— Марсела, здесь нет посторонних, — неодобрительно сказал Рауль, а Бернар укоризненно цокнул. — Итак, вы заселяетесь в гостиницу. Сходите пообедать вместе с Хосе Игнасио. Ужинать будем всей компанией. Напоминаю, Катарина, что ночью мы с вами и Хосе Игнасио пройдёмся по окрестностям города и проверим работу заклинания.
— И со мной, — бросила недовольная Марсела.
— Прости, дорогая сестра, но нет. Ты будешь тормозящим фактором, поэтому остаёшься в гостинице. Сеньорита Ракель составит тебе компанию.
Марсела прошипела себе под нос что-то настолько тихо, что даже мой Сиятельный слух уловил лишь отдельные звуки, но не смысл. Впрочем, уверена, что смысла там особого не было, одни эмоции.
— Я должна в этом участвовать!
— Марсела, ты не знаешь заклинания, а я не могу его тебе сказать. Кроме того, уровень твоей магии недостаточно велик.
— И мы ещё не убедились в его действенности, сеньор Медина, — заметила я.
Несмотря на то что я учла замечание Марселы, мои слова оказались для неё последней каплей, потому что она просто развернулась и пошла в гостиницу. Рауль проводил её задумчивым взглядом. Похоже, наша поездка будет тем ещё испытанием.
— Мы можем прогуляться по городу? — уточнила я, потому что сидеть весь день в гостинице удовольствие ниже среднего. Особенно если там же будет сидеть недоброжелательно настроенная принцесса.
— Можете, но только в компании Хосе Игнасио и желательно недалеко, — решил Рауль и добавил: — Прошу меня извинить.
После чего пошёл догонять сестру. Компания Альвареса не привлекала ни меня, ни Ракель, но альтернативы ей не было, поэтому мы терпеливо дождались куратора, который решал вопрос размещения лошадей и относился к этому с полной самоотдачей. Настолько полной, что создавалось впечатление, что размещался целый табун и на другом конце города. Поэтому, когда мы обговорили с ним экскурсию и вошли в саму гостиницу, в холле никого не было.
— Встречаемся здесь же через полчаса? — предложил Альварес. — Успеете?
Выглядел он каким-то непривычно задумчивым и даже не пытался ни к кому подкатить. Наверное, на молебен настраивался, потому что первое место, куда мы пошли всей компанией, оказался как раз храм, в котором должно было пройти богослужение.
Добрались мы туда аккурат перед появлением Рауля с Марселой, которые вышли из украшенного цветами экипажа и медленно пошли к входу. По мере того как они проходили, люди кланялись и сыпали пожеланиями здоровья, счастья и долгих лет жизни. Похоже, сестру и брата любили. Охрана близко к ним никого подпускала, но не потому, что опасалась за подопечных, а потому, что в храме на момент обращения к Двуединому не должно быть лишних глаз. Как вещал стоящий рядом Альварес: разговор правящей семьи с богом должен оставаться между ними. Как по мне, это, скорее, предосторожность на случай, если бог не ответит или ответит не то, что нужно. И тогда запустятся порочащие династию слухи, которые очень легко предотвратить, просто не пуская свидетелей.
Двери в храм за ними прикрыли: молебен будет проходить без посторонних глаз. Но народ не расходился, глазел на храм, словно ожидал чуда. И тут мне пришло в голову, что устроить чудо было в наших силах а значит, мы должны это сделать.
— Сеньор Альварес, — тихо сказала я в самое его ухо, — а не испытать ли нам заклинание прямо сейчас? Там подходящие визуальные эффекты.
— А если что пойдёт не так? Рауль нам не простит.
— Если бы могло что-то пойти не так, то в книге про это непременно бы написали. А так мы получаем золотое сияние по городу во время молебна. Представляете, что будут говорить люди? В самом плохом случае просто ничего не произойдёт.
