- Может быть, когда они узнают о том, что произошло здесь, то подумают – а нужна ли им эта война.
Гаэдинн нахмурился.
- Я признаю, что отправка сообщения может быть разумным поводом для убийства некоторых заключенных. Но Чазар сделал это не поэтому.
Джесри заколебалась.
- Иногда король не объясняет истинную причину своих поступков. Только не тогда, когда думает, что может не получить какого-то преимущества, поступив иначе.
- Во имя Черного лука, почему ты его защищаешь? Ты, как и все мы, думала, что он был сумасшедшим и жестоким. Именно поэтому-то ты и отговорила его от убийства всех пленником. И именно поэтому ты раздула огонь, чтобы тела в нём побыстрее сгорели. Тебе стыдно за то, что сделал он.
- Да. Бывают моменты, когда его ум не совсем трезв. Если бы кто-то питался твоей жизненной энергией сто лет, с тобой было бы то же самое, но Чазар скоро придет в норму.
- Были хоть какие-то признаки улучшений?
Она нахмурилась.
- Не стоит нам вообще говорить о нем.
- Почему бы и нет? Ты против наших с тобой разговоров?
- Нет! Но когда мы только прибыли в Лутчек, ты был слишком дерзок с ним. Это плохо для Братства.
Он знал, что она права, но не хотел этого признавать.
- Я думал, что работать на зулкиров- это плохо, но, по крайней мере, они были вменяемыми.
- Ты видишь только одну его сторону. Он положил конец преследованию магов.
- Что, как ты надеешься, гарантирует, что маленькие девочки больше не будут страдать так, как страдала ты. - Подумал Гаэдинн, но вслух сказал:
- И, что еще важнее, дал тебе возможность тонуть в шелке и драгоценностях, играя в принцессу.
- Хватит об этом, - отрезала Джесри. – Довольно.
Она повернулась к лестнице, ведущей в крепость, и на этот раз Гаэдинн не попытался остановить её.
* * * * *
Поле битвы было на границе между пустыми равнинами Черного Пепла и плодородными полями Тимантера. Не было видно скользящих столбов застывшего пепла - и это было хорошо, поскольку шаманы гигантов использовали их как оружие. Но растительность была редкой и искривленной, и когда ветер дул с юга, в воздухе пахло огнем.
После того, как драконорожденные отразили несколько набегов гигантов, оставшиеся в живых объединились в одну большую группу для массированной атаки. Они ждали, как мрачны, грубо вырезанные из камня фигуры. Медраш изучал их ряды в поисках лидера, достаточно сильного, чтобы объединить некогда враждующие между собой варварские племена. Пока он не смог выделить ни одного достаточно сильного лидера.
Гиганты строились по одной очевидной системе. В авангарде стояла широкая линия гигантов, хотя Кхорин бухтел, что они все равно напоминают, скорее, разные группки, нежели единую армию. Защитники Копья и все, кто прошел обучение дворфа, выстроились в один строй, а воины, шедшие под знаменами Платиновой Когорты – в другой. Небольшие военные отряды, организованные прочими кланами, довольно бессистемно рассредоточились между двумя основными силами.
Баласар естественно стоял среди драконопоклонников. Медраш боролся с порывом взглянуть в глаза или даже в сторону своего брата по клану. Баласар сказал Нале и Петрину, что его вновь обретенная преданность Бахамуту отдалила его от родичей, и Медраш не хотел давать повода засомневаться в этой легенде. Он довольствовался тем, что молча просил Торма укрепить руку своего товарища в грядущей битве.Т был в воздухе, как и его трубачи, извещающие войско о приказаниях своего полководца.
Лучники-драконорожденные натянули тетивы и отпустили их. Всадники на летучих мышах устремились к врагу, тоже стреляя из луков. Медраш знал, что каждый лучник, заметивший шамана, пытался уничтожить именно его.
Тем временем маги клана запели в унисон. Ветер ударил гигантов в лицо. Идея заключалась в том, чтобы сдуть каждую песчинку пепла с равнины, чтобы шаманы не смогли использовать его для призыва своих ящероподобных слуг.
