Скорченная фигура попятилась, в его мигающих глазах был ужас и все то же ненавистное желание.
Затем видение исчезло, и Сэм увидел Фродо с руками прижатыми к груди, тяжело дышащего, и Горлума у его ног, стоящего на коленях, опиравшегося плоскими ладонями о землю.
– Осторожно! – крикнул Сэм. – Он прыгнет! – он сделал шаг вперед, размахивая мечом. – Быстрее, хозяин! – выдохнул он. – Идите! Не теряйте времени! Я справлюсь с ним. Идите!
Фродо посмотрел на него, как будто издалека.
– Да, я должен идти, – сказал он. – Прощай, Сэм! Это конец. На горе судьбы нас ждет наша судьба. Прощай!
Он повернулся и быстро, не сгибаясь, пошел по извивающейся дороге.
– Ну, – сказал Сэм, – теперь я с тобой рассчитаюсь! – Он прыгнул вперед с обнаженным мечом. Но Горлум лишь прижался к земле и захныкал.
– Не убивай нас! – выл он. – Не делай нам больно отвратительной жестокой сталью! Оставь нам жизнь, хоть ненадолго. Мы погибли. А когда исчезнет драгоценность, мы умрем, да, умрем в пыли. – Он зарылся длинными костлявыми пальцами в пепле дороги. – Пыль, – свистел он.
Рука Сэма дрогнула. Мозг его горел от гнева и воспоминаний о зле. Этот предатель и убийца много раз заслужил смерть. Да и самое безопасное сейчас – убить его. Но что-то в глубине души остановило Сэма: он не мог ударить существо, лежащее в пыли, одинокое, уничтоженное. Он сам, правда лишь недолго носил Кольцо и теперь смутно догадывался о той пытке, которую испытывал мозг и тело Горлума, порабощенные Кольцом, неспособные найти мир или облегчение. Но у Сэма не было слов, чтобы объяснить, что он чувствовал.
– Будь ты проклят, вонючка! – сказал он и добавил. – Убирайся! Прочь! Я не трону тебя, но уходи! Или тебе достанется от отвратительной жестокой стали.
Горлум встал на четвереньки, попятился на несколько шагов, повернулся и, так как Сэм нацелился пнуть его, побежал вниз по дороге. Сэм больше не обращал на него внимания. Он неожиданно вспомнил о хозяине. Посмотрев на дорогу, он его не увидел. И как можно быстрее пошел вверх. Если бы он оглянулся, то увидел бы, что Горлум тоже повернул и быстро, но осторожно, с диким огнем безумия в глазах, принялся красться меж камней.
Дорога извивалась. Вскоре она вновь повернула и углубилась в расщелину в конусе горы. Здесь она подошла к черным дверям в поверхности горы, к дверям Саммат Нуара… Далеко на юге солнце, пробивая своими лучами дым и испарения, зловеще горело тусклым красным диском; но весь Мордор лежал вокруг горы мертвой землей, молча, затянутый тенью, ожидая смертельного удара.
Сэм подошел к зияющему входу и заглянул внутрь. Там было темно, жарко, и глухой отдаленный гул потрясал воздух.
– Фродо! Хозяин! – позвал он.
Ответа не было. Он постоял, сердце его дико билось от страха, потом пошел вперед. За ним следовала тень.
Вначале он ничего не видел. Торопливо извлек он фиал Галадриэли, но свет был бледным и холодным в его дрожащей руке и не разгонял мрака. Он был в самом сердце королевства Саурона, у печей древней мощи, величайшей в Средиземье. Здесь все другие силы отступали. Боязливо сделал он несколько неуверенных шагов, и тут к самому своду поднялась красная вспышка. Сэм увидел, что находится в длинной пещере или туннеле, пронзающем дымящийся конус горы. Недалеко от него пол и стены были перерезаны большой щелью, в которой сверкал красный огонь, то поднимаясь, то опускаясь. Снизу доносился гул как от работы больших машин.
Снова блеснул красный свет, и вот на самом краю пропасти, у самой щели судьбы стоял Фродо, черный на фоне зарева, напряженный, прямой и неподвижный, как будто превратившийся в камень.
