– Подождите-подождите, я в состоянии оплатить ремонт машины, просто считаю, что если договор был на две тысячи, а выставили пять, то это вымогательство.
– Договор был не на две тысячи, насколько я знаю…
– Может быть, вы там незримо присутствовали, но у меня нет оснований не доверять собственному сыну, которого я знаю 26 лет. И еще 9 месяцев в течение беременности. А с точки зрения Уголовного кодекса…
– Про это не надо. Я ведь пришел сделать вам два предложения, – перебил генерал.
– Но во время делания предложений вы произносите вещи, не соответствующие действительности, – ага, даже от слов «Уголовный кодекс» дергается, бедняга, – поэтому я вынуждена вас поправлять, чтобы у вас была правильная картина мира.
– Хорошо, поправляйте… Итак, первое: поскольку вы не согласны с этой суммой, то сервис готов вам вернуть машину в том состоянии, в котором вы ее сдали. Это будет за наш счет, – сказал генерал с таким видом, с каким любимым женщинам дарят даже не квартиры, а усадьбы.
– Интересное предложение, – промямлила я.
– Второе: взвесив все «за» и «против», просчитав все возможные судебные издержки и потери, мы пришли к выводу, что все равно остаемся в проигрыше. В материальном. И чтобы не тратить ни ваше, ни наше время, я готов с вами обсудить значительное понижение оплаты проведенного ремонта, – продолжил генерал.
«Все! Они поняли, что попали в полную задницу, и он даже не может потерпеть, чтобы не расколоться!» – переглянулись мы Петрушей и Полей.
– Как вы себе представляете значительное понижение? – Я попыталась скрыть торжество в голосе.
– А что значит – вернете машину в ее первоначальном состоянии? – вступила Поля Ковач.
– В каком была доставлена, – пояснил генерал.
– То есть вынув новые запчасти и вернув прежние, которые Лифшиц выбросил?
– Мариванна, я сказал вам совершенно конкретно два предложения…
– Отлично, давайте рассмотрим первое. Вы снимаете новые запчасти и ставите старые, которых у вас физически не существует? То есть Лифшиц сейчас будет искать запчасти от чужих машин, что независимая экспертиза в секунду выяснит, – предположила я.
– Нет, ваши поставим!
– Но Лифшиц нам сказал, что он не может их предъявить.
– Во всех сервисах делается как, – вдруг вступил Отличников, поняв, что генерала можно больше не уважать и не бояться, – запчасть снимается и предъявляется владельцу. А здесь какой-то беспредел!
– Ну, я не очень крупный специалист в ремонте автомобилей… – смешался генерал, потеряв последнюю опору в лице полковника Отличникова.
– А как же вы представляете интересы автосервиса? – заорали мы с Полей.
– Если вы скажете «да» на первое предложение, то машина будет даже в лучшем состоянии, чем когда вы ее сдали.
– Откуда я знаю?
– Поверьте мне на слово. – Он сделал широкий жест, каким немолодые мужчины поясняют «я плачу за все».
– Не могу, – бестактно ответила я, – из всей компании, находящейся по ту сторону переговоров, не верю никому, ни одному слову. Козлов и Лифшиц в течение истории много раз били себя в грудь.
– Поверьте мне… – Генерал все еще играл в игру «я крутой, меня все уважают, я все могу».
– Они все так говорили… – придурилась я обиженным голосом.
– Я – не все… – бархатным голосом возразил он, все еще не понимая, за кого его тут держат.
– Вы здесь сторона, представляющая сразу двух мошенников, потому что поведение и того и другого квалифицируется как мошенничество. Почему я должна считать, что они наняли защищать себя кристально чистого человека? – совсем уж бесхитростно напомнила я.
– Мошенничество определяет суд, – покраснел генерал.
– Конечно, мы этим и собираемся заниматься, – эхом откликнулась Поля.
– Ну, я бы не хотел доводить дело до суда, – упавшим голосом сказал генерал, но быстро подтянулся и важно добавил: – В интересах экономии вашего и нашего времени…
– Есть конкретная история, вы приходите со стороны людей, которые обманывают, – нежным голосом сказала Поля.
– Я готов с вами все обсудить и даже встретиться отдельно по разным поводам, – обмяк генерал на томную Полю, – но сейчас надо обсудить именно два варианта.
– Я понимаю, что симпатия, которую мы вызываем друг у друга, укрепляет ситуацию, – Поля снова вступила в роль доброго следователя, поняв, что я буду совершенно безжалостна, – но тем не менее вы предлагаете два варианта, которые пытаетесь оторвать от всей истории. Словно история не существует. Как мы определим, что вы возвращаете машину в старом состоянии?
– Тут вот сидит молодой человек, который обнаружит, в каком она состоянии, – злобно повернулся генерал к Петруше.
– Спешу вам сообщить, – вежливо ответил Петруша, – что расточенный двигатель вернуть в старое состояние невозможно. То есть если из двигателя изъять поршни, машина никогда не поедет. Так что либо машина остается в том же виде, в котором она сейчас, либо она делается непригодной. Старого состояния, в котором бы она ехала, сейчас добиться невозможно.
– Хорошо, тогда у меня к вам вопрос, сумма предварительная обсуждалась с вами? Вот вы сейчас говорите такие технически грамотные слова, а вы представляете, сколько стоит ремонт двигателя? – нахмурился генерал, мол, еще и этот сопляк будет меня учить.
– По той информации, которую я получил из других источников, сумма две тысячи – нормальная сумма за этот ремонт, – пояснил Петруша.
– А вот вы, Мариванна, сделали распечатку этого ремонта, вы с кем-то по ней консультировались? – Генерал отвернулся от Петруши, понимая, что и тут ситуацию не пробить.
– Да. В двух сервисах и у прошлого хозяина машины, продавшего ее Козлову. Лично он менял коробку за тысячу долларов. Кроме того, вы все время словно забываете, что ваш клиент Лифшиц работает с нарушением прав потребителя: обсуждая сумму, он не оформляет на нее документы. Так что, приходя к нам на переговоры, вы можете только о чем-то нас нижайше просить…
– Я и прошу рассмотреть два варианта, – сник он.
– Вы сейчас услышали, что первый вариант нереальный. Чистая разводка. Козлов и Лифшиц говорили о том, что ремонт будет стоить две тысячи. Говорили по отдельности, но на суде с этой темой и цифрой возникнут вместе. – Я нажала на слово «суд».
– Ну, Лифшиц – это совсем не то, что Козлов! – охнул генерал.
– Откуда вы знаете, если вы не знаете Козлова? – подколола Поля.
– Знаю со слов Лифшица, – отмахнулся генерал и торопливо добавил: – Второй вариант – это: вы забираете машину и отдаете сервису 2000 долларов вместо пяти.
Повисла пауза. Я тянула ее столько, сколько она растягивалась. Чем больше пауза, тем больше актер.