В ответ на залп со стороны драконорожденных, гиганты метнули камни и луки – их грубая сила компенсировала отсутствие технической конструкции лука. Один драконорожденный пошатнулся и упал. Лошадь заржала, рухнула и в судорогах приземлилась на своего поверженного всадника. Рядом упала огромная летучая мышь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Между тем, неуязвимые для стрел, или, по крайней мере, так казалось, адепты размахивали своими цветными шарами. Полированные изгибы блестели на солнце, и в поле зрения армии драконорожденных появлялись неуклюжие чешуйчатые существа.
Они не выбирались из сугробов пепла, потому что драконорожденные маги сдули их. Они просто выпрыгнули из ниоткуда. Медраш понял, что так было всегда. Гиганты, чтобы сбить с толку своих врагов, просто делали вид, будто пепел необходим для призыва.
Несколько монстров были похожи на низкорослых, уродливых красных драконов. Пламя вылетало не только из их челюстей, но и пульсировало по всему телу. Они прыгали в воздух, размахивая кожистыми крыльями и взлетая к всадникам на летучих мышах.
Другие шаманы призвали крылатых зеленых существ и серых медведо-ящериц, которых Медраш уже встречал ранее. Первые подпрыгивали и скользили по земле, а вторые бежали. Каждый вид монстров рычал и визжал по-своему, но врывался в ряды драконорожденных абсолютно одинаково.
За ними, из небытия, появились сгорбленные существа размером с дворфа. Их шкура свисала коричневыми складками, а длинные руки волочились по земле. Очевидно, намереваясь обойти тимантеранцев с флангов, они разбежались к краям поля.
- Копья! - проревел Медраш. Спустя долю секунды в воздухе прорезались глубокие ноты рога. Покоритель приказал воинам совершить те же действия, которые они только что начали по собственной инициативе паладина.
Медраш почувствовал напряжение, потому что на собственном опыте убедился, что методы Кхорина работают, и теперь у них была возможность продемонстрировать это очень многим драконорожденным, включая самого Покорителя. Все увидят, что тимантеранцам не нужно было предавать своих предков и пресмыкаться перед древними врагами этих героев, чтобы победить гигантов, сколько бы новых трюков ни освоили эти дикари.
Более плавно и равномерно, чем несколько дней назад, все копейщики наклонили свои копья под нужным углом. По команде Медраша они направили своих лошадей вперед. Потом побежали рысью. Их оружие наклонилось так, чтобы пронзить наступающих ящеров, после чего всадники пустились в галоп.
Но коричневый мерин Медраша пробежал всего пару шагов. Затем зверь отказался, едва не сбросив испуганного всадника из седла. Лошадь мотнула головой и заржала.
Прикрываясь щитами и почти маршируя, копейщики продвигались вперед не разрушая боевого построения. Кхорин удовлетворенно кивнул, а затем увидел, как в рядах всадников Медраша случилась катастрофа.
Почти все лошади испугались одновременно. Несмотря на длинное оружие в руках копейщиков и то, что они ехали почти плечом к плечу, некоторым из коней удалось остановиться, развернуться и броситься к остальной армии Покорителя. Их хозяевам повезло. Другие животные врезались в своих других скакунов, сбивая их, спотыкаясь, или падая на землю. Один драконорожденный закричал, натянул поводья и впился шпорами в бока коня, пытаясь восстановить контроль над ним. Тем временем первая волна заколдованных существ захлестнула их. Один монстр вырвал всадника из седла. Медведо-ящерица схватила лошадь клыками и повалила ее на землю, сломав при этом обе её передние лапы. Коня заржал и начал метаться. Из челюстей рептилии клубился пар, разъедающая слюна, которая проникала внутрь животного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Проклятие битвы, - выругался Кхорин. – В атаку! В атаку!
- Это нарушит строй, - сказал ему сержант, который, очевидно, слишком хорошо усвоил уроки строевой подготовки.
- В Бездну строй! - взревел Кхорин. - Беги туда и убей кого-нибудь прежде, чем враги убьют всех всадников!
* * * * *
Лошадь Медраша вздрогнула и встала на дыбы. Он понял, что должен выскочить из седла прежде, чем животное сбросит его. Он бросил копье и убрал ступни из стремени, что сделало его позицию еще более неустойчивой. Уцепившись за седло одной, в то время как вторая была занята щитом, паладин перекинул ногу через спину мерина и подпрыгнул.
