– Отец, она хочет купить мастерскую, - парень без каких-либо мыслей сел на стул, что стоял напротив отца. Ни один из них не предложил мне даже табурет.
– Сама? Зачем она ей? - не любила, когда обо мне говорили в третьем лице, но сейчас мне было фиолетово как они относятся к женщинам.
– Она хотела-бы сама, - ответила я и подошла ближе. – Если вы сейчас поторопитесь, то успеем оформить и сегодня. Меня ждет коляска. Вы берете документы, и я высаживаю вас у законника, где оформим покупку, а сама еду за своими документами, - я решила не говорить о деньгах, и уж тем более, не хотела показывать где я живу.
– Дык… - глаза старшего мужчины перестали бегать, и он прекратил качаться на стуле, ножки которого должны был вот-вот под ним подломиться.
– Если не едете сейчас, я ищу другую мастерскую, - быстро выпалила я и направилась к выходу. Странно было, что сын не провел меня через цех, ведь он сам ко мне вышел именно из двери, что была внутри. Ну, с этим я решила разбираться уже после того, как помещение перейдет мне. – Меня зовут Полианна. Я жду ровно десять минут.
Минут через восемь за мной выбежал папашка. Я бы не хотела, чтобы он работал на меня. После того, как он увидит спрос на продукцию, явно начнет гадить мне. Видала я таких типов. А вот парнишка… Тот мог бы пригодиться, да и денег много первое время не станет просить – его явно тяготило общество отца, который точно не любит делиться деньгами.
– Через пару дней приди сюда один. Если и правда все умеешь, дам работу. Его не возьму, - прошептала я парню, пока старший мужчина рылся в деревянном ящике, который вынес на улицу, видимо, боясь, что я уеду. – Как тебя зовут?
– Артур, - тоже шепотом ответил он и еле заметно мотнул головой. Я поняла, что это означало его согласие.
Документы он нашел не скоро, потому что бардак в коробе был страшный, и кроме листов бумаги оттуда вынимались засохшие корки хлеба, какие-то веревки, и все это было щедро засыпано опилками. Я почувствовала, как на меня накатило раздражение от бардака. С трудом справляясь с тем, что окружало меня здесь во всех домах, где мне пришлось жить, ящик был последней каплей.
– Поехали, вот все у меня и нашлось, - крякнул он и с трудом поднялся в коляску. – Отчего не спрашиваешь сколько я попрошу за мастерскую?
– Оттого, что больше трехсот ланмарок тебе никто за него и не даст, - ответила я и отвернулась – смотреть на него было крайне неприятно. А вот ему, видимо, очень нравилось, и липкий взгляд его не отрываясь скользил по мне всю дорогу. Благо, она заняла не больше получаса.
Он не спорил о цене, хотя я думала, что он хоть пару купюр, но заставит меня положить сверху. Я высадила его у местного нотариуса, которого все называли законником, намекнула, что пока он может начать оформлять продажу, и поехала домой.
Отмахнувшись от Дэйзи я пробежала в комнату, отсчитала пять сотен, причем, сотню отложила отдельно. Вероятнее всего, именно я стану рассчитываться за оформление бумаг. Выбежала и снова бухнулась в коляску.
Через час я стала владелицей мастерской, а кор Линий – именно так звали бывшего хозяина, получил деньги и был этому очень рад. Потому что, как он считал, мастерскую по дореву в этом городе, а тем более рядом с сильным конкурентом держать крайне невыгодно. От нотариуса я шла пешком и улыбалась успешной покупке. Мне было на руку близкое соседство с лучшей в городе мастерской – его клиентам не придется далеко ходить.
Глава 20
Дэйзи слушала рассказ о моей покупке, широко раскрыв глаза. Для нее было невиданной глупостью все это мероприятие, потому что на все деньги можно было прикупить небольшой, но солидный дом. Она, хоть и не глупа была, но мысли о том, на что его содержать и на что жить потом в этом доме, у нее не было вовсе, хотя, на своем примере могла бы и прикинуть.
Дэйзи жила на скромные накопления и сдачу комнат. Ее жильцами были молодые люди, учившиеся в городе, где, в отличие от Ландека, было множество учебных заведений и мастерских. Раньше я считала, что Ландек – один в своем роде, и всю остальную территорию королевства занимают небольшие городишки и поселки, типа того, из которого я якобы была родом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мэри ластилась ко мне: не сходила с колен, обнимала и то и дело прижималась щекой к моей щеке.
