— Живёт уже почти месяц. Понимаете, он мне нравится. То есть, нет, вернее, меня к нему тянет… Трудно объяснить. Никогда раньше со мною такого не случалось. Это не любовь, понимаете? Это что-то другое, но такое же сильное. Даже сильнее. Не могу разобраться. Он… он странный какой-то, а я… а я всё равно… Даже жутко иногда делается. Не знаю. Не знаю, что со мной и с ним, — она судорожно схватила свой бокал и, залпом выпила коньяк.
— Так отчего жутко-то? — простодушно осведомился я.
— Погоди, — Пашка, не торопясь, долил в наши бокалы, — погоди. Давай по порядку. Во-первых, в чём конкретно проявляется его, как ты говоришь, странность?
— Ну, он совсем не рассказывает о себе. Я даже, представьте, фамилии его не знаю. Не знаю, где и кем он работает и работает ли вообще.
— Подумаешь, — заметил я, — невидаль. Если мы вспомним фильм «Москва слезам не верит», то там тоже главная героиня не знала фамилии Гоши. Это как раз нормально. Особенно в наше время свободы, как слабо осознанной воли. А насчёт работы… Мало ли чем нынче люди себе на хлеб зарабатывают! Он может целыми днями дома сидеть, а ему денежка на счёт капает за оказанные, например, прежде услуги. Или ещё за что-нибудь, не знаю. Так что, извини, но пока я ничего странного в твоём новом знакомом не вижу. Если судить с твоих слов, конечно.
— Это не все, — улыбнулась губами Ирина. — Это, Лёнечка, только начало. Я понимаю, что тебе неприятно слышать о том, что я с кем-то там живу…
— …да ради бога!
— … но, если ты будешь меня постоянно перебивать, то, значит, я ошиблась и попала не к тем людям, которые мне необходимы. Усёк?
Я только дух перевёл.
— Ты, Ирина, давай, не лезь в бутылку, а рассказывай, — посоветовал ей Паша. — Лёня больше не будет. Правда, Лёня?
— Могу вообще молчать.
— Вообще не надо. Мы нуждаемся в твоём авторитетном мнении. Правда, Ириша?
— Правда, — Ирка улыбнулась уже почти нормальной своей улыбкой (Боже, как я любил её улыбку!). — Ладно, проехали. Так вот, на нём только та одежда, в которой он ко мне пришёл. Шмотки хорошие, фирменные и дорогие. Но это всё! Мне пришлось ему покупать, извините, трусы, майки и носки. А также зубную щётку и бритву.
— Постой, не удержался я. — Покупала за свои деньги?
— Нет. Денег у него как раз много. Очень много. И это тоже странно и… страшно. Однажды, каюсь, в его отсутствие, я заглянула в «дипломат», с которым он… ну… который у него был, когда он ко мне пришёл. Большой такой «дипломат», стильный, а там…
— Золото-бриллианты? — на этот раз не удержался Пашка.
— Вам смешно, но, думаю, когда я вам все расскажу, то станет не до смеха, — зловеще пообещала Ирина. — Нет, Пашенька, нет, миленький. Не золото-бриллианты, а самые настоящие полноценные американские доллары. Зелёненькие такие, знаешь? В количестве двухсот пятидесяти восьми тысяч штук.
— Штук чего? — обалдело спросил я.
— Штук долларов, — любезно пояснила Ирка.
— Так, — Пашка сделал глоток коньяка и потянулся к пачке сигарет. — Собственно, это ещё ничего не значит. Ну заработал человек солидную сумму в валюте, — с кем не бывает?
— Двести пятьдесят восемь тысяч долларов? — засомневался я. — Ты лично знаешь в нашей стране хотя бы одного человека, который заработал такие деньги, а не украл? Я — нет. Но меня сейчас не это интересует. Ты, вот, Ириша, постоянно говоришь «он ко мне пришёл», «мне пришлось ему покупать»… Как и где ты с ним познакомилась? И почему он не мог сам купить себе всё необходимое, тем более с таким количеством денег?
— Это ещё одна странность. Он не может ходить по магазинам. Он там в какой-то ступор впадает. Не может сообразить, что сколько стоит, не может посчитать сдачу. Он так и говорит: «У меня низкая покупательная способность. Возьми деньги и купи всё, что нужно». А как мы познакомились… Я ехала в трамвае, а он переходил через рельсы. Поскользнулся. Трамвай уже тормозил, а то бы его точно убило. А так только голову расшиб. До крови. В общем, я ему помогла. Привела домой, обработала рану. Ну и так получилось, что он стал у меня жить.
— Он днём уходит или дома сидит? — неожиданно спросил Пашка
— Уходит.
— Проследить пробовала? — спросил я.
— Пробовала. Там и следить нечего. Он каждый день в ресторане сидит. «У Федора», знаете?
Мы, разумеется, знали. Ресторан «У Федора» славился отменной кухней и сногсшибательными ценами.
