Стараясь не чихнуть, я стала тут же анализировать такое свое поведение (общение с Марго не проходит даром) и пришла к выводу, что не слишком насилую свое желание скандала с Ёриком, который обязательно попробует отыграться на попавшейся на месте преступления Наре. Больше скандала мне хотелось узнать, что заставило Нару пойти на такой рискованный шаг.
Она, невидимая мне из-за портьеры, молча шарила в книгах. Осторожно выглянув, я увидела девчонку сидящей на полу и выдвигающей книги – по несколько сразу, – а потом быстро задвигающей их обратно. Я не понимала, что она ищет. Вот одна из книг заинтересовала Нару, она ее вытащила, открыла, стала листать страницы. Как пыльно в этой комнате, а Ирине Дмитриевне запрещают здесь убирать! Я зажала нос пальцами, а Нара за стеллажом чихнула громко и от души.
– Будь здорова! – раздался вкрадчивый голос Ёрика.
Я застыла за портьерой.
Судя по звукам – ничего не происходило. Нара не выронила книгу, как это сделала бы я, застигнутая на месте преступления, не бросилась бежать. Скорей всего, она продолжала сидеть на полу, расставив ноги в стороны, и спокойно смотрела на склонившегося к ней Ёрика.
– Чего уставился?
Сказано с вызовом.
Ёрик не стал объяснять тяжесть ее положения, а сразу перешел к сделке:
– Если ты спокойно сядешь за стол, не будешь материться и согласишься со мной побеседовать на юридические темы, я скажу Гамлету, что сам тебя сюда пригласил и все время держал под присмотром.
– На какие темы? – купилась Нара.
– Присаживайся.
Галантно подвинув кресло и дождавшись, пока Нара устроилась, забравшись в него с ногами, Ёрик с важным видом открыл свой заветный портфель.
Достал бумаги и разложил на столе.
– Я занимался бумагами по опекунству. Ты знаешь, что Гамлет признал тебя своей приемной дочерью со всеми вытекающими из этого наследственными обязательствами?
– А мне по фигу, – заметила Нара.
– Хочу еще добавить, – невозмутимо продолжил он, – что Освальд разделил с тобой и твоей племянницей в равных частях наследуемую долю имущества, хотя, с моей точки зрения, он имел большие права наследования как законный сын.
– Законный – незаконный, один хрен! – поддержала беседу Нара. – Он хороший. Пусть имеет больше. Я не против.
– Услышав недавно слова Освальда о том, что ему нужно много денег, я задумался.
– Это его фишка, с ним и говори. Если захочет – он тебе сам все расскажет. Только он не захочет с тобой говорить на эту тему, – самоуверенно заявила Нара.
– Да. Ты права. Я пытался, но он не захотел. Желание Освальда иметь много денег навело меня на мысль, что вы вдвоем решили каким-то особенным способом распорядиться будущим наследством. Ну, скажем, ты настраиваешь Освальда на мысль, что все деньги достанутся тебе…
– Насрать мне на это ваше наследство, – гордо заявила Нара. – Ты можешь повесить свои яйца на люстру, но я не скажу, зачем Осе много денег. Это тайна.
– Ладно, – не обиделся Ёрик, – сменим тему. Составляя документы, я столкнулся с некоторой проблемой, – доверительно сообщил он. – В твоем свидетельстве о рождении не записано имя отца.
– Как это? – насторожилась Нара.
– Вот, полюбуйся.
Шорох бумаг. Я едва сдержалась, чтобы не выскочить.
– Пожалуйста, можешь сама убедиться: в графе «отец» – прочерк.
– Что это значит? – серьезно спросила Нара.
– У тебя не было отца, – серьезно ответил Ёрик.
– Я так и думала! – воскликнула Нара. – Знаешь что?!
– Что?..
– У меня и мамы не было! Никогда!
– Но… – По голосу было слышно, что Ёрик опешил и замялся.
Почувствовав, как мой рот растягивается в улыбке, я закрыла его ладонью.
– Я так и думала! – продолжала Нара восторженно. – Я ее совсем не помню! Так ведь не может быть, чтобы маму не помнить? А мне брат говорил, что я точная ее копия! Понимаешь?
– Нет, – сознался Ёрик и откашлялся. – Что это значит?
– Это значит, – перешла на шепот Нара, – что я – это она! Я клон! Я точная копия моей мамы! Она смертельно болела, и тогда Макар ее клонировал, потому что сильно скучал и страдал! Он будет любить меня всю жизнь сильно-пресильно!
– Э-э-э… но, насколько я информирован, подобные операции по клонированию людей в данное время еще не зарегистрированы.
– Ты плохо информирован!
Выглянув, я увидела Нару, в сильном возбуждении ставшую в кресле на ноги.
– Ося давал мне читать статьи из Интернета. Уже идут операции по клонированию животных и людей!
– Ося давал тебе такие статьи? Его это интересует?
– Конечно, интересует! Это стоит кучу денег! Но я тебе ничего не скажу!
– Ах, вот как… Значит, ты думаешь, что тебя клонировали.
– Ты сам только что сказал – у меня нет отца! Сказал?
– Да, но я…
– И маму я не помню! Я не могу ее помнить, как собственную мать, из-за регене… регенерирования памяти! Вот!
– Я не понимаю, – сознался Ёрик.
– Куда тебе, овощу растительному! Смотри. Меня клонировали, так? И получается, что я – это Рути-Тили! И память у меня Рути-Тили, понимаешь?
