В 1944 году количество человек, входивших в спецкоманду, возросло до 140. Нацистское руководство давно уже утратило надежду на свою победу, но продолжало всеми правдами и неправдами внушать народу веру в «грядущий мощный ответный удар», который коренным образом изменит положение немецкой армии. Однако Гитлеру так и не удалось применить против англичан так называемое оружие возмездия, то есть управляемые ракеты «Фау–1» и «Фау-2».
Нацисты начали готовиться к выживанию в новых условиях национал-социалистического движения и его вождей. Для этого требовались немалые средства, причем в «твердых деньгах». Поэтому в 1944 году была предпринята попытка освоить производство долларов США. К началу 1945 года удалось напечатать только около 6 тысяч купюр достоинством в 100 долларов. Когда к концлагерю приблизились союзные войска, производство было прервано, а все оборудование типографии и заключенные эвакуированы. Бывшие фальшивомонетчики оказались в концлагере Эбензее, а ящики с фальшивыми деньгами были спущены в глубокие штольни Редль-Ципфа, филиала концлагеря Маутхаузена, откуда в конце войны бесследно исчезли, однако ненадолго.
В первые майские дни 1945 года на небольшом горном озере Топлитцзее, возникшем на месте соляных копей в 22 км от Эбензее, вел ловлю рыбак. Неожиданно он заметил, что возле его лодки плавает какая-то бумага с непонятными знаками. Рыбак выловил бумажку и понял, что это иностранная банкнота. Он высушил и разгладил купюру, а на следующий день сдал ее в банк в Бад-Аусзее, где получил взамен довольно внушительную сумму денег в австрийских шиллингах. Оказалось, что банкнота была достоинством в 20 фунтов стерлингов.
Вскоре рыбак отправился на то же место, где выловил купюру, и снова вернулся домой с тем же уловом. После того как он явился в банк в третий, а затем в четвертый раз, это стало вызывать подозрение, и в один прекрасный момент у кассы его встретили два офицера армии США. Незадачливому рыбаку ничего не оставалось делать, как поведать о своей тайне.
В прессе появилось сенсационное заявление. Ходили слухи о том, что на дне озера Топлитцзее находится так называемое сокровище нибелунгов – золото, награбленное СС. Американцы опросили освобожденных к тому времени узников, которые входили в состав команды фальшивомонетчиков, но те ничего не знали о местонахождении ящиков с фальшивыми британскими купюрами.
Тем временем в районе Бад-Аусзее был обнаружен грузовик, полный ящиков с деньгами. Опытный эксперт по фальшивым деньгам майор Джордж Макнэлли незамедлительно отправился на место находки и установил, что в 23 ящиках, снятых с грузовика, находится 21 млн. фунтов стерлингов.
Находка рыбака указала на то место, где следовало искать остальное. Среди местного населения нашлись свидетели, видевшие, как в озеро опускались какие-то ящики. К работе приступила группа опытных водолазов, составленная из американских военных моряков. Однако вскоре работы пришлось прекратить, потому что один из водолазов был поднят на поверхность мертвым. Причина его гибели, так же как и семи других водолазов, пытавшихся поднять со дна озера утопленные ящики, осталась загадкой.
Следующие водолазные экспедиции вытащили незначительное число ящиков с деньгами. Однако после того, как со дна озера были подняты ящики с секретными делами ведомства Кальтенбруннера, секретные неофашистские организации стали всячески препятствовать проведению дальнейших водолазных работ, не желая, чтобы тайны Третьего рейха предавались огласке.
Точку в этом деле поставил немецкий исследователь Ганс Фрикке осенью 1984 года. О его предприятии 15 ноября 1984 года сообщила газета «Нойе Рур-цайтунг»: «Немецкий исследователь Ганс Фрикке обнаружил банкноты фунтов стерлингов на глубине 80 м, куда он погрузился на своей подводной мини-лодке. По его словам, фальшивые деньги, используя которые национал-социалисты стремились ослабить британскую валюту, представляют большую научную ценность. Находка в своем роде уникальна. Еще никогда наука не располагала возможностью исследовать бумагу, а значит, целлюлозу, которая в течение десятилетий хранилась бы в подобных условиях.
Вода на глубине озера не имеет кислорода, и при первых пробах на денежных купюрах были обнаружены неизвестные бактерии, которые питались целлюлозой. К тому же банкноты удивительно хорошо сохранились».