Альварес ещё посопротивлялся немного, упирая на то, что разрешения мы не получали, но сопротивлялся он для вида и было очень заметно, что и самому ему хочется попробовать, и не только новое заклинания, но и новую методику объединения заклинаний, которая относилась к тайным Сиятельным знаниям, но которую он теперь знал благодаря доступу в нужный корпус. В случае применения к заклинанию против червеобразных демонов наши заклинания не складывались, а умножались, поэтому покрытие должно было охватить весь город.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Могут заметить, — привёл он последний довод, почти сдавшись.
— А отвод глаз на что? — удивилась я. — Нам только отойти надо, чтобы никто не наткнулся случайно.
— А я покараулю, — азартно предложила Ракель.
— Эх, на нарушение меня толкаете…
Но это был последний писк его сопротивления. Он даже не упирался, когда мы тащили его с площади. Завернули мы в ближайший переулок, пустовавший из-за того, что из него храма было не увидеть, и там, взявшись за руки, речитативом произнесли формулу уничтожения, параллельно напитывая её собственной магией. От нас покатилась еле-еле заметная золотистая волна, которая вызывала яркие столбы золотого света на своём пути. Столбы, которые указывали на места уничтожения червеобразных демонов.
— Ой мамочки, — испуганно выдохнула Ракель.
Столбов по городу получилось невероятное количество, а самый большой и толстый исходил из храма, в котором сейчас шёл молебен.
Глава 20
В эйфории от удачного использования заклинания мы засели в одном из кафе рядом с центральной площадью и даже вино заказали, чтобы отпраздновать победу. Там нас и нашли принц с принцессой. Выглядели они отнюдь не осчастливленными нашей помощью, а злыми настолько, что я подумала бы что их зацепило заклинание против демонов.
Рауль, прежде чем ругаться, поставил защиту от прослушивания. Признаю, ругался он культурно, одними приличными словами, но с такими интонациями, что они казались неприличными. Досталось каждому, но больше всех — Альваресу. Рауль выговаривал холодно, но было видно, что внутри он кипит от злости: слишком спокойно он говорил, слишком длинные паузы между словами делал. Марсела же не посчитала нужным скрывать свои чувства.
— Как вы могли, сеньор Альварес? Вы, взрослый состоявшийся маг, — выпалила она, прервав брата. Странно, что при этом смотрела она не на Альвареса, а на нас с Ракель. — Я бы поняла, если бы в представлении участвовали только эти две сеньориты, которые понятия не имеют об ответственности.
— Почему это не имеем? — возмутилась Ракель. — Мы хотели вам помочь, поскольку как раз считали себя ответственными за судьбу Теофрении.
— Неужели? И сеньорита Катарина считает себя ответственной за судьбу Теофрении? С чего бы, если её не беспокоит судьба собственного герцогства? Такую беспринципную особу ещё поискать нужно.
— Марсела, — предупреждающе протянул Рауль.
— Хочешь сказать, дорогой брат, что я не права? Девица совершенно спокойно бросила на произвол судьбы людей, которые от неё зависят.
— Марсела, не суди о том, чего ты не знаешь, — резко бросил Рауль. — Во-первых, герцогство от неё никак не зависит, потому что находится под управлением графини Хаго, а во-вторых, Катарине грозит смертельная опасность. Не думаю, что герцогству станет лучше, если местное кладбище украсится могилой нынешней герцогини.
Продолжать он не стал, хотя и мог бы добавить «в-третьих», что эти обязательства вообще не мои, а предыдущей Эстефании. Вот она конкретно сбежала. А я так, пыталась выжить и принимать на себя не оговоренные клятвой обязательства и не могла, и не хотела.
— Вот как? — Марсела немного остыла. — Ты мне не говорил. Да и сейчас не говоришь ничего конкретного.
— Это не мой секрет, — отрезал Рауль. — Марсела, ты меня удивляешь своей горячностью.
— Извини. — Она приложила руки к вискам. — Просто мне невыносимо думать, что кто-то может вот так легко пренебречь своими обязанностями…
— В то время как тебе это недоступно?
Это был явно намёк на что-то, потому что Марсела дёрнулась, на мгновение «потеряв лицо», но очень быстро взяла себя в руки и холодно возразила:
— Я просто думаю о последствиях.
— Катарина тоже думает о последствиях и пытается спасти не только герцогство, но и весь мир, — напомнил Рауль.
