Кажется, озорница наслаждалась перепадами настроения на моем лице.
— Но если взаправду, то у меня немного кружится голова. Не хочу тебе врать, потому что если со мной что-то случиться, ты будешь страдать. Бал ведь вечером, верно? Твой главный прием, где я непременно должна быть? Я уйду к себе и приму ванну с волшебными камешками, потом Симона поможет мне облачиться в то шикарное платье с жемчугом, и мы вместе очаруем всех послов, чиновников и дворян.
Мне нравилась ее здравый смысл, нравилась красота, нравился отчаянный нрав. А еще сейчас я был невероятно тронут острой честностью.
— Не смотри так, — она словно прочла мои мысли, — я не хочу казаться сильнее или слабее, чем есть на самом деле. И ты тоже, Алеш, не надо пытаться разобраться со всем в одиночку. Обещаешь?
Я кивнул и крепко обнял девушку.
— Ты не Душа Гор, ты моя душа и сердце, Иона.
Она высвободилась и погрозила мне пальчиком.
— Душа у каждого своя, князь. В этом и смысл, верно? Не теряться друг в друге, а наоборот, находить.
Она встала на ковер и принялась поднимать брошенное вчера платье. Раздался стук в дверь. Войт, видимо, уже давно нас ждал.
— Князь? Княжна? Вы уже проснулись?
Иона озорно усмехнулась, подняла мою рубашку и накинула поверх своей нижней сорочки. Для нее это был почти приличный халат.
— Вернешь с процентами. Помнишь, что вчера обещала?
Щеки у нее вспыхнули, она на мгновение смутилась, а потом задорно произнесла:
— Еще как помню! Но учти, что я тоже буду издеваться!
— А разве я издевался?
— Конечно, — бросила она от двери, — ты мучительно медлил!
Войт за дверью смиренно ждал, даже не пытаясь стучать еще раз.
— Княжна. — он приветственно кивнул, — Симона вечером переживала, я ее успокоил, сказал, что вы ушли к князю. Сейчас горничная вас ждет. Если позволите, князь… есть разговор.
Иона покосилась на нас, но спрашивать не стала. Просто вышла в коридор в моей рубашке, гордо неся на руках вчерашнее вечернее платье. Войт проследил за моим взглядом и тепло улыбнулся.
— Рад за вас, князь.
— Спасибо.
— А теперь… — кравчий открыл шкаф. — Извольте одется. И вам придется остаться без завтрака, посол Катайи уже ждет вас для согласования условий торгового договора. Я решил, что завтраком ради княжны вы пожертвуете.
Я взял из рук слуги свежую рубашку.
— Верно предположил. Теперь скажи: что их не устраивает по договору? Ты однозначно парой слов с ними перекинулся.
Кравчий качнул головой в сторону двери, намекая на ушедшую Иону, и довольно ответил:.
— Их устраивает более чем все, князь. Видимо, они вчера весьма впечатлились вашей прической. Поблагодарите за это княжну. Они, кстати, подарить что-то и отдельно княжне.
Во мне вдруг взыграло мальчишеское желание сделать чудо.
— А среди них есть призыватели, Войт?
— Не уверен на счет посла, но в свите, кажется кто-то практиковал магию. Спросите сам. Кстати, князь, что леди Мартич хотела от леди Ионы? Мне не понравилось то, как довольно отбывала леди Мартич после бала.
— Спрошу Иону позднее. А сейчас пойдем, Войт. Нас ждут дела.
19. Сердце, ветер и тьма (3)
Иона
Слабость все-таки накрыла меня беспощадной волной, но уже когда я оказалась в своей спальне. Я уселась на кровать и пару минут не отвечала даже на вопросы Симоны. Кружилась голова, состояние напоминало “болезнь” после поездки в горы, только жара не было.
— Княжна Иона? Княжна!
Симона трясла меня за плечо и звала уже испуганно, видимо, уже думаю к кому идти за помощью. Надо собраться, надо. Я встала, высыпала в ванну горсть розовых турмалинов, которые тут же растворились в воде.
С долей сожаления сняла рубашку Алеша и занырнула в теплую воду. Через несколько минут стало легче дышать, да и спальня перестала кружиться вокруг своей оси.
— Что с вами было, княжна?
— Бурная ночь, — ответ был отчасти правдой. Нечего пугать девочку, ей ничего не известно о том, как магия князя действует на меня. Горничная помолчала, а потом шепотом спросила:
— Вы … целовались, да? У вас теперь дети будут?
Наверное, будь мы на источниках в замке, я бы ушла под воду от смущения и сдерживаемого смеха одновременно. Тут вышло то ли покашливание, то ли фырканье.
— Симона, может ты с мамой поговоришь?
— Тейтана отбирает в основном сирот в ученицы, так что расскажите вы.
Мне вспомнилась простая в приватном общении жрица. Странно, что она своим подопечным такие вещи не донесла.
— Сим, а сколько тебе лет?
— Тринадцать зим будет, княжна.
Я вздохнула. В детстве я хотела младшую сестру. Мечты иногда сбываются самым странным образом. Симона ждала моего ответа как святого слова.
— Ну… мы не только целовались. — и на этом я слилась и покраснела. Понятия не имею, как тактично объяснять девочке что и как происходит между мужчиной и женщиной, плюс дико неловко что речь про мой, мой первый раз!
Но горничную мой ответ и смущение удовлетворили.
— А вам понравилось?
Тут врать и смущаться не пришлось, слова вырвались вперед мысли:
— Очень!
— Можно я вас обниму? Ой…
Она потянулась к моим плечам, но намочила рукава своего платья в воде. Мы обе рассмеялись.
Я плескалась еще некоторое время, пока в теле не появилась привычная бодрость.
Тем временем принесли обед, я перекусила и, поскольку князь был занят, села за чтение одной из книг, захваченных из замка.
Но много времени мне не дали, Симона принесла платье — то самое, темно-зеленое, расшитое жемчугом, и принялась меня наряжать. Невероятно красиво, хоть и тяжело. Длинные рукава, открытые плечи и декольте. Украшения. Кропотливо созданная горничной прическа.
Я смотрелась в зеркало и поймала себя на мысли, что, хотя уже и привыкла к себе в платьях, этот образ поражал воображение.
— Очень красиво! — выдохнула Симона, — надеюсь, князь вас и сегодня утащит… целоваться!
Мы переглянулись и снова рассмеялись.
В коридоре меня встретил Войт и сразу ответил, предупреждая ваш вопрос:
— Князь Олдрич встретит вас в зале, княжна, — и вдруг задорно улыбнулся, будто известной только ему шутке.
Мы спустились в огромный зал, из-за дверей которого уже лилась музыка. Кравчий толкнул створки, и они легко открылись пропуская меня вперед. Меня встречал Алеш и знакомый, любимый цветочный запах. В его руках был букет пионов. Цветы так же стояли в вазах на столах.
Пышные, нежно-розовые, пахнущие летом и уютом… Я приняла цветы из рук князя и вдохнула этот аромат. Где и как посреди зимы он их достал? Не знаю, может, магия. Но они же не были каменными, они были живыми…
— Спасибо, Алеш, — прошептала я. Он взял меня под руку и повел к столу. И тихо, чтоб услышала только я, прошептал:
— Мне мало простого «спасибо», Иона.
