Я ничего не ответила. Возможно, я уже сказала слишком много.
Выражение лица Нино было аналитическим, но никак не осуждающим.
— Зная твои прошлые отношения с мужчинами за пределами нашей семьи, вариантов очень мало. Это может быть кто-то, кого ты встретила на танцевальном концерте, что маловероятно, учитывая присутствие Фабиано и ограниченные временные рамки. Или это может быть единственный мужчина, с которым ты проводила время. Амо Витиелло.
Я старалась не реагировать, услышав его имя. Мне было страшно признаться в этом.
— Кажется, я влюбилась — прошептала я.
Нино покачал головой.
— Грета…
Я прикоснулась к своему сердцу.
— Нет — твердо сказала я. — Я чувствую, что это правда. Я влюбилась, и это было чудесно.
— И поэтому ты плачешь?
Я замерла и потянулась вверх, чувствуя влагу на щеках.
— Я плачу, потому что мое сердце разбито еще до того, как у него появился шанс испытать любовь.
Нино спокойно смотрел на меня.
— Ты сказала, что между тобой и Амо ничего не было.
— Не было. Мы разговаривали. Но я почувствовала связь, которую никогда не чувствовала раньше...
Выражение лица Нино было невозможно прочитать.
— Ты ведь никому не расскажешь, да?
Если бы он рассказал папе или Невио, все бы рухнуло.
— Я не вижу, как рассказ кому-либо может послужить какой-либо другой цели, кроме как обрушить на нас войну. Не думаю, что сейчас подходящее время для конфликта с Фамилией .
— Как мои чувства к кому-то могут быть причиной войны?
— Я уверен, что ты можешь понять, к чему это приведет.
Я опустила взгляд. Если я позволю своим чувствам к Амо занять центральное место, это может привести к отмене его свадьбы, что вызовет большой переполох в Фамилии. Это ослабило бы их. Папа и Невио предположили бы самое худшее. Они бы не поверили мне, если бы я сказала, что Амо не манипулировал моими чувствами. Я не могла видеть, как они примут связь с Амо. Они бы начали войну. Многие бы погибли.
— Даже думать о нем — это как предательство .
Нино испустил долгий вздох.
— Твой брат определенно расценит как предательство, если ты покинешь Лас-Вегас ради Амо. И мне не нужно говорить тебе, что твой отец никогда этого не допустит, ни за что на свете .
Я кивнула, потому что знала это.
— Можешь ли ты представить, что уезжаешь из Лас-Вегаса, чтобы жить с Амо в Нью-Йорке, как жена капо?
Я попыталась представить себя в Нью-Йорке, вдали от семьи, в роли женщины, на которую все в Фамильи будут равняться. Тревога сжимала мой живот.
— Нет — пролепетала я.
В тот вечер я пришла в спальню Невио. Он рассеянно улыбнулся мне, надевая свои кожаные напульсники, боевые ботинки и кожаные байкерские штаны, готовясь к ночной прогулке с Массимо и Алессио.
Он положил два изогнутых ножа в кобуру на спине, затем два кинжала в кобуры на икрах.
Я спокойно наблюдала за ним, сидя со скрещенными ногами на его кровати. Вначале, когда я поняла, почему они втроем выходят на улицу по ночам, я просила его остановиться, но со временем поняла, что ему это нужно, как мне балет, как способ справиться со своими демонами.
— Ты бы когда-нибудь покинул нашу семью?
Невио остановился и окинул меня недоверчивым взглядом.
— Ни за что в этом мире.
— Даже если бы ты влюбился?
Невио подошел ко мне, его глаза пылали от напряжения.
— Если бы я когда-нибудь подумал, что есть кто-то, кто заставит меня задуматься о том, чтобы оставить нашу семью и Каморру, я бы убил ее, пока она не превратила меня в предателя всего, что имеет значение.
— Не говори ничего подобного. Ты не это имеешь в виду.
Он встал передо мной на колени, и выражение его лица повергло меня в ужас.
— Я чертовски серьезен, Грета. Наша семья — это все. Ничто не заслуживает того, чтобы занять ее главное место.
Я вздохнула.
