– Ну и отлично, - по-стариковски выдохнула Дэйзи, натянуто улыбнулась и указала на сверток с гренками: - Мэри, ставь чайник! У нас сегодня праздник!
– Почему это? – удивилась я.
– Я не позволяю себе такие сладости, Полианна. Если хочешь быть в форме, приходится держать себя в руках, - она смотрела на сладкие сухарики как кот на сметану. – И такие редкие дни я называю праздниками.
– Да, это и для фигуры, и для зубов очень вредно, но иногда стоит баловать себя. Дэйзи, вы прекрасно выглядите, да и появляться на балах вам сейчас не обязательно, правда? Так почему же вы все еще ходите в столь тугих платьях? – я понимала, что этот вопрос мог быть неуместен, но именно ее ответ на него даст мне понимание – стоит ли мне рассчитывать на взаимную откровенность.
Глава 18
Дэйзи весь вечер рассказывала нам с Мэри о том, что долгое время оставалась при дворе старшей фрейлиной, и только когда новая королева полностью поменяла приближенных, ей пришлось уйти. С тех пор она надеется, что леди ее уровня еще сможет обучить кого-то.
– Королева Нашари была словно соткана из достоинства и величия, мои дорогие, - ее голос в моменты, когда она говорила о правящей чете менялся: в нем появлялись тепло и сожаление о потерянном.
Я в эти моменты тайком поглядывала на Мэри, и жалела, что она не знает о ком идет речь. Взгляд Дэйзи на девочку иногда становился уж слишком внимательным, и мне было страшновато, но потом я успокаивала себя – никакой связи между нами и королевой для пожилой женщины не было.
– А вы видели маленькую принцессу, что погибла? – спросила Мэри, сделав настолько несчастное лицо, что мне стало не по себе.
– Конечно, и даже держала ее на руках. Принцесса Вивьен не успела стать похожей на мать или на отца – она была совсем крохотной, когда они отправились в путь, но ее синие глаза, что внимательно наблюдали за мной, когда я брала ее на руки, я не забуду.
– У младенцев всегда голубые глаза, Дэйзи, уж я-то их перевидала в поселке, - быстро вставила я.
– Да, но у королевы были синие глаза, - она посмотрела на Мэри и добавила: - вот такие, как у тебя, малышка. – У короля глаза были карими, и все считали, что ребенок будет темноглазым, но глаза такой синевы никогда не меняют цвета.
– Дэйзи, мне кажется, или вы засиделись? Ведь вы рано ложитесь спать. Думаю, пора заканчивать ужин, и выпить чаю, - я старалась поменять тему, хоть и самой было очень интересно узнать историю моей маленькой дочки, что была принцессой Вивьен, и теперь я видела, как ей подходит это имя.
Рано утром в дом постучали. Я на этот раз уже была в кухне, и растопив печь, варила кофе и кашу. Мэри и Дэйзи спали.
– Кора, могу я увидеть кору Полианну? – за дверью стоял молодой симпатичный парень лет двадцати пяти, а я испугалась до чертиков, потому что э то имя, да и меня здесь никто не знал. Кроме Гурнера, - вспыхнуло в голове, и я улыбнулась расслабленно:
– Это я, а вы по всей видимости… – я поняла, что имени его я или не запомнила, или лавочник его и не называл вовсе.
– Я Лазар, кора. Меня отправил к вам Гурнер, но я никак не мог поверить в то, что он говорит правду, - он был растерян, и несколько заикался. Я осмотрела его с ног до головы и пропустила в дом. Мы уселись в кухне, чему он очень удивился.
Решив, что не стоит тянуть кота за хвост, подвинула ему чашку кофе и пошла за чертежами. Развернув все листы, я взяла свою чашку и внимательно наблюдала за его лицом. Чуть вьющиеся рыжеватые волосы, серо – зеленые глаза, обрамленные темными ресницами, как у девушки. Ровный нос и гладко выбритые щеки и подбородок. Надо же, не все здесь следуют этой дурацкой моде, как мой муж.
Вспомнив о Филиппе я загрустила и выпустила Лазара из своего поля внимания. Я надеялась, что мне кто-то даст знать о Филипе, а лучше всего – сообщат, что он жив здоров, а я смогу уговорить его не участвовать в этой затее, собраться и с детьми покинуть это королевство. Я не хотела отдавать девочку, с которой засыпала вечерами, уткнувшись в макушку носом и вдыхая ее запах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Откуда у вас это, кора? – он вырвал меня из моих мыслей так неожиданно, что я чуть не пролила кофе.
