Те, кто был знаком с домашним окружением Фрейда в более поздние годы, могли легко сформировать впечатление о том, что этот брак был результатом обыкновенной любви двух людей, подходящих друг другу духовно и физически. В работах Фрейда об этом нигде ничего не упоминается, кроме того факта, что они были разлучены в течение длительного периода помолвки. А малочисленные доступные данные, например воспоминания его сестры Анны, лишь вводят в заблуждение.
Насколько все обстояло иначе, видно из его любовных писем. Здесь мы сталкиваемся с огромной и сложной страстью, страстью, в которой сила эмоций, разбуженных ею, поочередно менялась, доходя до высот блаженства и вновь ниспадая до отчаяния, со всевозможными оттенками счастья и несчастья, ощущаемыми с неослабевающей силой.
Фрейд написал более 900 писем своей невесте. И это вполне объяснимо, так как они были разлучены на три года во время четырехлетнего периода их помолвки. У них вошло в привычку ежедневно писать друг другу, а случайный перерыв в два-три дня являлся таким событием, которое требовало подробного объяснения. Если Фрейд не получал очередного письма, его товарищи подшучивали над ним, говоря, что не верят в его помолвку. В то же время случались дни, когда Фрейд писал по два или даже по три письма. Краткостью изложения он не отличался — четыре страницы считались очень коротким письмом. Были дни, когда его просто захватывал эпистолярный жанр, тогда его письма достигали 12 страниц, исписанных мелким почерком. Сохранилось одно письмо, состоящее из 22 страниц. В самом начале своей переписки Фрейд спрашивает Марту, как ей больше нравится, чтобы он писал латинскими или готическими буквами, и, к огорчению его биографов, она выбрала последнее.
Перед обсуждением их отношений нелишне представить будущую новобрачную. Марта Бернайс родилась 26 июля 1861 года и была, таким образом, на пять лет моложе Фрейда. Она происходила из еврейской семьи с богатыми культурными традициями. Ее дед Исаак Бернайс служил старшим раввином в Гамбурге во время реформистского движения, которое было направлено против ортодоксального иудаизма в революционные (около 1848) годы, и боролся, не щадя своих сил, чтобы остановить его натиск. Он был родственником Гейне, и его имя неоднократно упоминается в письмах Гейне, который его называет geistreicher Mann, то есть человеком мудрым и ученым. Как раз его брату, впервые напечатавшему одну из поэм Гейне — в либеральной еврейской газете Vorwarts, которую он редактировал в Париже, — поэт выразил свою благодарность в письме не к кому иному, как к Карлу Марксу. Один из его сыновей, Михаэль, стал профессором истории литературы Мюнхенского университета, достигнув этого положения за счет отречения от своей старой веры, а позднее стал Lehr-Konsul[43] Баварского короля Людвига. Он написал большую книгу о Гёте[44]. Другой брат, Якоб, согласно еврейскому обычаю, надел траур по отступничеству своего брата. Он обучал латинскому и греческому языкам в Университете в Гейдельберге, но отказался заплатить ту цену, которую заплатил брат за звание профессора. Третий брат, Берман, отец Марты, был торговцем, и он также придерживался своей веры.
Берман Бернайс переехал со своей семьей из Гамбурга в Вену в 1869 году, когда Марте было восемь лет. Она сохранила воспоминание о своей матери, со слезами на глазах покидающей ее любимый Гамбург и успокоившейся только после возвращения в свой прежний дом. Отец Марты стал секретарем хорошо известного венского экономиста Лоренца фон Штейна; отсюда его присутствие в Вене. Холодной ночью 9 декабря 1879 года у него отказало сердце, и он умер на улице. После смерти отца его сын Эли в течение нескольких лет занимал прежнюю должность отца.
Марта Бернайс была хрупкой, бледной и довольно избалованной девушкой. Ее грациозные манеры привлекали к ней мужчин, так что в поклонниках и обожателях недостатка не было. Это давало Фрейду некоторую почву для ревности. Хотя об этом никогда не упоминается в письмах, мы знаем от самой фрау Фрейд, что до того, как она встретилась со своим будущим мужем, она собиралась выйти замуж за одного почтенного бизнесмена, Гуго Кадиша. От этого брака Марту отговорил ее брат Эли, настаивая на том, что глупо выходить замуж, если не любишь по-настоящему.
На деликатный вопрос о ее красоте Фрейд выразил свое мнение с присущей ему искренностью: «Я знаю, что ты некрасива в том смысле, как это понимают художники или скульпторы; если ты настаиваешь на точном использовании слов, тогда я должен признать, что ты не являешься красавицей. Но я не льстил тебе в том, что говорил; я не могу льстить; я могу, конечно, ошибаться. Что я хотел сказать, так это то, с каким магическим очарованием ты выражаешь себя своей манерой держаться и своей фигурой, насколько заметно в твоей внешности, какой милой, великодушной и рассудительной ты являешься. Что касается меня, я всегда был довольно безразличен к условной красоте. Но если в твоей маленькой головке еще остается какое-либо тщеславие, я не буду скрывать от тебя, что некоторые признают тебя красивой, даже поразительно красивой. У меня нет своего мнения по этому вопросу». В следующем письме его замечания были не намного более ободряющими для 22-летней девушки: «Не забывай, что „красота“ — понятие преходящее, а нам придется прожить долгую совместную жизнь. Когда привлекательность и свежесть юности проходят, тогда можно говорить о доброте и понимании, то есть о душевной красоте, а это та сфера, в которой ты очаровательна».
Марта была хорошо образованной и интеллигентной девушкой, хотя ее нельзя назвать интеллектуальной. После замужества все ее внимание было сосредоточено на семье.
Фрейд постоянно был излишне озабочен ее здоровьем и часто говорил, что у нее только две обязанности в жизни: хорошо выглядеть и любить его. В течение первых двух лет их помолвки он имел обыкновение настаивать на том, чтобы она принимала пилюли Блауда и пила вино, из чего можно предположить, что, подобно столь многим девушкам в этом возрасте, она страдала хлорозом[45].
Эли Бернайс женился на самой старшей сестре Фрейда, Анне, 14 октября 1883 года. Многие полагали, что их помолвка предшествовала помолвке Фрейда и что именно вследствие помолвки Эли Фрейд встретился с его сестрой, Мартой. На самом деле все обстояло совершенно иначе — помолвка Фрейда (17 июня 1882 года) предшествовала помолвке Эли почти на полгода.
Однажды вечером в апреле 1882 года Марта и, очевидно, ее сестра Минна навестили семью Фрейдов. После работы Фрейд обычно торопился домой, чтобы, уединившись в своей комнате, погрузиться в книги. Но в этот раз он задержался при виде веселой девушки, очищавшей от кожуры яблоко и весело болтавшей за семейным столом. Ко всеобщему удивлению, он направился не в свою комнату, а к столу. С первого же взгляда на девушку он влюбился. Однако в течение нескольких недель вел себя сдержанно и загадочно с ней. Но как только осознал всю серьезность своих чувств, поспешил изменить свое поведение, «так как любой соблазн искусственности по отношению к такой девушке был бы нетерпимым». Он ежедневно посылал ей красную розу, не венскую серебряную Rosenkavalier, но с таким же значением; каждая роза сопровождалась запиской на латинском, испанском, английском или немецком языке. Его первым комплиментом ей, который он впоследствии вспомнил, было сравнение ее с прекрасной принцессой, чьи губы были словно розы, а зубы — жемчуга. Отсюда пошло его первое любимое имя для нее — Принцесса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
