— Я приняла одно очень важное решение, которое изменит всю мою жизнь. И вообще я вымоталась и нуждаюсь в смене обстановки. — Выглядела Викки и вправду чересчур утомленной. — Только не отговаривай меня, пожалуйста, я уже все решила!
— Да я и не собираюсь. А как долго ты будешь отсутствовать? — полюбопытствовала Лора.
На этот вопрос у Викки пока не было ответа, поэтому она пожала плечами и сказала предельно честно:
— Неделю, месяц или дольше. Где я буду находиться, будешь знать только ты. Связывайся со мной только в том случае, если произойдет нечто из ряда вон выходящее — землетрясение, наводнение или что-то в этом роде. И ни в коем случае никому не говори, куда я уехала.
Пока она говорила, ее руки беспокойно перебирали бумаги на столе. Выразительные глаза смотрели печально, уголки рта уныло опустились.
— Как скажешь… Но я не понимаю, почему твое местонахождение должно быть тайной? — озадаченно спросила Лора, не любившая загадок. — Твоим родственникам тоже нельзя ничего говорить? Ты что, влипла в историю и спасаешься от кого-то бегством?
— Не драматизируй ситуацию. Ни во что я не влипла, как ты изволишь выражаться. Просто мне нужно кое-что обдумать в одиночестве. — Викки отбросила документы, которые вертела в руках, и решительно закончила разговор: — Значит, договорились: с завтрашнего дня я нахожусь в отпуске. Надеюсь, тебе придется не слишком тяжело. В крайнем случае найми еще одну продавщицу. Это ведь теперь не проблема для нас.
— Отдыхай спокойно и ни о чем не думай. Все будет в порядке.
— Уверена, что так, — ответила Викки и потянулась к телефону.
Она набрала хорошо знакомый номер и договорилась о встрече через час.
Когда Викки уходила из магазина, Лора пристально смотрела ей вслед. Что за важное решение приняла подруга, она не знала, но подозревала, что не это заставляет Викки бежать от всех. Скорее всего, ее сердце безнадежно запуталось в сетях настоящей любви, а она не хочет этого признавать. Не хочет, но все равно признает — рано или поздно. Никуда от этого не денешься.
В назначенное время Викки открыла дверь адвокатской конторы «Паркер, Морган и Локк». А спустя полчаса она вышла из кабинета Паркера, держа в руках запечатанный конверт и улыбаясь загадочно и чуть-чуть жертвенно. По крайней мере, ей хотелось так думать.
На улице Викки удалось быстро поймать такси. Она назвала водителю адрес, и через несколько минут машина затормозила у здания, в котором находился офис отцовской фирмы. Там ей не пришлось долго искать кабинет Стивена. Услужливый охранник, узнав в молодой симпатичной посетительнице новую хозяйку фирмы, вызвал одну из секретарш главной приемной. Спустившаяся в холл длинноногая блондинка старательно скрывала жгучий интерес, но он так и светился в ее глазах. Викки порадовалась, что не пришлось вступать в длительные переговоры со службой безопасности. Она не подумала, направляясь сюда, что ее могут не пропустить наверх.
В лифте сопровождающая Викки секретарша сообщила, что председатель совета директоров, к сожалению, в данный момент занят — проводит ответственное совещание. Но если мисс Бейкер пожелает, то его вызовут из конференц-зала. Викки сказала, что предпочитает подождать в кабинете Стивена, пока закончится совещание.
Она шла по длинному коридору и с любопытством смотрела на стеклянные перегородки, за которыми трудились сотрудники администрации фирмы. Заглянула в большой компьютерный зал и в столовую. Затем ее проводили в кабинет Стивена и предложили чай, кофе и минеральную воду. Она вежливо отказалась и принялась рассматривать обстановку кабинета в котором могла бы работать, если бы была достаточно для этого умна и образована.
Внимание ее привлекла небольшая фотография, стоящая на столе Стивена. На ней он держал на руках двух маленьких девочек лет пяти-шести. Посмотрев на снимок повнимательнее, Викки нашла во всех троих несомненное сходство. Скорее всего, это были племянницы Стивена, о которых он как-то ей говорил.
Малышки обнимали дядю за шею и широко улыбались. У одной из них справа недоставало переднего зуба, от этого детская улыбка становилась еще более трогательной. Щелчок фотоаппарата запечатлел счастливое выражение на лице взрослого мужчины и беззаботную, ничем не замутненную ребячью радость.
Да, Стивен умеет обращаться с детьми, подумала Викки. Когда-нибудь он женится и вот так же будет носить на руках собственных малышей. Она с тяжелым вздохом отодвинула фотографию подальше. Смотреть на нее значило попусту терзать себе душу. Она пришла сюда не за этим.
В ее сумочке лежал конверт, с содержимым которого Викки собиралась ознакомить Стивена. Этот документ можно было рассматривать как пальмовую ветвь, трубку мира или просто как извинение с ее стороны. Ей хотелось расстаться с ним по-дружески. В последний их разговор она была слишком резка, да и он наговорил много лишнего в сильном раздражении.
Заложив руки за спину, Викки побродила немного вокруг длинного полированного стола, решая, что именно скажет, когда Стивен появится в дверях кабинета. Ничего стоящего на ум не приходило. Да и решение приехать сюда начинало казаться Викки слишком импульсивным.
Она запаниковала, осознав, что совещание может закончиться в любой момент, а нужные слова так и не нашлись. Ей нечего было сказать ему. Это ужасно! Ее приход сюда — страшная ошибка. А документ… Что ж, с ним он может ознакомиться и сам. Окончательно струсив, Викки торопливо вышла из кабинета. В ответ на удивленный взгляд секретарши, она пояснила, что дольше ждать не может.
Владелица фирмы еще спускалась на лифте, когда в приемной появился сосредоточенный Стивен. Секретарша доложила ему о визите мисс Бейкер и была поражена реакцией шефа. Озадаченность в его взгляде сменилась любопытством, затем явной тревогой.
— Мисс Бейкер ждала меня в течение получаса, а затем ушла… Вам это не кажется странным?
Секретарша пожала плечами, давая понять, что не ее дело обсуждать поступки столь важных особ.
— Она сказала, что дольше ждать не может.
— У нее было ко мне какое-то дело?
— Не знаю, сэр. Она ничего мне не сказала. Но выглядела мисс Бейкер очень расстроенной.
— Спасибо, Грейс. Меня ни для кого нет.
С этими словами Стивен прошел в кабинет, сел за стол и задумался. Зачем к нему приходила Викки? Вновь предложить то, что ему кажется недопустимым. Неужели ей недостаточно двойного унижения? Как ни рассуждай, а только так и можно было назвать то, что между ними произошло. Стивен дважды отверг ее притязания. Такое самолюбивой женщине трудно пережить. Какие еще аргументы она нашла, чтобы в очередной раз попытаться склонить Стивена принять нужное ей решение?
