Глава восемнадцатая
Моя забастовка длилась не больше часа. Когда появились первые клиенты, я была вынуждена приступить к своим обязанностям. Арон пригрозил позвонить Марату, и я сдалась. Кроме того, сыграла свою роль моя зависимость от курения. В какой-то момент меня так потянуло закурить, что я могла сделать все что угодно за одну затяжку.
Я вышла из своей комнаты и пошла на кухню. Часы показывали четыре. Снаружи уже стало темнеть. Татьяна зажгла свет и налила чай. Я взяла свою чашку и сидела молча. А что мне было говорить? Что я так быстро сдалась?
Татьяна протянула мне гашиш, я скрутила сигаретку, затянулась и почувствовала, как приятно закружилась голова. Я даже почувствовала себя счастливой. Теперь, когда я вспоминаю об этом, я понимаю, что именно курение гашиша помогло мне выжить в этой преисподней. Нюхать кокаин тоже было приятно, но он действовал не так расслабляюще. Я не знаю, стала бы я хронической наркоманкой, если бы задержалась там на длительное время, но тогда наркотики помогли мне избежать самоубийства.
В пять часов вечера потянулась вторая волна клиентов. Люди шли с работы домой. Странно, у многих наших клиентов дома были семьи. Зачем же они ходили к нам? Арон разъяснил, что многим шведам просто не хватает разнообразия. Их жизнь слишком монотонна и слишком хорошо организована. Никаких сюрпризов, ничего неожиданного. Мы для них были как перчик.
– А кроме того, многие из них верят, что они помогают вам, бедным русским девушкам, подзаработать деньжат.
– Ты врешь, – взорвалась я. – Это не может быть правдой!
– Нет, это так, – засмеялся Арон.
– Ты что, серьезно так считаешь? – спросила его Татьяна.
– Естественно, стал бы я шутить. Хотите, сами спросите. Они вам скажут, что занимаются благотворительной деятельностью.
– То есть они думают, что мы занимаемся проституцией добровольно, чтобы заработать деньги? – возмутилась я.
– Вот именно! – подтвердил Арон.
– Но меня же продали! – закричала я. – Я рабыня!
– А кто об этом знает? Многие клиенты думают, что ты получаешь удовольствие от этого занятия.
– Ты не в себе, что ли! – вспылила я и снова убежала в свою комнату. Плевать мне на этих трескоедов, но Арон, зачем же он подзуживает!
Татьяна принесла мне стакан воды, но я не хотела пить. Я закопалась в одеяло и отвернулась к стене. Было такое ощущение, что подруга по несчастью тоже обманывает меня, не принимая мою сторону.
В тот день я не работала. Хорошо еще, что в понедельник не так уж много клиентов. Иначе Арон настучал бы Марату, и все закончилось бы побоями.
На следующий день я работала как обычно, и эту тему мы больше не поднимали.
Спустя неделю приехал Радик и привез еще одну кровать, которую поставил в одну из пустующих комнат. В этой же комнате лежали сумки, которые бросил сюда Марат при переезде, я и забыла об их существовании. Под утро, когда клиенты ушли и все заснули, я зашла в комнату и открыла одну из сумок. В ней лежал тренировочный костюм, кроссовки и полотенце. Ничего интересного, подумала я, но на всякий случай засунула руку поглубже. На дне я нащупала твердый предмет, вытащила его и потеряла дар речи. Это оказался пистолет! Я испугалась и положила его обратно в сумку, закрыв ее на молнию.
Сердце бешено стучало в груди. Я на цыпочках прокралась в ванную и заперлась там. Однажды Радик и Леандр угрожали мне пистолетом, когда мы ездили в Вильнюс. Теперь я вспомнила об этом. Раз у них есть оружие, значит, они могут применить его. А если уже применяли? Я подумала об Эвелине, которая куда-то пропала. Мы-то с Татьяной считали, что ее перепродали другим сутенерам, но, может, ее убили? По моей спине покатились капли холодного пота. Я сидела на стульчаке и дышала как паровоз. Надо срочно что-то предпринять. Каким-то образом надо бежать отсюда. Просто так Марат меня никогда не отпустит. Надо его перехитрить. Надо придумать какой-нибудь план.
Я просидела в туалете больше часа, но так ничего и не придумала. Уставшая, с опухшими глазами, я пошла в свою комнату и заснула.
О своей находке Татьяне я ничего не сказала. Я боялась, что она проболтается Арону или, что еще хуже, выдаст меня Марату. Я решила удрать в одиночку. Татьяна была ненадежным партнером.
