развернулась и бодро зашагала в сторону лагеря.
– Вот и счастливо! – бросил я ей вслед.
Однако, возможно, Алиса всё же была права, и мы таки заблудились. Тогда оставаться одному здесь – не лучшая идея. Сильнее задул прохладный ночной ветер, и я поёжился. Но возвращаться за ней – это значит потерять лицо, более того – согласиться с ней. Нет, на это я пойти не готов!
Наверное, я бы мог так рассуждать до утра, если бы не крик Алисы. Ноги сами понесли меня в ту сторону, куда она ушла. Через пару десятков метров я чуть не провалился в яму, успев в последний момент перепрыгнуть её. А вот Алиса, похоже, не успела. Я только собирался посветить фонарём в темноту, как понял, что она его забрала с собой. Что же, этого стоило ожидать.
– Живая?
– Да, – донёсся снизу её приглушенный голос.
– Ничего не сломала?
– Не знаю, блин! Идиот!
В яме замелькал свет, я подошёл поближе и наклонился, чтобы рассмотреть, насколько там глубоко. Вниз метра на три уходила узкая дыра, но дальше ничего видно не было.
– Помоги мне выбраться! – недовольно закричала Алиса.
– И как ты себе это представляешь?
– Не знаю как! Придумай!
– Ты где хоть находишься? Опиши.
– Тут туннель какой-то и… Туннель.
Туннель? Странно.
– Спускайся давай! – продолжала командовать она.
– Ага, ещё чего? Я лучше сбегаю в лагерь за верёвкой.
– И что, я тут одна останусь? – нахальства в голосе Алисы заметно поубавилось.
– А ты и так одна, вообще-то, там.
– Эй! – громко закричала она и направила луч фонаря прямо мне в глаза.
– Ладно, не паникуй, авось тебя тролли там не съедят, я быстро!
Алиса что-то отчаянно орала снизу, но слов было не разобрать. Однако не успел я сделать и пары шагов, как почва у меня под ногами поехала, и я начал стремительно проваливаться вниз. Рука ухватилась за тонкий корень, который несколько затормозил падение, однако под моим весом надломился и полетел вниз вместе со мной.
. .
– Ты живой? – чей-то голос доносился словно со дна колодца.
Я с трудом открыл один глаз, в который тут же ударил яркий свет фонаря.
– Убери.
– Ничего не сломал? – Алиса сидела рядом и взволнованно смотрела на меня.
– Не знаю.
Я пошевелил руками и ногами – как будто всё в порядке. Учитывая высоту, мне ещё повезло, что вообще не разбился! Я с трудом встал и осмотрел место падения. Мы действительно находились в длинном коридоре, вдоль стен которого были протянуты какие-то провода, а под потолком висели лампы, закованные в металлические держатели. В другой ситуации я бы сказал, что это подсобный туннель метро, но вряд ли пионерлагерь «Совёнок» уже достиг такого уровня развития.
– Где мы? – поёжилась Алиса.
– Не знаю, но надо попытаться выбраться!
Залезть по стене на первый взгляд не представлялось возможным, да и вообще было не очень понятно, как мы, упав с такой высоты, остались живы.
– Ну что же, придётся искать выход в другом месте.
– Это как? – испуганно спросила Алиса. Сейчас на её лице не осталось и следа былой надменности.
– Ну, как-как. Должен же здесь быть выход?
– Наверное, но куда идти?
Хороший вопрос. Направиться в сторону лагеря (хотя бы туда, где он был по моим прикидкам) казалось разумным, но я не замечал там ничего похожего на выходы из подземелья. Значит, возможно, стоит пойти в противоположную сторону.
– Дай сюда! – я грубо вырвал у Алисы из рук фонарь и направил его свет в темноту. – Туда!
. .
Мы медленно пробирались вперёд, Алиса крепко сжимала мою руку. В другой ситуации я бы, может, удивился, смутился, обрадовался, чем чёрт не шутит, но сейчас мне лишь хотелось поскорее выбраться отсюда. Ссадины от падения болели, в голове ритмично бил тяжёлый маятник, да и дрожащий свет фонаря, выхватывающий из темноты одни и те же бетонные стены, не прибавлял уверенности.
– Чёрт, ещё же Шурик! – вспомнил я про пропавшего пионера.
– Что? – вздрогнула рядом Алиса.
– Ну, а зачем мы вообще ночью в лес попёрлись? Чтобы Шурика искать!
– Ой, да забудь ты.
– Может, он тоже провалился, как и мы.
Конечно, Алиса была в чём-то права – сейчас не самое подходящее время, чтобы заниматься его поисками, – если не выберемся, придётся искать нас самих. Однако я не мог просто так выкинуть эту мысль из головы. Как будто перед глазами стоял Шурик и укоризненно смотрел на меня.
– Осторожно! – закричала Алиса.
Я остановился в полушаге от массивной железной двери. Сразу бросился в глаза значок радиационной опасности.
– Значит, мы в бомбоубежище, – пробубнил я себе под нос.
– Да, что-то такое слышала.
– Слышала? А почему раньше не сказала?
– Откуда я знала, что это важно?
– Ну, пожалуй, да. Ладно.
Я взялся за колесо двери и что есть мочи начал давить на него, пытаясь провернуть. Заржавевший металл скрипел, но никак не хотел поддаваться.
– Помоги, что ли, что стоишь! – я подвинулся, чтобы освободить место для Алисы. Она некоторое время колебалась, но потом крепко схватилась за ручку и начала дёргать на себя.
Наконец колесо прокрутилось до конца, и дверь открылась. Мы оказались в комнате, назначение которой можно было установить безошибочно – бомбоубежище. Шкафы с противогазами и сухпайками, различная аппаратура, койки и трубы вентиляции – всё здесь было сделано для того, чтобы пережить ядерную войну. Ну или по крайней мере выжить после первого удара. Алиса ещё крепче сжала мою руку.
– Что?
– Что-что, – шёпотом лепетала она. – Страшно.
– А чего тут бояться?
Действительно, чего? Мы провалились в заброшенное бомбоубежище, бродим тут впотьмах, пытаемся найти выход. Чего бояться? От этих мыслей меня передёрнуло, и я инстинктивно подошёл ближе к Алисе. Она ничего не сказала, лишь слегка покраснела и отвернулась.
– Ладно, в любом случае… – я пытался делать вид, что контролирую ситуацию.
– Что?
– Надо искать выход.
– Ну, вот ещё одна дверь.
У дальней стены была точно такая же дверь, как та, через которую мы попали сюда. Однако, сколько я ни пытался, она не поддавалась.
– Помочь? – предложила Алиса.
– Нет, тут намертво заклинило, – я окинул комнату взглядом в поисках чего-нибудь, что могло сойти за рычаг, и в дальнем углу заметил фомку. – Отлично!
Алиса непонимающе посмотрела на меня.
– Сейчас! – но и с помощью фомки ручка не сдвинулась ни на сантиметр.
Я без сил опустился на аккуратно застеленную кровать и вздохнул.
– Придётся идти назад.
– Но мы же оттуда пришли! – похоже, к Алисе немного вернулось самообладание, а с ним и привычное нахальство.
– Ты можешь остаться здесь – вода, сухпайки, может,