– Милая, хочешь завтра поехать со мной? Я покажу тебе мастерскую, где у нас будет много работы, - предложила я ей.
– Прямо как у папы? – она выкрикнула и моментально замолчала, поняв, что про отца и речи быть не может.
– Да, - стараясь не меняться в лице, ответила я и посмотрела на Дэйзи: - у моего мужа до войны была мастерская, но больше в ней работал его отец. Мэри знала, что когда-то ее отец в ней делал кроватку для нее, - я надеялась, что это был единичный случай, и, когда девочка с Дэйзи, та не слишком выспрашивает ее о мелочах, на которых она легко могла «спалиться».
Мэри тяжело вздохнула, и я снова посмотрела на Дэйзи, которая мигом решила отвлечь ребенка от грустных мыслей, попросив достать с полки варенье.
За чаем эта тема сошла на нет, а к вечеру и вовсе никто не вспомнил о словах ребенка. Кроме меня. Я скучала по Филиппу так сильно, как не скучала ни по кому: чужой, казалось бы, человек, но за несколько недель совместной жизни его терпеливость и ум покорили меня. Сейчас я, лежа в темноте, слушала сопение Мэри и вспоминала, как проснулась на его руке, как он улыбался, обещая, что через пару дней вернется. Я обещала себе найти ребятишек, что наблюдали за мной в этом городе. Мне нужно было найти Нору, а значит, Мэри придется оставаться дома. Кроме завтрашнего дня, потому что она ждала этого и уже распланировала, как мы наведем в мастерской порядок и спокойно поговорим об отце и о Гарри.
– Мамочка, Полка, вставай, уже семь утра. Я приготовила завтрак, но кофе решила не варить, потому что кофейник уж очень опасная штука, - она начала подражать разговору Дэйзи. Я с трудом разлепила глаза и поняла, что спать мне больше не позволят все равно, а значит, пора вставать и собираться. Подвести ребенка я не могла, да и сама была рада тому, что мы, наконец, останемся вдвоем.
Мэри с интересом рассматривала город пока мы ехали к месту. Дорога занимала минут тридцать – сорок, возница не торопился, потому что то и дело на перекрестках выскакивали люди или телеги. Так рано карет в городе не было, да и коляски встретились всего две.
Подъехав к месту, я поняла, что совсем не подумала о ключе, но двери были открыты. Я попросила возницу подождать нас, но увидев, что меня что-то напугало, тот сам предложил проводить. Я облегченно выдохнула и поблагодарила его.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – осторожно крикнула я в тишину за открывшейся дверью.
– Кора, это я. Подумал, что мы так и не передали вам ключи от замков, вот и решил прийти пораньше, - из дверного проема, как и вчера, показалась светлая голова Артура.
– Я очень благодарна вам за это, - пробубнила я в сторону заспанного парнишки. - Вы можете ехать, - мотнула я головой в сторону возницы, который вошел внутрь за нами. Я не отпускала руку Мэри ни на секунду.
Попросила возницу приехать за нами после пяти вечера, чем несказанно его обрадовала. Таких людей я предпочитала не терять, и все больше жалела об отсутствии сотовых телефонов.
Мастерская представляла собой двухэтажное кирпичное здание, где дверь находилась с узкой – метров пять в ширину, стороны. В длину оно было метров десять, и меньшая, отдаленная часть, всего метра три, но она была двухэтажной.
На первом этаже дальнего угла я планировала поставить двухметровые емкости, вроде ванн, в которых мы будем морить доски, а второй этаж отлично подходил для кабинета, где в будущем, когда развернусь, можно будет хранить документы, принимать заказчиков. А в идеале там должен будет сидеть самый главный мастер. Пока этим мастером должна была быть я, но мысли о том, что слушать женщину никто не станет, не покидали меня.
– Артур, у меня к тебе есть предложение, но сначала я хочу посмотреть, что ты умеешь. Для этого мы приберем здесь все, и закупим доски, инструмент. Ты знаешь, где их можно купить? Только меня интересует качество, - обратилась я к Артуру, который ходил следом за мной.