Пару дней спустя Марат появился с молодой девушкой. Она была небольшого роста, симпатичная, не старше семнадцати лет. Коротко стриженные темные волосы делали ее еще моложе. Глубоко сидящие кругленькие глазки придавали ей сходство с белкой.
Почему они выбирают девушек, которые выглядят детьми? Я вспомнила Оксану – она была костлявой и угловатой, в точности как эта девчонка.
Марат бросил вещи девушки на свободную кровать и сказал, что скоро приведет еще двоих.
– Гостиную будете использовать для приема клиентов, – предупредил он. – Арону хватит и кухни, – захохотал он.
Через полчаса Марат ушел. Странно, что он не избил новенькую. Может, она уже была вышколена, как шутили эти подонки?
Так оно и было. Девушку звали Ольга. Она, как и я, родилась и выросла в деревне, но ее деревня находилась под Москвой. Окончив восьмилетку, она поехала к тетке, которая жила в Москве, чтобы продолжить учение в столице. Тетка сожительствовала с каким-то мужчиной и занимала комнату в коммунальной квартире, в которой проживали еще три семьи. Оля спала на раскладушке в одной комнате с теткой и ее сожителем – жирной свиньей, как его назвала сама девушка.
Однажды ночью она проснулась оттого, что он пытался ее изнасиловать. Она хотела закричать, но он накрыл ее голову подушкой. Утром тетка ушла на работу, и Ольга осталась с ее хахалем. Разумеется, он опять изнасиловал ее.
Оставаться у тетки Ольга не могла. Но чтобы снять комнату, ей нужны были деньги. Она стала искать работу, взяла газету и стала названивать по объявлениям, в которых требовалась домашняя прислуга.
После многих вопросов – есть ли рекомендации, сколько лет и тому подобное – она поняла, что работу найти практически невозможно. Случайно она обратила внимание на объявление, в котором говорилось о том, что требуются няни в семьи за границей.
С бьющимся от волнения сердцем она набрала номер телефона и услышала дружелюбное приглашение прийти на собеседование следующим утром.
– А можно мне прийти сегодня? – спросила Ольга. – Мне нужно побыстрее, – пояснила она.
Ей разрешили, и она вприпрыжку побежала в посредническое бюро, находившееся на противоположном конце Москвы. Она молила Бога помочь ей. Она была уверена, что сожитель тетки не оставит ее в покое.
В бюро ее приняла приветливая женщина средних лет. Она спросила о родителях, записала адрес, по которому они жили, и адрес тетки, поинтересовалась номером школы, в которой Оля училась, и даже расспросила о школьных товарищах.
– У тебя нет рекомендаций, – объяснила она свой интерес. – Мы должны всем позвонить и узнать, что ты из себя представляешь, как ты себя ведешь в трудных ситуациях. Это очень важно. Работа за границей связана с психологическими проблемами. Многие тоскуют по дому и не хотят долго работать.
– Я обещаю, что не буду скучать по дому. Я останусь на столько, на сколько понадобится. Мне бы только уехать отсюда.
Ольга заплакала, когда рассказывала об этой женщине. Подумать только, как жестоко она ошиблась в ней!
– Я тебе с удовольствием помогу, – сказала женщина. – Есть только одно препятствие – ты несовершеннолетняя. Детям запрещено выезжать за границу без разрешения родителей.
– Может быть, найдется место в любом другом российском городе? – спросила Ольга. – Только бы уехать как можно дальше от Москвы!
Но женщина объяснила ей, что бюро работает исключительно на заграницу. Но потом она смягчилась и сказала, что попытается что-нибудь сделать.
Позвонив кому-то по телефону, она предложила Ольге такой вариант: ей сделают липовый паспорт, в котором изменят ее возраст и фамилию, но на изготовление такого паспорта потребуется несколько дней.
Ольга была готова ждать сколько угодно, только бы получить шанс уехать. Окрыленная, она побежала домой, упаковала все свои вещи, вынула несколько сотенных бумажек, которые тетка прятала в постельном белье в комоде, и была такова. Двое суток она бродила по московским улицам, ночуя на железнодорожных вокзалах, и в назначенное время пришла в посредническое бюро. Так началась ее дорога в ад.
Из Москвы она попала в лагерь в Белграде, куда, как на мясной рынок, свозили девушек со всей Восточной Европы. Туда приезжали сутенеры из разных стран и покупали живой товар. Цены в зависимости от возраста, степени вышколенности и опыта работы в сфере проституции варьировались от тысячи до полутора тысяч евро.
Вышколить, как я поняла из рассказа Ольги, означало совершенно сломить психику девушек. Их все время насиловали, били и заставляли употреблять наркотики, приучая к зависимости от них.