– Хозяин! – закричал Сэм.
Фродо шевельнулся и заговорил ясным голосом, более ясным и сильным, чем Сэм когда-либо слышал; этот голос заглушил гул горы судьбы, поднялся до самого свода.
– Я пришел, – сказал Фродо. – Но я не сделаю того, для чего пришел. Кольцо мое!
И неожиданно, надев его на палец, исчез из вида. Сэм разинул рот, но крикнуть не успел: в тот же момент произошло множество событий.
Что-то яростно ударило Сэму в спину, и ноги его подкосились, он полетел в сторону и ударился головой о каменный пол. Черная фигура пролетела мимо него. Он лежал неподвижно, на мгновение все покрылось мраком.
Далеко отсюда, когда Фродо объявил Кольцо своим и надел его на палец, в самом сердце королевства Саурона, власть в Барад-дуре была потрясена и башня дрогнула от основания до гордой вершины. Повелитель Тьмы неожиданно узнал о нем, его Глаз пронзил все тени и увидел через всю равнину дверь и щель; в мгновение ока ему открылась вся глубина его заблуждений, и удушливый страх, как черное облако, поднялось в нем. Он знал, какая смертельная угроза нависла над ним.
Его мозг сразу отвернулся от политики, от сетей страха и предательства, от всех стратегий и войн; по всему королевству пробежала дрожь, рабы его дрогнули, армии остановились, капитаны застыли, лишенные воли, беспомощные и дрожащие. Они были забыты. Весь его разум, вся мощь, которой он владел, устремилась к горе. По его приказу с пронзительным криком быстрее ветра назгулы, духи Кольца, устремились на юг, к Горе Судьбы.
Сэм встал. У него кружилась голова, и кровь из раны на лбу заливала глаза. Он пошел вперед и увидел странное и ужасное зрелище. Горлум на краю пропасти боролся, как безумный, с невидимым врагом. Он раскачивался взад и вперед, то подходя так близко к краю, что чуть не падал туда, то отодвигаясь дальше, падая на землю, вставая и снова падая. Он свистел, но не говорил ни слова.
Огни внизу проснулись в гневе, сверкнул красный свет, вся пещера наполнилась сиянием и жаром. Неожиданно Сэм увидел, как длинная рука Горлума протянулась ко рту, блеснули белые клыки и щелкнули. Фродо испустил крик. Он стоял на коленях на самом краю пропасти. Горлум, танцуя, как безумный, поднимал кверху откушенный палец с надетым на него Кольцом. Оно сияло живым огнем.
– Драгоценность, драгоценность, драгоценность! – кричал Горлум. – Моя драгоценность! О моя драгоценность! – Глаза его не отрывались от добычи, он сделал неверный шаг, пошатнулся на краю пропасти и упал с криком. Из глубины донесся его последний вопль:
– Драгоценность!
Послышался гулкий рев, языки огня лизнули своды. Гора затряслась. Сэм подбежал к Фродо, подхватил его на руки и оттащил от края. И здесь, на темном пороге Саммат Нуара, высоко над равнинами Мордора, его охватило такое удивление и такой ужас, что он стоял забыв обо всем и окаменев.
Он видел клубящиеся облака, и в их середине башни и укрепления, высокие, как горы, возвышающиеся над неизмеримыми подземельями; огромные дворцы и тюрьмы, безглазые тюрьмы, крутые, как утесы, зияющие ворота из стали и адаманта. Потом все исчезло. Башни упали, стены обрушились и растаяли, поднялись с ревом столбы дыма и пара. И вот за многие мили долетел рев, грохот, гул, земля дрогнула, равнина покрылась трещинами, из Ородруина вырвались огни. Небо разразилось громом и молниями. Вниз, как свистящие хлысты, упали потоки черного дождя. И в самом сердце бури, с криком, пронзавшим сердца, разрывая в клочья облака, ринулись назгулы. Охваченные пламенем, они падали камнем, сморщиваясь и исчезая. Навсегда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