— Ты всегда мыслишь крайностями.
— Может быть, но некоторые вещи просто черно-белые. Нет причин приукрашивать..
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Выражение лица Невио стало игривым.
— Тебе нужно перестать читать все это дерьмо об эмоциях. Иногда лучше их не испытывать и не понимать.
Я закатила глаза и встала.
— Будь осторожен сегодня вечером.
Я всегда говорила эти напутственные слова, даже если в них не было необходимости. Мое сердце было тяжелым, когда я возвращалась в свою спальню. Слова Невио только подтвердили то, что сказал Нино, то, что я знала все это время.
Амо
Я включил телефон, когда самолет приземлился в Лас-Вегасе. На экране высветилось несколько сообщений. Я проигнорировал сообщения от Крессиды и папы, которые спрашивали, где я.
У меня было несколько пропущенных звонков и два сообщения от Марселлы.
Ты тупой идиот, они убьют тебя. Включи хоть раз свой мозг.
Амо, пожалуйста, не будь дураком.
Потом было сообщение от Максимуса.
Я должен был пойти с тобой. Тебе нужно прикрытие. Черт, они собираются убить тебя.
Если бы я взял с собой Максимуса, это был бы неверный сигнал. Так было лучше, что я пошел один. Может, это была глупость. Может быть, это было самоубийство, но я принял решение, и теперь меня ничто не остановит. Определенно не папа, потому что он понятия не имел, что я делаю.
За последнюю неделю после разговора с папой моя решимость только возросла, но я скрывал это от него. Единственными, кто знал о моем плане, были Максимус и Марселла.
Оба пытались отговорить меня, пока я не сел в самолет.
Когда я покинул аэропорт, я ступил на землю Лас-Вегаса не как будущий капо Фамилии. Я был здесь частным лицом. Я пытался разработать план, чтобы все прошло как можно более гладко. На самом деле не существовало руководства, как вести себя с семьей убийц-социопатов.
Я позвонил Фабиано. Он взял трубку после третьего звонка.
— Я в аэропорту в Лас-Вегасе. Можешь меня забрать?
Молчание.
— Мне не сообщили, что вы с Лукой приедете на встречу.
— Я здесь без предупреждения и я один.
— Это единственный раз, когда я буду говорить как твой дядя, а не как член Каморры, и тебе лучше хорошо слушать. Разворачивайся и лети обратно в Нью-Йорк.
— Ты не знаешь, зачем я здесь. Я мог бы попроситься в Каморру.
Фабиано сухо усмехнулся.
— Попроси пулю, это более вероятно.
— Ты заедешь за мной или мне придется вызывать гребаное такси, чтобы отвезти меня в особняк Фальконе?
— Я буду там через тридцать минут. Тебе лучше уехать к тому времени.
Черный Mercedes S-класса остановился у обочины, где я ждал. Окна были затонированы, так что я не мог видеть, кто внутри. Я открыл заднюю дверь и проскользнул внутрь.
Фабиано коротко обернулся и издал резкий смешок, покачав головой.
— Ты унаследовал от своего отца отсутствие контроля в некоторых вопросах.
Я проигнорировал его замечание и посмотрел на мужчину на пассажирском сиденье, который не обернулся, но наблюдал за мной холодными глазами через зеркало заднего вида. Нино Фальконе.
— Нино.
Его губы едва шевелились, а выражение лица было безэмоциональным. Замки защелкнулись.
— Амо.
Я откинулась назад.
— Ты не собираешься спросить меня, почему я здесь?
Нино показал на Фабиано, который отогнал машину от аэропорта.
Я кивнул.
— Я получу особое отношение Каморры за то, что проник на вашу территорию без разрешения?
Он ничего не сказал.
— Особняк? Или где Римо хочет его видеть? — спросил
Фабиано.
— Отведи его в Сахарницу .
По выражению лица Фабиано я понял, что он этого не ожидал. Остаток пути мы ехали в тишине. Я был на удивление спокоен. Если это то, что нужно, чтобы заполучить Грету, то я с радостью отважусь на пытки, даже если таланта Нино боялись даже мафиози.
