— Уиндел, не молчите! Говорите со мной! Не молчите!.. Поребрик, глянь, поводки включились! Нужно скорее уходить… По конвейеру… Уиндел, черт тебя дери, да скажи ты хоть что-нибудь, гадина!
— Нужный, подари мне смерть… — одними губами пролепетал Жаквин. — Я не хочу видеть… Сближение уже началось… Ты же можешь, Нужный… Сжалься…
— Как бы не так. — Шепот Стаса ударил в ухо раскатистым набатом. Проник в мозг. Уколол в самое сердце. — Мне необходимо вернуться и понять, Уиндел… Там – на Земле Игрек – осталась частичка моей души…
Холод сдавил горло.
Глубокий и неизбежный холод катастрофы.
Жаквин Уиндел с усилием открыл глаза и уперся тлеющим взглядом в стекло шлема, за которым разверзлась жуткая пропасть человеческой глупости…
— Дурак. Ты еще не понимаешь, что ждет впереди.
— А я хочу понять.
— Уверен?
— Да.
— Не боишься?
— Боюсь.
— Один раз ты уже не послушал меня… Видишь, к чему это привело?
— Вижу. К шансу разобраться в самих себе.
— Клинический идиот…
— Возможно…
Уиндел помолчал. Опустил веки, чтобы больше не видеть пропасти по ту сторону бликующего стекла.
И еле слышно проговорил:
— Я ненавижу тебя, ренегат.
— Знаю…
Глава 2
Проводницы упавшей души
Солнечная система Y. Земля. Россия
— Гриша, не суеверничай – ты же человек науки. — Дима пробежался пальцами по клавиатуре ноута и глянул на дисплей. Выпустил облачко пара в студеную ночь. — Параллакс не мог измениться. Проксима – переменная звезда 11-й величины. Наша труба такую погрешность по ней выдать может, что…
— Что «что»? — скрипнув снегом под ботинком, нахмурился второй подросток.
— Недопустимые значения…
— Набери Владика из Крымской.
— У них давным-давно «военку» ввели. Он сказал, звонить только в экстренном случае.
Гриша развернул приятеля к себе и посмотрел в его слезящиеся на морозе глаза. На роговице плясали синеватые отражения дисплея.
— Дим, ты считаешь, что резкое угловое смещение ближайшей звезды относительно Солнца – это недостаточный повод для экстренного звонка в обсерваторию?
— Пусти ты… Коперник недобитый… Хорошо, я наберу Владика. Но если он пошлет меня подальше и ФСБ снова будет донимать родичей, то я тебе в челюсть дам.
— Договорились.
— Ну и отлично. По рукам.
Дима достал мобильник и нашел в адресной книге телефон троюродного брата, работающего старшим научным сотрудником в Институте Неба при Крымской обсерватории.
— Владик, это я… Не разбудил? У нас тут…
Дима осекся, и Гриша услышал, как из трубки доносится быстрое бормотание.
— Что там? — шепотом спросил он у друга. — Что он говорит?
Дима оттолкнул его: мол, не мешай слушать. Через десять секунд он отнял трубку от уха и недоуменно уставился на экранчик. «Соединение завершено» – гласила появившееся надпись.
— Связь прервалась…
— Что он сказал, Диман?
— Наверх посмотреть…
— Чего? Куда посмотреть?
— Наверх. И радио врубить, если еще не все станции накрылись…
— Ты меня пугаешь. — Гриша поежился и машинально задрал голову, всматриваясь в ясное небо.
Дима бросился к ноуту.
— Сетку не видит… — удивленно произнес он через минуту.
— Попробуй напрямую через спутник.
— Бесполезно. Все каналы упали…
— Быть не может! Посмотри, какая идеальная погода… Ой, что это?
Подростки одновременно уставились на ветвистую телеантенну, торчащую над лифтовой будкой. На кончиках металлических прутьев мерцали зеленоватые искорки, придавая заснеженному профилю крыши сказочный колорит.
— Огни святого Эльма… — пробормотал Дима, сглотнув. — Бред какой-то… Грозы же нет… И вообще – зима… вроде как…
В этот момент порыв не по-зимнему теплого ветра взметнул снег с рубероида. Голые верхушки деревьев заметно качнулись, возле бортика крыши завертелись маленькие белесые смерчи. По лицам подростков чиркнули капли воды.
— Что происходит? — вскрикнул Гриша, выдергивая кабель из порта ноута и хватая телескоп вместе со штативом в охапку.
— Смотри, — осоловело глядя вверх, заорал Дима. — Звезд нет!
— Тучи?! Но откуда они взялись… Только же сейчас…
Следующий порыв ветра оказался таким мощным, что чуть было не сбросил обоих астрономов-любителей вниз с высоты девятого этажа. Гриша пригнулся, не выпустив, однако, телескоп, а Дима, прищурившись, проследил взглядом за ноутом, который бабочкой порхнул в темноту.
— Ни черта себе – ветерок! — двигаясь в сторону лифтовой будки, просипел он. — Пойдем вниз – комп искать… А дождь-то откуда посередь зимы?