– Кто такая Рути-ти-ли-ли? – почти жалобно спросил Ёрик.
– Вот же у тебя записано, хрен сушеный! Мать – Рутейла Харитоновна Воськина! Это моя мама! То есть это уже я сама – клонированная!
– Нара, подожди, объясни подробно, как ты это представляешь? Допустим, кто-то захотел тебя клонировать…
– Не кто-то, а мой родной брат Микарий! Он меня очень любит и говорит, что я – точная копия…
– Да-да, это я уже слышал. Захотел он тебя клонировать. И что он делает?
– Это просто. Берет клетку… – Нара задумалась и медленно присела. – Я думаю, – заявила она после молчания, – что он тоже взял волосы моей мамы.
– Волосы?
– Конечно. Нужна молекула ДНК, мне Ося все объяснил.
– Ну хорошо. – Совершенно вымотанный Ёрик вытер лоб салфеткой, вытащив ее из-под бокала. Подумал и еще высморкался в нее. – А тебе не обидно, что ты – не ты, а клон, то есть точная копия кого-то.
– Не кого-то, а самой лучшей женщины на свете!
– То есть, – подвел итог Ёрик, – ты считаешь подобный способ воспроизведения…
– Чего?..
– Ты думаешь, что так можно поступать с людьми? Делать их копии?
– Я думаю, что любой сын имеет право сделать копию своей мамы, если она умерла, а он очень по ней скучает.
– Вот и прекрасно, – с облегчением вздохнул Ёрик. – Остался один непонятный вопрос. Ося тебе говорил, что на это требуется очень много денег?
Хитрый пакостный лис!
– Ну и что?
– Где твой брат взял столько денег?
Нара задумалась.
– Я думаю, на кладбище, – вдруг заявила она, когда я уже решила, что ответа не будет.
– На кладбище?..
– Макар сказал, что все наши ценности хранятся на кладбище.
– А он не говорил тебе, где именно? – вкрадчиво поинтересовался Ёрик, изображая унылое равнодушие, для чего уставился в окно. Как раз в сторону занавески, за которой я стояла.
Он не видел меня в упор – вот как разнервничался!
Он не отреагировал, даже когда я вышла и пошла к столу.
– Допрос несовершеннолетней без присутствия родителей и адвоката? – Я подошла, стукнула ладонью по столу. – Ну, Срулевич, ты меня сильно рассердил!
Подпрыгнувший при хлопке Ёрик очнулся и в ужасе уставился на меня.
Нара скорчилась в кресле, открыв рот и распахнув глазищи.
– Каких родителей?.. Ты же сама слышала – нет родителей… – забормотал Ёрик, пряча глаза, – никаких родителей нет, перед нами прекрасный образец клонирования…
– Пойдем отсюда. – Я дернула Нару за руку и почти волоком протащила ее до двери.
– Больно, – тихо сказала Нара, когда я поволокла ее по коридору. – Отпусти руку.
Я отпустила ее и закрыла лицо ладонями.
– Реветь собираешься? – поинтересовалась она. – Зря ты так разнервничалась. Даже ругаться начала, никогда не ругалась…
– Это не ругательство. У Ёрика такое отчество – Срулевич.
– Взаправду? – шепотом спросила Нара.
Я кивнула и сползла по стене на пол.
– Никогда не оставайся с ним наедине. Он тебя сделал, понимаешь, как последнюю лохушку сделал!
– И как звали его папу? – не слышит она меня.
– Сруль.
Нара кивнула с серьезным и грустным видом, как будто я сообщила о смертельной болезни Ёрика.
– Хочешь поговорить о маме? – спросила я.
– Не хочу.
– С твоим отцом действительно есть некоторые проблемы, но он точно был, он похоронен в Загниваловке на кладбище…
– Я не хочу об этом говорить.
– В том месте, где собраны все Воськины, начиная с твоей прабабушки, ее звали Аргиопа…
– Не хочу ничего знать о прабабушке!
– Ладно. Когда захочешь, не разговаривай с посторонними, а попроси меня – я отведу тебя к могилам твоей матери и отца в любое время.
– И даже в полночь в полнолуние? – прищурилась Нара.
До меня доходили слухи, что Ося стал ловить пауков в доме Генерала везде, где только находил, и достиг в этом занятии определенного мастерства. Обнаружив паутину, он слегка тревожил ее, дожидаясь, когда паук выбежит проверить сеть. Убедившись, что тот сидит на виду и поджидает добычу, Ося сначала внимательно исследовал паутину и пристенные укромные уголки, откуда паук появлялся и куда мог сбежать в случае опасности. Потом перекрывал путь отступления одной рукой, а другой ловил испуганного паука. Со временем он наловчился быстрым движением наматывать паутину возле сидящего паука на палочку, отчего тот в панике старался опуститься вниз на одной паутинке; Ося перехватывал эту паутинку и потом просто подставлял беспомощно болтающемуся пауку открытый рот. Естественно, такая постоянная охота не прошла безболезненно для психики его бабушки, и к августу она была отправлена в санаторий на поправку здоровья. Ёрик повез свою семью в Испанию, подкинув нам на присмотр престарелого сенбернара. Генерала старые друзья-военные пригласили на Кубу. Моя мама совершенно неожиданно уехала омолаживаться на Мертвое море (Гамлет постарался). И тогда Ося и Нара уговорили Гамлета отправить в отпуск и гувернантку, а их оставить на полное мое и Агелены попечение. И Гамлет, как ни странно, согласился, и радости от этого было, как выразилась Агелена, «полные штаны».