Газета также писала о поднятых со дна озера минах, о полуразрушенных деталях различного рода вооружений, в том числе и ракет «Фау-1» и «Фау-2». Однако о секретных документах по вполне понятным причинам не было сказано ни одного слова.
История с американскими дорожными чеками
Это произошло в январе 1947 года в Париже. Тогда столица Франции не оправилась еще от фашистской оккупации. В то время жизнь в Париже, так же как и во многих других западноевропейских городах – Варшаве, Берлине, Будапеште – словно бы замерла.
Парижские отели и гостиницы послевоенных лет были в основном закрыты. Редко когда можно было услышать одинокие голоса французских шансонье. Молодежь предпочитала в то время слушать энергичные ритмы джазовой музыки, а также буги-вуги и неподражаемые мелодии Гленна Миллера.
Французский франк стоил тогда мало: за 200 франков давали 1 американский доллар. Естественно, что простым людям жить было очень трудно. К тому же все продукты и необходимые в быту товары выдавали по карточкам. Местные лавочки и маленькие магазинчики также не могли предоставить своим покупателям богатый ассортимент продукции, кроме никому не нужных грошовых безделушек.
Настоящая торговая жизнь кипела во Франции конца 40-х годов XX века только на черных рынках, где за баснословные суммы можно было приобрести все, что угодно. Те из парижан (и приезжих), кто за годы войны смог сколотить порядочное состояние, покупали на черном рынке дорогие персидские ковры, а затем обменивали их на дефицитные продукты питания, кофе и табак.
Французский франк стоил на черном рынке еще дешевле. За 1 доллар там давали 250–300 франков. Ко всем тяготам и лишениям простых людей, чьи судьбы были разбиты тяжелыми военными годами, прибавилась еще одна – безработица. Тогда редко кому из европейцев удавалось найти работу, приносившую постоянный и высокий доход.
Однако нужда все возрастала, и многие не находили выхода из петли послевоенной нищеты. Другие же не стеснялись в средствах и использовали самые разные способы для того только, чтобы остаться в живых и не умереть голодной смертью. Кто знает, возможно, они были правы…
Послевоенные годы не случайно останутся в памяти европейцев самым тяжелым временем. Однако не все предавались горю. Находились и такие, кто участвовал в разного рода аферах и махинациях с тем, чтобы вырвать из рук своих соотечественников кусок хлеба.
На черном рынке появилось тогда множество мошенников, которые занимались тем, что подделывали денежные купюры, продовольственные карточки и документы. Но этим занимались профессионалы искусства аферы.
Во Франции послевоенных лет на рынках часто появлялись и более мелкие мошенники. Они продавали глину, положенную вместо мяса в расправленные консервные банки из-под американской тушенки, начиняли сорной травой самодельные сигареты и расфасовывали их в пачки из-под элитных «Лаки страйк» и «Кемел».
Французские и заезжие мошенники не посягали тогда только лишь на французский франк. Но происходило это не потому, что ими руководило чувство патриотизма, вовсе нет! Секрет подобного долгожительства настоящего франка заключался в другом – в его малой стоимости и снижении спроса на такую валюту.
Однако вернемся к профессионалам аферного дела. До сих пор старожилы Парижа помнят имя одного из главарей преступной мошеннической группы, Збигнева Пославского. Он был поляком по национальности и официантом по профессии. В 1947 году ему исполнилось 50 лет.
Его «карьера» талантливого афериста началась еще в 20-е годы XX столетия. Тогда он работал официантом в ресторане одного из городских отелей. За хорошую службу посетители заведения часто одаривали услужливого и вежливого официанта щедрыми чаевыми. Там же Пославский впервые встретился и с представителями «высшего общества» мошенников.
Да, в то время Збигнев Пославский мог похвастаться перед знакомыми и дорогой одеждой, и богатым столом. Однако он все чаще стал задумываться над тем, что его коллеги по «бизнесу» имеют гораздо больше материальных ценностей, чем он сам.
Мошеннический талант Пославского недолго дремал. Очень скоро официант ресторана нашел другой путь обогащения. Говоря современным языком, он стал киллером. Подкладывая бомбы под врагов своих заказчиков, он тем самым решал проблему конкуретной борьбы в той сфере жизни, которую занимали аферисты.
К великому сожалению Збигнева, война приостановила его удачно развивавшуюся карьеру киллера. Но и после войны он долго не мог найти занятия по душе, то есть такого, которое приносило бы отвечавший его запросам доход.
