Он подходит вплотную, ладонями вперивается в край подоконника по обе стороны от меня.
Тёплая волна роскошного древесного парфюма, лёгкий, едва уловимый, запах мужского пота и слабо — какой-то мятный запах шампуня — заставляют меня растеряться ещё больше.
Секунда и — Лев впивается губами в мои губы. Я пытаюсь отвернуться, но сильная ладонь ложится на щёку и не даёт этого сделать.
А спустя секунду-две… тону в поцелуе. Сама не понимаю, как это происходит.
Просто отдаюсь как-то… сама собой…
И во время этого охрененного просто поцелуя взасос, таю, как масло, и теку так, будто про месячные забыла, а они вдруг напомнили о себе…
У меня даже глаза закатываются, хоть и закрыты…
Трепет ткани и внезапная свежесть воздуха — плед летит в сторону.
— Охуеть, соски торчат… — взглянув в глаза Льва, я вижу, как он это произносит. — Да ты же прям готовая уже. Ну-ка…
Пальцы бесцеремонно ныряют между моих бёдер. Сжимаю, но поздно, он уже… ахх… проник… О Боже…
Боже…
— Охренеть… Ты ещё и мокрая…
Затылком стукаюсь о стекло. Пытаюсь выровнять дыхание, но тщетно: оно, прерывистое, не слушается меня.
Палец проникает внутрь — и я едва не задыхаюсь в мгновение.
— А-а-а….
Глаза закрываются сами собой. Кайф невероятный просто. Лишает разума. Вообще ничего не соображаю, кроме того, что там, внизу, он принялся делать что-то, отчего я начинаю буквально с ума сходить от нестерпимо яркого удовольствия…
— Что… — выдыхаю я, — ты… делаешь?
Он целует мою шею так, что у меня кожа мурашками покрывается.
— А на что похоже? — слышу я его хриплый голос.
— На… а…а-а-а…
Дальше говорить я не в силах… Моё сознание путается…Между ног вспыхивают фейерверки ярких, и безумно приятных ощущений…
— Охренеть, ты страстная…
Он бесцеремонно раздвигает мои ноги, и уже ладонью ласкает меня. Уперевшись затылком в стекло, я только и могу, что как, выброшенная на берег рыба, хватать ртом воздух…
Два пальца… Боже…
Выскальзывает…
Схватив меня за талию, сильным движением рук, Лев усаживает меня глубже на подоконник. Не нахожу в себе сил хоть как-то воспрепятствовать этому…
Колени в стороны, он падает вниз, и спустя секунду, впивается языком в самую дырочку….
Буквально ныряет в неё кончиком.
— Боже… — изогнувшись, выдыхаю я в потолок… — Боже мой…
Язык внутри принимается трепетать, а я — сходить с ума от того, что со мной происходит. Перед распахнутыми на мгновение глазами всё плывёт, и я вновь закрываю их. Сердце стучит бешено-бешено, а кожа вся в таких мурашках, что поколоться можно о них…
Я будто стопки две-три коньяка выпила разом, и при этом между ног такой горячий кайф, что впечатление, будто я сейчас умру просто…
Язык Льва выныривает из дырочки и, скользнув по губам, дрожащим кончиком обжигает клитор. Вздрагиваю. И снова вздрагиваю, застонав, потому что в сочащуюся мокрую дырочку тут же вливаются два сильных и чутких мужских пальца.
Это бешеное что-то… Я таю настолько, что теряюсь вообще…
Едва дыша, понимаю, что клитор пульсирует нежным удовольствием от ласк языком, а внутри ощущаю сладкую заполненность пальцами, которые трахают меня вперёд-назад и крутятся по кругу, заставляя киску вспыхивать наслаждением….
Выцепившись в сильные плечи Льва, распахиваю глаза.
— Я-а….а…
И вздрагиваю сильнее. А потом — содрогаюсь в бешеном оргазме. Двойном. Бешеном, лютом, сумасшедшем просто.
Вцепившись ногтями в укрытые белой сорочкой плечи, пытаюсь нащупать выход, побег из этого сумасбродного, ошеломляющего кайфа, но… не нахожу…
Пытаюсь сдвингуть ноги, чтобы хоть немножечко ослабить оргазм, но… они упираются в сильную мужскую руку…
— О Боже… О Боже… Ле--е-е--ее-в…….ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа-ахх….
Глотаю ртом воздух, мечусь, пытаюсь сделать хоть что-то, но Лев сдерживает меня, продолжая ласкать…
— Пожа… луйста… — едва выдыхаю я. — Останови… сь…
Но он только усиливает напор…
Всё плывёт… Всё мелькает… Я будто задетая струна… Будто поющая скрипка… О Боже…. что он делает…
Кончаю бурно. Вздрагивая, сотрясаясь, захлёбываясь собственным криком и тщетно царапая ногтями ткань рубашки….