— Каждый божий день, понимаете? — эмоционально продолжала Ирина. — У меня там знакомый официант есть. Я его спрашивала. Каждый день, говорит, приходит и выпивает не меньше трёх бутылок армянского коньяка. Настоящего. Представляете?! Домой же возвращается абсолютно трезвым. Трезвым, понимаете?! От него и спиртным даже почти и не пахнет… Ох, Пашенька, налей мне ещё.
Пашенька, разумеется, тут же налил.
— Ну, допустим, — сказал он, чуть подумав. — Три бутылки коньяка ежедневно — это, конечно, многовато для нормального человека. Но исключения бывают. С точки зрения медицины и физиологии, такое вполне возможно. Знавал я одного… Кстати, сколько весит этот твой знакомый, сколько ему лет и как его зовут?
— Килограммов восемьдесят, а лет… что-то около тридцати, наверное. Зовут Игорь.
— Слушай, Ириша, а документы у него какие-нибудь есть? — осенило меня.
— Нет ничего, — помотала она светловолосой головой, и от запаха её духов рука моя задрожала так, что пришлось поспешно вернуть бокал на стол. — В «дипломате» только доллары, а в карманах в основном рубли.
— Н-да, — сказал я. — По-моему, родная, гнать нужно тебе его в три шеи, пока серьёзных неприятностей не нажила.
— Не могу, — с какой-то глухой и безысходной тоской выдохнула Ирка. — В том-то и дело, что не могу. Он меня, наверное, загипнотизировал.
— Как? — заинтересовался Пашка.
— Взгляд у него такой, знаешь… прозрачный-прозрачный. Втягивающий взгляд. И зрачки… — Ирина задрожала крупной дрожью. — Зрачки на свет не реагируют!
— Объясни, — спокойно попросил Пашка.
— Ну, ты же врач, должен знать, что зрачки у человека на свету сужаются, а в темноте наоборот. Так?
— Так.
— А у него не так! Всегда сужены.
— Интере-есно.
— А в зеркале он отражается? Тень отбрасывает? — не удержался я.
— Дурак… — Ирка всхлипнула и полезла за носовым платком.
— Извини.
Я закурил. Ирка сидела перед нами такая же красивая, как и всегда и совсем-совсем несчастная. Сердце моё сжалось, словно резиновый мячик в руке ребёнка.
— Так, — в очередной раз подытожил Пашка. — Что ещё из физиологии?
— Он… он, кажется, не чувствует боли.
— М-м?
— Да, я замечала. Понимаешь, у него какая-то странная координация движений. Не то чтобы плохая… а как будто препятствие на пути он замечает в последний момент.
— Ещё бы, — пробормотал я, — столько коньяка ежедневно выдувать.
— И что? — спросил Паша.
— Поэтому он частенько ударяется о различные предметы. О стол, там, или стул.
— Уличный фонарь, — подсказал я.
Ирка свирепо покосилась в мою сторону и продолжала:
— Иногда довольно сильно ударяется. Так вот, я ни разу не слышала, чтобы он при этом чертыхнулся или зашипел от боли, или хотя бы потёр то место, которым ударился. Ни разу. И синяки не остаются! Однажды он ошпарился очень горячим чаем. Кипятком практически. И — ничего! Даже кожа на руке почти не покраснела.
— Хм-м… — Пашка яростно потёр хорошо выбритый подбородок. — Ладно. Такое тоже встречается. Ещё?
— Ещё он не спит.
— Совсем?
— По-моему, совсем. Когда я ночью просыпаюсь, что вижу, что он лежит рядом с открытыми глазами.
— Некоторые люди спят с открытыми глазами, — сказал Пашка.
— Я знаю. Но он именно не спит. Я спрашивала. Он говорит, что спать ему не хочется.
— И такое случается, — вздохнул Пашка, — Скажи, а он… твой этот Игорь… он хороший любовник? Я имею в виду каков он в постели? Спрашиваю как врач.
— Великолепный, — не смутившись ни на йоту, выпалила Ирина. — Неутомимый. Только… только он никогда не кончает. То есть, как это будет по научному… а! Не испытывает оргазма, вот.
— Ну, оргазм-то он может испытывать и без эякуляции. То есть, без семяизвержения, — задумчиво проговорил Пашка. — Но вообще-то…
— Ирка, — спросил я, чтобы уйти от неприятной для меня темы, — что он читает?
— Он совсем не читает. Даже газеты. Иногда смотрит телевизор. Спортивные соревнования в основном.
— То есть, в интеллектуальном смысле он что, совсем никакой?
— Да я бы не сказала… но он, понимаешь, как-то обходит эти темы… Ох, мальчики, перестаньте вы меня мучить!
— Хорошо, — сказал Пашка. — Подведём итог. Всё, что ты тут нам рассказала, крайне интересно с медицинской и вообще научной точки зрения. Подобные свойства организма встречаются у некоторых людей. Редко, но встречаются. А вот то, что они, свойства эти, сконцентрировались в одном человеке… Это, знаете ли, действительно феноменально! Знаешь что, Иринка, неплохо было бы познакомиться нам с твоим Игорем.
