Кейн сжал ее бедра и нежно, соблазняюще сдвигал вверх по ногам ее юбку, поднял до уровня талии, выше и выше, пока она закрывала уже только ее груди.
Затаив дыхание, Лиз подняла вверх руки, сердце ее колотилось, а глаза, словно завороженные, не отрывали взгляда от его глаз: и вот, наконец, он снял с нее все. Женщина вся дрожала, но не от холода, а от предвкушения.
Кейн нежно уложил ее на кровать. С бешено бьющимся сердцем он стянул с себя мокрые, отяжелевшие джинсы и лег рядом с Лиз. Его руки нежно блуждали по ее телу, обследуя каждый его изгиб, каждый дюйм…
Лиз прильнула к нему, желая чувствовать его всего, желая, чтобы чувство, наполняющее ее, длилось всегда, а их встречи повторялись снова и снова.
Кейн хотел, чтобы Лиз запомнила то, чего он никогда не забудет. Он желал, чтобы им суждено было провести волшебную ночь. Это все, что даровано ему жизнью, все прекрасное, на что он мог рассчитывать…
Это несправедливо, тем временем думала Лиз. Это несправедливо, что она может наслаждаться их близостью, в то время как он должен сдерживать себя, словно он всего лишь сторонний наблюдатель… Она хотела, чтобы Кейн чувствовал так же сильно, как она, желал того же, чего желала она. Она хотела разделить с ним это наслаждение… Но когда Кейн вошел в нее, и она услышала его сдавленный стон, то осознала, что он вовсе не так отстранен, как она думала. Что он так же замкнут на нее, как и она на него… Когда все кончилось, Кейн еле слышно прошептал в ложбинку под ее горлом:
— Я люблю тебя…
Лиз вытянулась рядом с ним, уткнулась лицом в его грудь и прошептала:
— Я твоя судьба.
На этот раз утром уже не было никакой неловкости. Вместо этого Лиз испытывала чувство легкости и удовлетворения. Во сне Кейн положил руку на ее грудь и придвинул Лиз поближе к себе. Она улыбнулась и глубоко вздохнула, прильнув к его телу, наслаждаясь его теплом. Сейчас резкие черты его лица разгладились, и оно было спокойным, гармоничным, красивым… Медленно, стараясь не разбудить Кейна, Лиз поднесла руку к его лицу и осторожно откинула прядь волос, упавшую ему на сомкнутые веки.
У него были секреты от нее, свои проблемы: постепенно все встанет на свои места. Лиз сделает для этого все. Она понимала, что это не может произойти внезапно. Лиз была влюблена в жизни только один раз, и она осознавала, что то чувство бледнело в сравнении с тем, что она испытывала теперь. Это было как язычок свечи в сравнении с пламенем камина, как капля воды в сравнении с наводнением. То, что она питала к Брэду, было совершенно другое. Она не ощущала тогда, что любовь поглотила ее, захватила ее сердце и душу. Теперь же одна мысль о возможности расстаться с Кейном делала Лиз несчастной…
— Я люблю тебя, детектив Кейн Мэдиген, со всеми чертами твоего нелегкого характера, таким, какой ты есть, — прошептала она. — Я люблю тебя. И признаюсь в этом. — Не в силах сдержаться, Лиз поцеловала его в плечо.
Кейн открыл глаза. Он проснулся уже несколько минут назад, но хотел просто полежать, наслаждаясь обретенным в бурном мире островком покоя и любви, радуясь возможности слышать легкое дыхание Лиз, чувствуя, как мягко вздымается и опускается ее грудь под его рукой. Разве он мог когда-либо мечтать об этом?
Он услышал ее тихое признание в любви, и пульс его учащенно забился. Но он был реалистом. Этого никогда не будет между ними, он знал это так же твердо, как свое имя. Он может дать Лиз только мгновения счастья, она же заслуживает его в каждую секунду своей жизни.
Потянувшись, Кейн притворился, что просыпается. Он перевернулся, посмотрел на Лиз и замер. Он не был к этому готов. Что-то оборвалось внутри него, когда он увидел ее так близко, с волосами, распущенными по обнаженным плечам, с нежной кожей, с прекрасным телом, прикрытым лишь тонкой простыней… Неужели она все еще принадлежит ему? Это мученье, подумал Кейн, переживать такие моменты.
— Привет, — нежно сказала Лиз. — Хорошо спал? Кейн взял в руки прядь ее волос и восхищенно смотрел, как они протекли сквозь его пальцы.
— Как убитый.
Должно быть, это была его первая безмятежная ночь за долгие годы, подумал он. Лиз внесла успокоение в его душу, но не насытила его страсть. Черт побери, если сейчас он не испытывает ту же страсть снова. Она заставляет его хотеть ее больше, чем дышать. Неужто он никогда не освободится от всеохватывающего желания обладать ею все снова и снова?! Ведь раньше одного раза было довольно, чтобы удовлетворить его!
Кейн вздохнул, потом огляделся. До него вдруг дошло, что уже настал день.
— Который час?
Лиз сразу же посмотрела на часы, как только проснулась, но на всякий случай взглянула на стрелки вновь:
— Мы должны быть в аэропорту через два часа. — Когда она подняла на Кейна глаза, в них было озорство.
Кейн почувствовал, что тоже начинает улыбаться, хотя понимал, что это совершенно неуместно: этой ночью, когда он занимался с Лиз любовью, он поклялся, что это будет в последний раз. Он лгал себе. Любовь оказалась сильнее его логических выкладок. Кейн сунул руку под простыню, нашел ее талию и привлек Лиз к себе.
— Аэропорт всего лишь в пятнадцати минутах езды. Она улыбнулась:
— Я знаю. Одеться и собраться потребует еще пятнадцать минут…
Кейн коснулся губами груди Лиз, и у нее перехватило дыхание. Женщина потянулась вперед и легко провела языком по его губам. Она почувствовала охватившую Кейна легкую дрожь и пришла в восторг от власти над его телом…
Он хотел овладеть ею сейчас, немедленно. Войти в нее и чувствовать погружение своей плоти в ее влажную, горячую плоть. Он пытался еще как-то контролировать себя, но это было нелегко.
— Сколько у нас остается времени?
— Полтора часа, — задыхаясь, прошептала она. Кейн легко развернулся так, что она оказалась под ним, его локти охватили с двух сторон ее тело.
— И как ты думаешь, на что бы нам потратить это время?
Она уже двигалась под ним, ее груди скользили по его груди.
— Я открываю сбор предложений, — выдохнула Лиз, с улыбкой глядя в его глаза.
Он застонал, ощутив нестерпимое желание. Ласково, он должен войти в нее ласково. Пусть Лиз сохранит о нем только хорошие воспоминания. Кейн обнял лицо Лиз ладонями и нежно поцеловал. Она охватила руками его шею, выгнулась навстречу его телу, и Кейн склонился к ее лицу, предвкушая любовную лихорадку…
Кейн чувствовал, что меняется. Непостижимым образом Лиз вливала в его душу какую-то легкость, жизнерадостность, ощущение прелести жизни. В этом маленьком душном номере отеля он постиг рай, образ которого пронесет с собой до последнего дня.
Через два часа они уже были в воздухе и летели за маленькой Кэти, цели их изматывающих поисков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
