бажанян. — Включаем главный.
— Главный включён, — доложил я и посмотрел на пару Гусько, который летел на небольшом интервале справа.
И всё слегка свербило у меня в одном месте. Не давали мне покоя эти Су-17е. Тут одно из двух — либо они полетели не вовремя и ещё далеко, либо… В момент моих размышлений в кабине слегка потемнело.
— 001й, 405му, — кто-то весело запросил командующего.
Без тени сомнения ему отозвался командующий.
— 405й, группой из восьми единиц на боевом, цель вижу. Разрешите работу.
— Разрешаю, 405й, — спокойно отвечает командующий, и тут я поднимаю голову вверх.
Мне кажется, что я смог отчётливо прочитать на каждой из бомб наименование «РБК-250» и сосчитать заклёпки на фюзеляже у Су-17х.
То, что было дальше, нужно было просто слышать.
— Мать вашу! Запретил! Влево! Влево! — скомандовал Бажанян, и я устремился за своим ведущим вниз и разворачиваясь в сторону от траектории полёта бомб.
МиГ слегка разбалансировался, строй был сломан, но ничего на наши головы так и не свалилось.
— Выводим! Выводим! Курс 300, — скомандовал Бажанян и я начал снова пристраиваться к нему.
Справа я видел, как меня пытается догнать пара Гусько. Савелич сам летел чуть выше меня, а Мендель сильно отстал.
Вот же «стрижи», как их прозвали в Афганистане. Забыли, похоже, что надо не только вовремя взлетать, но и заранее говорить о входе в район!
Командующий сориентировался и стал раздавать указания. Чуть было не опоздали, товарищ генерал!
— 405й, работу запретил! Марш оттуда и быть на связи!
— А оставшиеся бомбы куда? — расстроено сказал ведущий Су-17х.
В эфире возникла минутная пауза.
— 405, вам запасная цель 10 километров западнее,
