Все то время, пока бывшее Данхарово воинство двигалось к Замаровой пади, Анилу представлялось, что он едет на верную гибель. Если накхи в самом деле как-то разведали, где скрывается настоящий царевич, тогда, убедившись в этом, Анил выхватит лук и одним движением пустит стрелу в Маргу. Конечно, потом его немедленно зарубят, порвут на части, как кусок мяса. Но, умирая, он успеет выкрикнуть: «Спасайся, государь!» Конечно, спастись от таких следопытов, как накхи, дело непростое, но Анил выполнит свой долг, а там уж Исварха защитит своего сына.
Однако при виде того, как склоняются перед государем высокородная Марга и ее воины, сердце юноши полнилось ликованием. Он видел, что Аюр обнимает рыжего жреца, будто старого друга. «Значит, Хаста мне не лгал! – думал Анил. – Накхи и впрямь на стороне государя! Что же это, выходит, накхов обвинили в измене зря? Тогда эта война – безумие! Какой же злодей ввел в заблуждение блюстителя престола? Ведь Киран больше всех желает возвращения государя, он сам говорил мне об этом! Надо как можно скорее вернуться в столицу и рассказать ему обо всем, спасти Аратту от бессмысленной распри! И я сделаю это! Ибо Исварха направляет мои стопы и укрывает незримым щитом…»
Анилу вспомнился разговор, случайно подслушанный в крепости накхов, перед самым отъездом. Ну как «случайно подслушанный» – сестра Ширама совершенно не трудилась понижать голос. Этот разговор запомнился Анилу от слова до слова, будто вбитый в голову молотком чеканщика.
«Что будем делать с желтоволосым? Давать провожатых, чтобы добрался до Каргая или в Майхор, я не намерена. Лишних воинов у меня нет. Отпустить одного – так он забредет в очередное болото или потеряется в лесу. Оставить в крепости? Данхар вскорости сюда явится с подмогой и наверняка запытает мальчишку насмерть…»
«Именно так», – задумчиво подтвердил Хаста.
«Поэтому я предлагаю его убить. Я сделаю это быстро и небольно. Он даже не почувствует, что умер…»
«Святое Солнце, зачем?!»
«Как – зачем? Я же тебе только что объяснила».
«Нет! Анил поедет с нами».
«Придворный? – хмыкнула Марга. – Он не выдержит зимней дороги. Арьи слишком любят тепло. У нас есть меховая одежда, которая подойдет тебе и моим девочкам, но она не налезет на этого дылду».
«Ничего. Дайте ему пока теплый плащ, а по пути что-нибудь добудем у бьяров».
«Зачем он тебе сдался?»
«Марга, он живой человек, как ты и я! Солнце радовалось, когда он пришел в этот мир. Часть священной силы Исвархи живет в этом юноше, как в тебе и во мне…»
«Никак не возьму в толк, о чем ты. Видно, что-то жреческое».
«Анил – хороший лучник!»
«И что с того?»
«А еще он сын наместника Аршалая. И это может нам пригодиться».
«Сын наместника? – фыркнула она. – Ну надо же! Данхар знал об этом?»
«Знал».
«И хотел утопить Анила в болоте? Ха! Мой родич совсем спятил! Но это ничего не меняет – мальчишка здесь не нужен».
«Пусть его жизнь будет твоим подарком мне», – пустил в ход Хаста последний веский довод.
«Мог бы с этого начать, – усмехнулась Марга. – Забирай. Но кормить и одевать его будешь сам».
Всю дорогу Анил ловил на себе холодный взгляд Марги. «Ты еще жив? Не сдох?» – как бы спрашивала она. Юный арий гордо отворачивался и представлял – вот одна его рука выдергивает лук, вторая – стрелу из тула, бросает на тетиву… Выстрел! Накхини со стрелой в затылке падает наземь. И тут же – мучительная, но славная гибель во имя государя…
* * *
Резкий голос Вирьи заставил Анила очнуться от воспоминаний и вернул из глубин бьярских лесов на окраину Великого Рва.
– Смотрите! У развилки – кровь на земле!
Всадники становились и спешились.