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ух… — будто сквозь сон слышу я хриплый голос Льва, — какая девочка… Явно готова к сексу…
"К сексу"?!
— Лев, я…
— Тшшшшш…. - мокрый от сока киски палец ложится мне на губы.
Лев, глядя в глаза, качает головой и…
— О….ох… — выдыхаю я, чувствуя, как твёрдый, мощный, толстый и жилистый член входит в моё лоно…
Сердце на мгновение будто останавливается!
Дыхание — тоже!
И вновь я дышу, а сердце принимается биться чаще…
Ох….
Какой же кайф… Боже мой…
Держа меня за бёдра, Лев наслаждается тем, что вставляет в меня член и вынимает его из меня. Повторяет тоже самое, кружа мне голову…
Мне неудобно здесь, но уже плевать…
Взлетаю в воздух…. Лечу на его руках куда-то… Он будто мысли мои прочитал… Надо же…
Падаю спиной на упругий диван…
Сильные руки хватают за талию, резко разворачивают спиной вверх…. Нажатие ладонью на поясницу… Прогибаюсь, невольно оттопырив попку…
Сильным толчком в меня заходит в меня заходит член и я сдавливаю в пальцах декоративную подушку…
— Боже мой… О Боже… О-ф-ф-фи-геть….
Тяжёлые толчки, шлепки по ягодицам, сбивчивое моё дыхание…
Волосы в хвост, в ладонь, назад, вскинутый подбородок, закатившиеся глаза, натянутая на горле кожа, тихое всхлипывание…
Бешеная скорость сзади, пылание губок, вспыхивающий клитор, пульсирующая наслаждением дырочка, новый оргазм…
— Бляяяя-яяять…. Сука-а-ааа…. Аа-а-а-х….
Снова я рву воздух матом…
Снова срывает крышу…
Снова ничего не понимаю…
Трясусь бешено просто в этом новом оргазме…. А он всё трахает и трахает и трахает и трахает меня… Всё быстрее и быстрее…
— Сука-а-аа, блять… Су-у-у-укаа-а-а-а…. Аа-а-а-ххх… Ах-ре-неее-е-е-еть….
Трясусь, как бешеная, пылая киской… Мысли путаются, ничего не понимаю вообще…
Боже, какой же кайф… Невероятный просто… сумасшедший…
Глава двадцать девятая
Капучино в белоснежной чашке передо мной сладко-кофейным ароматом дразнит нос… А я глаз поднять не смею, потому что иначе встречусь взглядом со Львом…
— Ты чего молчишь?
Нервно облизнув губы, заставляю себя посмотреть ему в глаза.
Он смотрит внимательно, терпеливо, спокойно.
— Лев, я… — ком в горле. — Я…
Ждёт. Не перебивает.
Сглатываю. Принимаюсь накладывать сахар, просыпаю его на стол и вскакиваю, чтобы убрать за собой, но на моё плечо ложится тяжёлая ладонь.
— Олесь.
Смотрю ему в глаза.
— Что?
— Ты чего?
Я не знаю, что ему ответить. Я вообще не понимаю, как с ним говорить теперь.
— Зачем… ты… выкинул мою одежду, когда я спала? — тихо спрашиваю я.
Это последнее, что меня сейчас волнует. Но это единственное, с чего я могу начать разговор о том, что он вообще от меня хочет. Какие у него на меня… планы…
Он искренне удивляется, и глотнув американо, произносит:
— А нахера она тебе нужна, когда ты теперь моя? Моя женщина в таких обносках ходить не будет. Я хочу, чтобы ты блистала. Везде, всегда, всюду.
— Твоя?! — едва не задохнувшись, я обжигаюсь горячим кофе.
— Ну да, — глядя в глаза, спокойно произносит он. — Ты думаешь, я упущу такую классную девчонку? Я что, похож на долбоёба?
Хоть убей, я не понимаю, как с ним разговаривать… Он такой… другой…
Развожу руками в стороны.
— Лев, я… Я не понимаю, правда…
— Чего ты не понимаешь? — хмурится он.
— Как ты так быстро… — сглатываю, — решил, что… — осекаюсь.
— Олесь, — взгляд его наполняется теплотой.
Он подаётся вперёд, трогает меня за плечо.
— Олесь, я единственное чего боялся, что ты в постели мне не подойдёшь. У меня ж темперамент-то бешеный. Не всякая выдерживает. Кому-то дискомфортно, кто-то роли играет. Я же вижу, какая ты. Вижу, что с тобой происходит. Олесь, я очень постараюсь быть таким, с которым тебе будет комфортно. Я не обещаю сразу, потому что норов у меня, сама понимаешь, очень холостяцкий. Но я, честно, постараюсь. Ты не злись на меня из-за этих шмоток. Ну, правда ведь, я как лучше хочу. Я тебе такие вещи красивые купил. Классные. Может, померяешь?