– Не важно, но этот чертеж вы видите первым. Вернее, вторым: кор Гурнер уже посмотрел, и сказал, что это прекрасная работа.
– Кто это начертил, кора? – мне вдруг стало страшно от того, что я недооценила молодого человека. Он казался мне неуверенным, каким-то маленьким и забитым, а сейчас он говорил так, словно его слушали арены.
– Это сделала я, Лазар, и готова продать вам чертеж, чтобы вы пошли с ним к лорду Вэрриту. Этот чертеж сделает вас известным не только в этом королевстве, а я смогу получить то, что заслужила за свой труд. Кроме этого, у меня есть еще идеи, уважаемый кор Лазар, - я присела напротив и посмотрела прямо ему в глаза: - У вас есть только этот момент. Если вы не решитесь, я продам его этим двум напыщенным болванам, что забирают у вас заказчиков.
– У меня нет денег, кора. Вернее, есть, но … - вдруг в его глазах вспыхнула искорка. – Сколько вы за него хотите? – он понадеялся на то, что я ни черта не смыслю в деле, да и чертеж мне достался черт-те какими путями.
– Я хочу за него три тысячи, - я остановилась, выжидая реакции Лазара, и она последовала моментально: он вспыхнул пунцовым, часто задышал и часто захлопал ресницами. – Не пугайтесь, Лазар. Я все придумала. Вы напишете расписку, а сами возьмете предоплату с лорда. Если вы захотите обмануть меня, то потеряете много больше, потому что другие чертежи будут отданы другому архитектору, - закончила я и встала. Он же, наоборот, присел обратно и уставился в бумагу.
– Вы все продумали, кора.
– Да, и заметьте, есть люди, что дали бы мне и четыре тысячи, но я предпочла иметь дело с вами, кор. Я люблю простых людей, и хочу надеяться, что ни время, ни деньги не поменяют их. Гурнер отзывался о вас как о честном и порядочном человеке из уважаемой, хоть и не особо богатой семьи. Так пусть же семья ваша станет богатой и известной.
– Вы не оставляете мне шансов для отказа. Я боюсь просить время на раздумывания.
– Мне нужен уверенный человек. Я вложила вам в руки бесплатный билет в счастливое и безбедное будущее, а вы хотите подумать?
– Я остерегаюсь таких подарков судьбы, кора. Часто, за ними следуют самые большие неприятности, - да, он не лгал. Он переживал именно за то, за что переживают все честные люди: бесплатный сыр бывает только в мышеловках.
– Думаете, у меня есть другие возможности, чтобы использовать эти чертежи?
– Как вы научились, и где вы видели такое строение?
– Научилась у отца, а видела во сне, - уверенно ответила я, прислонившись к «горке» с посудой.
– Я согласен, кора, только, если вы меня обманываете, я найду вас, и вы пожалеете, - он не был рад, он был напуган этим неожиданным счастьем. Для него сейчас было важным быстрее просчитать все ходы, что я, возможно, заготовила в этой игре, и выйти из нее если не победителем, то с минимальным уроном.
Не было возможности поставить на чертеже свою печать, и тем более, дать ему только копии. Я рисковала, отдавая ему чертеж сейчас, а он, написав расписку, что должен мне три тысячи. Проводив Лазара, я присела в кухне за стол и не заметила, как вошла Дэйзи.
– Откуда во вдове из неизвестного никому поселка столько характера и … - я обернулась на неожиданный тихий голос хозяйки. – и этот чертеж… простите, я стала невольным свидетелем вашего разговора. Не стала выходить, чтобы вам не мешать, Полианна.
– Я и сама не знаю откуда во мне отвага, дорогая Дэйзи. Думаю, у меня просто нет выбора, - я обернулась к ней и улыбнулась. Я устала бояться выдать себя, и с этой женщиной нужно было играть совсем по другим правилам, так как ее проницательность и возраст давали сто очков вперед.
– Правильно, милая, - она присела напротив меня, долив мне и себе кофе. – Я не знаю откуда ты так хорошо знаешь жизнь, но очень рада, что у меня в соседях живет умная, хоть и молодая женщина. Если захочешь совет, я здесь, - засмеялась она, и я подхватила ее смех.