— Григорий, ты здесь? — раздался крик из дверного проема. Это отец Гриши выбежал встретить пацанов.
— Тут мы, бать! — отозвался подросток, ошалело глядя, как молния прорезала чернильное чрево небес. Почти сразу громыхнуло так, что задрожали стекла, и несколько машин во дворе залились воем сигнализации.
Ураганный ветер с треском сорвал с соседней крыши лист жести, и тот страшным неуправляемым снарядом понесся прямо на пацанов. Дима еле успел толкнуть приятеля и сбить его с ног, прежде чем вертящийся стальной кусок со свистом рассек воздух аккурат над ними.
— Етишкин дух… — волоча за собой треснувшую трубу телескопа, выдохнул Гриша. — Могло бы располосовать…
— Ну-ка, живо! — Мужчина схватил пареньков и втянул их внутрь будки. Шарахнул дверью, отсекая хлынувшие потоки ливня. — Говорил я, не доведут до добра ваши полуночные глазения на Луну! Григорий, теперь я тебя точно выпорю…
Гриша не обратил на угрозы отца ровно никакого внимания.
— Знаешь, что происходит? — вперившись бешеным взглядом в грязное лицо Димы, прохрипел он. — Ты понимаешь, что происходит, дуралей?!
— Понимаю, — буркнул тот, медленно выходя из ступора, — все я понимаю… Просто-напросто посреди безоблачной зимней ночи в средней полосе России вдруг разразилась гроза… Обычное дело…
— Да ты что! До сих пор не просек?! Это не Проксима сместилась! Это Солнечную сорвало с галактической орбиты! Мы начали двигаться, понимаешь, болван! Кратковременные климатические катаклизмы – неизбежный постэффект таких резких по астрономическим масштабам перемен вектора движения! Наверняка сейчас на Солнце и на остальных планетах творится полный абзац! А если верить нашим данным, то мы уже около суток движемся… Причем с постоянным ускорением… Помнишь, как вчера вечером в новостях передали, что резко возросла активность излучения Солнца? А эта гроза напрямую связана со скачком…
— Гриша, не суеверничай… — перебил Дима. Он вдруг разом ощутил, что пуховик промок насквозь и влажный свитер холодными комками прилип к телу. Его передернуло от озноба, пробежавшего от затылка до копчика. — Мы же люди науки…
— Ты представляешь, какого уровня это открытие? — все с таким же нездоровым блеском в глазах пролепетал Гриша.
— Кажется, последнее наше гениальное открытие привело к межпланетному конфликту схожих цивилизаций…
— Послушайте, люди науки, — подал голос суровый Гришин батя. — Быстро в дом! Сушиться и чай горячий пить! А то обоих выпорю, чесслово!
Он пошлепал вниз по лестнице. И его бурчание еще добрую минуту разносилось в подъезде, прерываемое свистом ветра в щелях старой лифтовой будки.
— Понавертели черт знает что в небесах со своими окулярами, умники… Доигрались! Посреди зимы дождик устроили… Землю еще куда-то запустили… Точно – выпорю…
Дима встал и стряхнул капли с обвисшего пуховика. Серьезно сказал:
— Гриш, это невозможно… Ты хотя бы можешь себе вообразить, какого порядка нужна энергия, чтобы сдвинуть с места звездную систему?
— Видимо, приблизительно того же, что потребовалась для образования Точек.
Ребята испуганно поглядели друг на друга и практически синхронно выпалили:
— И куда же нас понесло?…
* * *
Солнечная система Y. Низкая орбита Марса
Кто-то ждет меня преданно в двух городах,И секундная стрелка спешит.Бляди совести мчатся во всех поездах —Проводницы упавшей души!
Их щенячий восторг полосует сплечаПо улыбке беспомощных губ,Чтоб живой эскулап то кричал, то молчал,Ковыряя ланцетом труп…
Мне сорвали с аорты сердце петлейИз железнодорожных рельс,Вот Таганка, вот «дно», вот метро под землей,Безымянка, Смоленка – всё здесь!
Как Арбат вдруг уперся в Волги изгиб?Шпиль Останкина рвет Жигули?Над Садовым кольцом внезапно возникПризрак провинциальной земли!
Дайте список конечных станций путиИ внесите в больничный листок!И поставьте диагноз, и швырните рецептНа северо-юго-восток!
Возбуждение падает ниже груди,Упираясь иглою в пах…Я кричу! Я не вижу ни зги впереди!Выдираю из ребер страх!
Как же быть, если ждут меня в двух городах?А секундная стрелка спешит…Бляди совести мчатся во всех поездах —Проводницы упавшей души!
Их щенячий восторг – звон стекла о стекло!Топография памяти – вдрызг!Я сдираю белье с них! Мне повезло!Я прострелен слезами брызг!
Кто-то ждет тебя преданно в двух городах,Щелкнуть стрелкой путей не спеши…Бляди совести спят в скоростных поездах —Проводницы упавшей души…
Сработала автоматика, и воспроизведение звукового файла остановилось. Песня в исполнении малоизвестной группы, популярной лишь в узких кругах, прервалась.
