— Я о том, как мы будем сегодня взрывать.
Он невозмутимо ответил:
— Обычно. От вас с Хосе Игнасио потребуется только подпитка сферы. Остальное сделаю я.
Он отсалютовал нам бокалом вина. Мы с Альваресом переглянулись. Похоже, он тоже не был в восторге от неопределённости, потому что сказал:
— Хотелось бы услышать что-то конкретное.
— Конкретное? Ждём темноты и выезжаем из города на подводе с бомбой. Отъезжаем подальше и взрываем. Достаточно конкретно?
Рауль опять переключился на еду. Я же последовала его примеру: если потребуются все магические силы, то сейчас их нужно по максимуму восстановить и ни на что не тратить. А то вдруг что-то пойдёт не так, а я израсходовала магию на местную разновидность демонов? Эти от нас никуда не денутся, мы их взорвём сразу после бомбы, и будем уничтожать на своём пути всех демонов, кто попадётся. Пусть лучше заранее переселяются в соседние страны. А ещё лучше пусть возвращаются в свой мир и запирают двери.
Глава 21
Выехали мы в ночь: Рауль, Альварес и я, замаскированные под местных купцов. Альварес успел повозмущаться тем, что его, великого мага, выставляют презренным торгашом, на что Рауль ехидно заметил, что если уж принца и герцогиню устраивают выбранные образы, то причин бунтовать у великого мага и вовсе нет. Альварес проворчал, что от нашей репутации всё равно уже ничего не осталось, поэтому мы даже можем притвориться золотарями, ничего не изменится, но в конце концов смирился. Наверняка потому, что вспомнил, что купцом он будет с чужой физиономией, следовательно, свою не опозорит.
На коней тоже наложили морок, и они теперь выглядели как обычные неказистые лошадки, совсем не напоминающие тех гордых скакунов, которыми были все кони в королевском кортеже.
Поэтому выехали мы из города, никем особо не замеченные, разве что стражник на воротах удивился, что столь поздно покидаем город, на что Рауль сразу пожаловался на меня. Мол, пока женщина соберётся и неделя может пройти. Я даже возмущаться не стала, потому что охранник сразу согласился с уважительностью причины, но интерес не потерял, провожал взглядом так, словно пересчитал всё, что в повозке и уже мысленно положил в карман деньги от продажи.
Коней Рауль придерживал, и тащились мы, словно похоронная процессия. В некотором смысле так и было, поскольку мы запланировали похоронить все надежды Муриции на магическую бомбу, да и саму бомбу тоже, разумеется. Занимала она всю повозку и была спрятана под иллюзией множественных тюков с товаром, который показались столь привлекательными стражнику. Надеюсь, на них не позарятся личности с криминальными наклонностями и не попытаются нас ограбить. Не хотелось бы за собой оставлять трупы. А что трупы будут — тут к гадалке не ходи: нельзя к бомбе никого допускать, повредят линию на ограничивающем рисунке — и всё, прощай дивный новый мир. Голову мне отрубить не успеют, а значит, умру я неправильно. И не только я.
Рауль испытывать судьбу не стал и свернул к лесу, как только уверился, что из города нас не видно, а на тракте никого нет. Лошади поклажу тянули столь же бодро, как и по дороге, даже не заметив, что местность стала очень сильно пересечённой. То и дело повозку встряхивало на ухабах, и я даже сочла за лучшее спрыгнуть и пойти пешком, придерживаясь за край повозки. После очередного встряхивания Альварес громко клацнул зубами и последовал моему примеру.
— Пока дойдём, всю магию на ухабах растеряем, — проворчал он.
Недовольство его было связано с тем, что путешествовать приходилось без минимальных удобств.
— Она в вас так плохо держится, сеньор Альварес? — с деланым сочувствием уточнила я. — Наверное, надо было кого-то другого попросить.
— Я не о себе беспокоюсь, — сразу вильнул он, — а о грузе. Мало ли что с него может облететь.
— Не волнуйся, Хосе Игнасио, там всё намертво закреплено, — бодро сказал Рауль. — Ничего не растрясётся и не растеряется.
— Попробуй тут не волноваться с таким содержимым, — проворчал Альварес, но ныть прекратил, тем более что мы уже почти добрались до опушки леса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В реденький лес заводить повозку Рауль не стал, но по нашим следам отправил заклинание, которое их уничтожило. Наверное, тоже заметил пристальное внимание на выезде из города и решил перестраховаться. Трава поднялась, закрыв колеи от колёс, а с дороги нас сделал невидимым артефакт отвода глаз, который Рауль активировал сразу после подчистки следов.
— Дальше не поедем? — удивился Альварес.
— А смысл? Отсюда в самом плохом случае заденет только лес и дорогу, где сейчас никого нет.
— И нас.
— Нас заденет в любом случае, если что пойдёт не так, — спокойно заметил Рауль. Он вытащил накопители и раздал: Альваресу — три, мне — два и два оставил себе. — Если почувствуете, что не хватает собственных сил, переключаетесь сразу, не ждите, когда всё выйдет из-под контроля. Приступаем?
— Прямо сейчас? — занервничала я.
Конечно, накопители были увесистые и хотя и не дотягивали до того, в Сиятельном корпусе, забиты они были под завязку и несли в себе весьма приличный запас магии. С этой стороны причин для тревог не было, а вот слова о том, что всё может выйти из-под контроля, меня обеспокоили. Они оказались слишком неожиданными, поскольку до них я была уверена, что Рауль знает, что делает.
— Вам нужно прочитать молитву Двуединому? — насмешливо поинтересовался он. — Мы подождём.
— Или присоединимся, — предложил Альварес. — Так-то я ни одной молитвы до конца не знаю, но чужую могу поддержать.
— Проблема в том, что у меня с молитвами дело обстоит примерно так же, как у вас, сеньор Альварес, — я чуть не рассмеялась, хотя обстановка к этому не особо располагала: темнело и лес, рядом с которым мы расположились, выглядел зловещим и недружелюбным. — Я предлагаю выставить хотя бы минимальную защиту. Не хотелось бы, чтобы пока мы будем поддерживать сферу, нас ограбили или чего хуже.
— Что может быть хуже? — удивился Альварес. — Да нас любая крыса на смех поднимет, если мы позволим себя ограбить.
— Отвод глаз не даст на нас никому наткнуться. Ставить защитные заклинания — искажать пространство для сферы, которая может сработать не так, — возразил Рауль. — В конце концов, нам нужно всего лишь минут пять. За пять минут нас никто не ограбит. Даже подойти не успеют.
— Уверен? — удивился Альварес.
— Взрыв произойдёт, частично погасится стенками сферы, а дальше стравим излишки через небольшое отверстие. Чему здесь идти дольше?
Почему-то при его словах я представила мультиварку, из клапана которой вырывается пар. Картина показалась нестрашной, оставалось надеяться, что стенки из магии не уступят по прочности стенкам из металла.
Бомбу с куском пола с повозки не спустили и даже лошадей не выпрягли. Они стояли совершенно неподвижно, ногами не перебирали, не всхрапывали, на нас не косились и даже не делали попытки куда-то сдвинуться, словно были не живыми существами, а механизмами. Ой, всё-таки что-то нечисто с этими лошадками...
Рауль вытащил бумажку с расчётами и расставил нас в соответствии со схемой. Расстояния были неодинаковые: от меня до Альвареса оказалось куда ближе, чем до Рауля. Зато от меня до Рауля было куда дальше, чем от Рауля до Альвареса. Похоже, Рауль на себя взял самый большой участок, как самый сильный маг. Или как самый опытный. Или как тот, на кого сфера будет завязана.
— Начали, — скомандовал Рауль и убрал защиту с бомбы.
Почувствовалось это сразу: у меня заболели зубы, и нахлынула тошнота. Альварес тоже побледнел. Принц же, сцепив зубы, выплетал заклинание сферы, которую нужно было замкнуть одновременно с подрывом. Как только я это поняла, меня затошнило ещё сильнее: теперь не только от влияния Сиятельного артефакта, но и от страха. Немного успокоило то, что почти готовая сфера ткнулась в мои пальцы сама, как упругий резиновый мячик-переросток. Была она плотной, многослойной, с одной небольшой прорезью рядом с руками Рауля. Но главное — она гасила неприятные ощущения от артефактной бомбы почти полностью, до меня достигали теперь только отголоски, и от них не хотелось срочно отбежать в кусты и очистить желудок.
