тогда без пяти минут жена, добравшись-таки до алко.
И именно мама вычислила место проживания разлучницы, а уж потом нашла и Яну.
Не знаю, как в таких случаях надо реагировать, но думается мне, что «мама была ошарашена» — самое мягкое из всех возможных комбинаций слов.
Бесхитростная Вика рассказала, что именно Ольга Юрьевна решила рассказать всю правду Яне. И под диктовку родительницы послушная дочь написала свое первое сообщение.
И даже сюда ее привезла мама.
«Она и сейчас ждет внизу, в машине», — промяукала Вика, наколов на вилку соленый гриб. — «Если вы… простите, ты мне не веришь, то мама знает, где сейчас Паша. Она может отвезти нас всех…эээ… только у нее Матиз».
И пока отличница Вика, жуя гриб, подсчитывала, сколько же ведьм влезет в крохотный мамин Матиз, Яна созрела на месть.
Вдвоем с Войновой они обчистили мою ванную на предмет прокладок и геля для душа, нашли где-то баллончик с краской и, всучив опешившей Вике рулон туалетной бумаги, спустились вниз.
Ирка на волне сумасшествия вооружилась упаковкой яиц, а я… решила оставить при себе здравый смысл на случай важных переговоров.
У подъезда стоит новенькая К5, и я на правах того, кто и заказывал тачку, усаживаюсь на переднее сидение. Под внимательным взглядом водителя, пристегиваюсь… и вдруг слышу собачий лай.
Одновременно с водителем оборачиваемся назад. Похоже, Светка прихватила из дома не только баллончик с краской.
— С собакой не повезу, — меланхолично сообщает нам хозяин К5.
— Уважаемый… эээ? — влезает Ира, нацепив на лицо улыбку профессиональной вертихвостки и разбивательницы мужских сердец.
— Эрмиджон.
— Уважаемый, Эрмиджон. Я не думаю, что такая крохотная собачка нанесет какой-то вред вашей машине. Вы ее даже не заметите.
— Без переноски не положено, — гнет тот свою линию.
Красавина подключает всё свое обаяние:
— Ну мы не можем ее оставить совсем одну, нам тут совсем-совсем недалеко ехать…
— Вот и идите тогда с собакой пешком, — глушит мотор этот несгибаемый тип.
И только я открываю рот, как с заднего сидения подает голос Яна:
— Глубокоуважаемый Эрмиджон, у вас жена есть? — под задорное Бусино тявканье сестра высовывается вперед. — Есть, я спрашиваю?
— Ну есть.
— Так вот, господин Эрмиджон, представьте, что у вашей жены любовник! — После этих Янкиных слов, водитель поворачивается к ней всем корпусом. На лице смесь скепсиса и изумления. — Да не один! А сразу два! Представили, уважаемый? Вон там… да, да, правильно смотрите… Там, в желтом Матизе сидит малолетняя любовница моего будущего… тьфу, блять, уже не будущего… мужа. И она со своей долбанутой на всю башку матерью приехала ко мне, чтобы показать… ммм… где обитает еще одна любовница моего не-мужа. Поэтому, заклинаю вас всеми богами, езжайте уже за этим желтым карликом, пока я вас не уб…
Закрываю распалившейся сестре рот и, достав из кошелька пятитысячную купюру, кладу ее на приборную панель.
— Думаю, недоразумение с собакой устранено, и мы можем ехать?
В воцарившейся тишине смотрим с водителем друг на друга.
Через пару секунд таких гляделок, глубокоуважаемый Эрмиджон, покачав головой и беззвучно произнеся «бабы», забирает с приборки купюру.
На десятой минуте поездки отчетливо слышу звуки рвоты. Убедившись, что диета из соленых огурцов и текилы не пошла на пользу шпицу, я, скрепя сердце, выкладываю еще одну купюру:
— На химчистку.
Повеселев, Эрмиджон врубает нам погромче радио, и под задорный трек с завываниями Буси мы с ветерком несемся по ночному городу.
15.3
«По баааарам в пьяном угаааре…»
Желтый карлик приводит нас к элитному новострою почти у стен Кремля.
Из Матиза выбираются две брюнетки.
При приближении чуть не прыскаю от смеха. Конспираторши херовы нацепили парики и очки, чтобы не спалить контору.
Территория комплекса, и правда, закрыта от въезда шлагбаумом, но когда это кого останавливало?
Наша великолепная семерка сук в полном составе миновала эту преграду, чтобы застыть перед кислотно-зеленым Доджем Вайпер.
Не рискну предположить, что всем присутствующим было это известно, но я доподлинно знала от сестры, как долго ждал эту тачку Паша. Как радовался ее покупке. Как любовно намывал ее, пропадая на мойке по несколько часов. Как гордился, что в городе у него такая ласточка в единичном экземпляре. А сколько примочек и тюнинга в этой тачке…
В общем, если и была у Янки законная соперница — то это был именно кабриолет по цене крыла самолета.
И вряд ли Паша, оставляя такую игрушку под стенами элитного комплекса с видом на Стрелку, предполагал, что его невеста посмеет написать на капоте крупными буквами «ПИД**АС».
В полном удивлении, прижав к себе покрепче Бусю, наблюдаю, как сестра расписывает обожаемую тачку изменника. Подключившись, Света, закидывает салон яйцами, а воинственная Вика, вырвавшись из рук мамы, обматывает машину туалетной бумагой и лепит прокладки.
Раздухарившись, Яна пинает колесо. Двор тут же заполняет вой сигнализации, но он быстро смолкает. Сестра вновь и вновь «заводит» сирену, но трюк с отключением повторяется всякий раз.
— Урод! Трус! Ну выйди сюда, если есть что сказать?! — Яна с отчаянием пинает дверь железного коня, а потом, забравшись на капот, начинает прыгать на нем.
— Боже мой! Сделайте что-нибудь! — бросается ко мне мать малолетней Виктории, пока ее дочка в азарте сворачивает боковое зеркало.
Переведя взгляд с беснующихся ведьм на одну старую крысу контрразведки, пожимаю плечами:
— Идите и сделайте, если вам так хочется.
— В конце концов, это ваша подруга! И именно вы с ней приехали! — не желает она сдаваться.
— Да, в качестве стоп-крана, когда моей сестре придет в голову идея кого-нибудь убить… Ну, а пока все живы-здоровы, наслаждайтесь зрелищем.
Чертыхаясь, мать семейства Новиковых оттаскивает свою дочь от искалеченного кабриолета и, запихав ту в маленький желтый танк, увозит жить лучшую жизнь.
К моменту, когда разъяренных мстительниц увозит ППС до выяснения обстоятельств, мы с Ирой встречаем рассвет и тихо ожидаем такси.
— Ты