– Точно, – сказал накх, изучая пятна. – Пролита совсем недавно. Кровь сверху, снег выпал вчера. Чуть потемнела, но не впиталась…
– Здесь были всадники, – сказала Вирья, хмурясь. – Один конь накхский.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это по чему видать? – спросил Анил, наклоняясь над истоптанным снегом.
– Сам погляди, – сказал накх. – У местных лошадок копыта побольше. А наши будто пляшут на цыпочках, и копыта у них маленькие. Неужели Данхар опять ловил беглецов?
– О чем ты?
– Нас всегда посылали ловить беглых работников. Сейчас людей у Данхара почти не осталось – видно, местных набрал. Вон тело здесь лежало. Не просто кто-то нос расшиб.
– Выходит, Данхар тут поблизости? – напрягся Анил.
– Даже не сомневайся. Они с Аршалаем только что не побратимы. На все друг ради друга готовы.
– Тогда у крепости вы чуть приотстаньте, – подумав, сказал Анил. – Я вперед поеду.
– А если Данхар тебя схватит и меж согнутых берез подвесит? – спросила Вирья.
– Не подвесит. – Анил сжал кулаки. – Мне бы только до наместника добраться…
– Как скажешь, – кивнул накх. – Саари Марга велела нам доставить тебя к наместнику – значит доставим.
– Даже если придется ночью лезть и крышу разбирать, – усмехаясь, добавила Вирья.
Дорога начала медленно подниматься в гору.
– Туда, налево, ко Рву, – пояснил накх. – А прямо – наверх, к крепости. Сейчас вон до той приметной сосны доберемся, оттуда уже видны ворота.
Анил ударил пятками бока своего коня. Едва он проехал склонившуюся над дорогой сосну, на покатом холме и впрямь открылась ладная крепость. Ее окружал палисад из наклоненных заточенных кольев. За ним на расстоянии в половину полета стрелы возвышались деревянные стены. Анил чуть придержал коня. Сердце его взволнованно застучало. Неужели он сейчас увидит отца?
«Что он мне скажет? – мелькали мысли юноши. – Дед твердил, что он гнусный барсук: чуть зазеваешься – выскочит из норы, безжалостно искусает – и в бега…»
Но эта крепость была мало похожа на нору. Может, и отец вовсе не таков, как Анилу с детства твердили?
Юноша еще раз задумчиво смерил взглядом стены. Между зубцами в проемах бойниц вдруг замелькали вооруженные люди.
«Нас заметили, – подумал Анил. – Но мы уж точно не похожи на войско, которое пришло взять крепость в осаду! Зачем поднимать стражей, да еще тихо, без трубы…»
Он поднял руку, останавливая сопровождавших его всадников:
– Погодите. Похоже, тут засада. Если начнут стрелять – разворачивайтесь и скачите прочь.
– Как же ты? – нахмурившись, спросила Вирья.
– Я попытаюсь вступить в переговоры. Но если это не поможет, главное – дайте знать государю, что в крепости враг.
Анил широко развел руки и медленно направился к воротам.
– Аршалай! – закричал он, подъезжая к стенам. – Отец! Я твой сын, Анил! Я приехал из столицы, чтобы повидать тебя! Открой ворота, впусти меня!
* * *
– И еще один, – объявил стражник, вводя под уздцы гнедого маленького коня на задний двор Гуляй-крепости.
Конь хрипел, раздувал ноздри и упирался, норовя ударить копытом. Хозяин коня лежал поперек седла. Длинная черная коса с серыми лентами тащилась по земле. Спина была утыкана стрелами.
– Сбрасывайте, – приказал Аршалай.
Мертвец рухнул в грязный снег.
– Вроде последний, – пробормотал наместник. – Отведите этого смешного конька на конюшню и ступайте на стены.
– Не последний, – возразил один из стражников. – Еще один накх ушел в лес.
– Так почему его не ловят?!
– Ловят, господин, – склонился стражник. – Он ранен, и конь его тоже – далеко не уйдут.
– И не возвращайтесь, пока не отыщете его! Что встали? Поезжайте!
Аршалай, сердито сопя, глянул в сторону, где кучей лежали убитые накхи Данхара, ободранные до исподнего. Даже граненые шипы, которые они вплетали в косы, были вырваны и рачительно сложены в стоящую на крыльце корзинку.
Когда воины ушли, наместник кивнул стоявшему за спиной доверенному слуге:
