поглотит солнце, цепляйтесь за Бога изо всех сил и всей своей мочи и знайте, что Он пошлет вам истинного пастыря, доброго пастыря! Найдите этого пастуха. Ищите Его, ибо вы узнаете Его по его делам. Доверьтесь тому, кто ведет вас к Свету. Следуйте за ним, сражайтесь за него, поддерживайте его и не позволяйте ему потерпеть неудачу, ибо добрый пастырь любит стадо. Добрый пастырь заботится о стаде. И добрый пастырь умирает за стадо. Будьте и вы добрыми пастырями. Встаньте лицом к лицу с теми, кто творит зло во имя Бога, и отсеките их от себя навсегда!
На мгновение воцарилась тишина — мгновение, в течение которого он мог слышать отдаленный рев разъяренного города. В котором он мог слышать отдаленные слабые крики, случайные выстрелы, и над всем этим вздох собственного Божьего ветра, наполненный ярким, чистым солнечным светом лета.
— Вы знаете, кто такой ложный пастырь, дети мои, — сказал тогда Зитан Квилл. — Вы знаете его по его делам, по его тьме, по его разрушению. И вы также знаете доброго пастыря! Добрый пастырь, который был здесь для вас — для всех вас — и который, как вы знаете, отдаст за вас свою жизнь, если на то будет воля Божья! Идите! Найдите его! Сражайтесь за него! Будьте и вы добрыми пастырями и делайте то, к чему Бог призвал вас сегодня!
Еще мгновение тишины, а затем…
— Смерть инквизиции!
* * *
Колонна драгун рысью двигалась по аллее. Лошади казались встревоженными — вероятно, из-за запаха дыма, — а их всадники были мрачны. Но они ехали в дисциплинированном молчании, сопровождаемом только стуком подкованных копыт по булыжникам, звоном и бряцанием сбруи и оружия.
— Слава Богу, — горячо пробормотал отец Жордин Ралстин.
Он и брат Энтини Орорк присели на корточки внутри заброшенной витрины магазина, выглядывая через окна на улицу. Им повезло, что Орорк вспомнил о магазине, закрытом с тех пор, как его владельцы были взяты под стражу. Им удалось проникнуть внутрь, прежде чем кто-нибудь заметил их на улице, и они спрятались там, размышляя, что делать дальше.
Учитывая то, что они видели, как случилось с полудюжиной их коллег, агентов-инквизиторов — и, если уж на то пошло, с отрядом храмовых стражников, которым было поручено поддерживать их тем утром, — бродить по улицам показалось им очень плохой идеей. Им повезло, что их стражники продержались достаточно долго, привлекли достаточно внимания толпы, чтобы они могли бежать, но они не могли рассчитывать на то, что такая удача будет длиться вечно.
— Не могу в это поверить, отец, — сказал брат Энтини, руки которого все еще дрожали, когда они наблюдали за приближающейся к ним колонной конницы. — Я не могу в это поверить! Как они могли все так отвернуться от нас?!
— Когда Шан-вей на свободе, все может случиться, Энтини, — почти рассеянно ответил Ралстин. — И эти вечно проклятые и ненавистные листовки — вот что их разозлило! Но не думайте, что они настроили против нас весь Зион. Я имею в виду, против Бога. — Он покачал головой. — Бог и архангелы не бросают своих! Вот почему Они послали нам эту кавалерию, и со временем Они вернут контроль над Божьим городом Его законным слугам.
— Конечно, они вернут, отец. — Орорк казался не совсем убежденным, но он резко кивнул, когда Ралстин посмотрел на него.
— Тогда давайте выйдем и поприветствуем наших спасителей, — сказал верховный священник.
Двое шулеритов открыли входную дверь магазина и вышли на улицу, когда передний ряд колонны поравнялся с ним. Офицер во главе его тронул пяткой своего коня, и большой чалый развернулся и рысью направился туда, где стоял Ралстин.
Сердце верховного священника воспрянуло, когда он узнал эмблему всадника. Это был епископ воинствующий полного состава, командир дивизии, и в колонне позади него было, должно быть, две тысячи человек.
— Хвала Лэнгхорну и Шулеру, что вы пришли, милорд! — воскликнул Ралстин. — Могу я спросить ваше имя?
— Крэдак, — сказал епископ воинствующий. — Диннис Крэдак. А твое, отец?
— Жордин Ралстин, милорд. А это брат Энтини Орорк. — Настроение Ралстина поднялось еще выше, когда он узнал имя епископа воинствующего. Он был не «простым» командиром дивизии. Епископ воинствующий Диннис Крэдак командовал тренировочным лагерем Холи-Мартирс, главным учебным центром армии Божьей в двадцати двух милях от города Зион. Чтобы так быстро добраться до города, его, должно быть, вызвал семафор — или, возможно, посыльная виверна — почти в тот момент, когда начались вспышки. Доказательство того, что великий инквизитор и генерал-капитан отреагировали так быстро и решительно, было огромным облегчением.
— Никогда не думал, что испытаю такое облегчение, увидев армию здесь, в Зионе, — откровенно сказал он, — но, похоже, какое-то безумие овладело городом! Слава Богу, вы приехали! Еще войска в пути?
Крэдак задумчиво посмотрел на него сверху вниз, и Ралстин внезапно обнаружил, что задается вопросом, не выдало ли его беспокойство — и внезапное облегчение — то, что могло быть неверно истолковано как дерзость. Конечно, он был верховным священником инквизиции, а Крадак был всего лишь епископом воинствующим, что на самом деле было просто воинским званием. Он не был уверен, но скорее думал, что несколько лет назад Крэдак был простым младшим священником. Если уж на то пошло, он мог быть одним из офицеров армии Бога, которые были непосредственно посвящены из мирян в ответ на отчаянную потребность в старших офицерах.
— Да, отец, — сказал епископ воинствующий через мгновение. — В пути находится довольно много дополнительных войск. Пехота, по большей части, так что они будут на
