она. Их отношения в любом случае закончились бы именно так. Она не могла повести себя эгоистично и позволить ему упустить единственный шанс вернуть «Макабрис», помешать ему наконец-то закрыть вопрос, появившийся со смертью его родителей. И неважно, что это лишало их возможного совместного будущего.
Все было кончено. Теперь их отношения остались в прошлом.
Конец.
Острая боль сжала сердце Арабессы, легкие сдавила невидимая тяжесть.
Ощутив, будто задыхается, она с тревогой втягивала воздух. Несмотря на тонкий шелк костюма, ей хотелось сорвать с себя этот удушающий материал, стереть густую краску с кожи. Ей нужно было побыть одной. Выбраться из этой душной комнаты! Глотнуть хоть немного свободы!
– Можем отложить представление, – тихо сказала стоящая рядом с Арабессой Ния.
В мгновение ока она вернулась в настоящее, где стояла между сестрами, в комнату, полную столпившихся вокруг них незнакомцев.
– Да, – согласилась стоящая по другую сторону Ларкира. Видимо, сестры уловили ее молчаливые страдания. – Мы можем перенести его на завтра или на конец месяца.
Ранее Ния и Ларкира загнали Арабессу в угол в ее личных гардеробных и сразу же засыпали вопросами о Зимри и о том, что он хотел обсудить с ней на террасе.
Арабесса сжала губы, понимая – если бы она вымолвила хоть слово, разразилась бы рыданиями. Но, судя по всему, Ларкира и Ния без слов поняли, что сестра страдает. Что ее сердце разбито. Они крепко обняли ее и прошептали: что бы ни случилось, все будет хорошо.
Именно тогда Арабесса сделала то, чего никогда не делала в присутствии своих сестер. Не позволяла себе сделать даже тогда, когда смотрела, как уходит Зимри. Она расплакалась.
Ния и Ларкира лишь обняли ее еще крепче, не задав больше ни единого вопроса.
Но Арабесса понимала, что они обязательно постараются выяснить все позже.
– Мы не можем отложить выступление, – сказала она, подавляя чувство, грозящее уничтожить ее. – Гости здесь. Мы обязаны развлекать нашего короля. Поэтому выступим.
Сестры промолчали, но Арабесса заметила, как они переглянулись.
– Вы трое просто ослепительны, – сказала Ачак, когда приблизилась к ним. Сегодня это была сестра. – Но ведь Мусаи всегда одеваются так, чтобы произвести неизгладимое впечатление?
– То же самое можно сказать и о тебе, дорогая Ачак, – ответила Ларкира.
– Да, – согласилась Ния. – Кто-то может даже подумать, что ты пытаешься затмить нас.
Ачак застенчиво улыбнулась.
– Мой брат, несомненно, согласился бы с тобой. И… ох… он пытается вырваться…
Древнее существо задрожало: фигура изменилась, рост увеличился, лицо расширилось, затем на нем появилась борода, а золотое платье растянулось, чтобы вместить более крупное тело. Теперь перед девушками стоял брат.
– На этот раз моя сестра права, – сказал Ачак, и белые драгоценные камни, наклеенные вдоль его бровей, приподнялись. – Но все мы знаем: чтобы привлечь всеобщее внимание, в комнате должен находиться я, а не она.
На мгновение лицо брата приняло напряженное выражение. Очевидно, он сдерживал сестру, чтобы та не заняла его место и не принялась спорить.
– И вы еще утверждаете, что это я любительница драмы, – обратилась Ния к остальным, – когда перед вами стоит настоящий образец.
– К слову о драме. – Ачак посмотрел на Арабессу, настороженная озабоченность присутствовала в его фиолетовых глазах. – Мы очень удивились, узнав, что Каттива Волкова сегодня обручилась.
Арабесса окаменела.
– Нет! – ахнула Ния, наклоняясь вперед. – С кем?
Ачак с удивлением перевел взгляд на танцовщицу, видимо полагая, что Арабесса уже ввела сестер в курс дела.
– Если наши источники не врут, – медленно произнес Ачак, бросив вопросительный взгляд на Арабессу, – мы слышали, что она теперь помолвлена с Коллектором.
Тупая, невыносимая боль сжала сердце Арабессы, и комната поплыла у нее перед глазами.
«Она помолвлена с Коллектором».
Слова на повторе звучали в ее голове.
Она знала, что так и будет. Все понимала. И все же это никак не помогло уберечь ее от столкновения с правдой, суровой реальностью. С ними было покончено. Навсегда.
Видимо, покинув ее утром, Зимри сразу же отправился к Каттиве.
От этого осознания ей стало еще хуже.
Тошнота поступала к горлу Арабессы, и она едва замечала, как застыли от шока ее сестры.
– Мы говорим о браке, касающемся «Макабриса»? – Один из гостей в маске подошел ближе, в его голосе слышалось волнение от желания посплетничать. – Безусловно, сюрприз для королевства, учитывая привычки Каттивы, – продолжил он. – Но, если подумать, союз довольно интересный. Оба умеют организовать интересные вечеринки. И, учитывая долю клуба, которым владеет мисс Волкова, Коллектор, несомненно, получит определенную выгоду.
Все довольно долго молчали. Арабесса ощущала на себе пристальные взгляды обеих сестер. Озвученная новость и ее слезы в гримерной, несомненно, расставили все по местам.
– Когда… – голос Нии слегка дрогнул, – свадьба?
Арабесса затаила дыхание, ожидая ответа гостя.
– Полагаю, утром в день Возрождения неба, после окончания Затмения звезд.
Ирония ситуации заключалась в том, что, если пытаться держать себя в руках и не давать волю чувствам, достаточно одного точно рассчитанного удара, и ты уже выбит из колеи.
Сердце Арабессы разлетелось на кусочки. Она оказалась в кошмаре, который сама и создала.
«После окончания Затмения звезд».
К концу ее испытаний.
А может, и жизни.
Когда на трон взойдет новый Король Воров.
Она сама надеялась взойти на него.
«Утром в день Возрождения неба».
В тот день Зимри станет мужем.
Мужем другой.
И тогда их отношениям придет конец.
Отношениям, которые она даже не пыталась должным образом сохранить.
Арабесса не заметила, как ушли Ачак и гость. Не видела, как медленно покидала комнату толпа гостей.
Она потерялась.
Металась в Небытии.
– Ара. – Прикосновение руки к плечу, тихий голос Ларкиры, шепчущий ей на ухо: – Ты готова продолжать?
«Продолжать».
– Они ждут нашего представления, – сказала стоящая с другой стороны Ния.
В какой-то момент они с Ларкирой придвинулись ближе и взяли ее за руки, поддерживая.
– Но мы не обязаны выступать, – добавила Ларкира. – Никто нас не принуждает.
«Но мы выступим, – разочарованно подумала Арабесса. – Мы всегда должны выступать, обманывать, притворяться. Такова наша роль здесь».
– Мы выступим, – сказала Арабесса, вырываясь из рук сестер. Она не понимала, каким образом, но ей удалось устоять на ногах.
Ей нельзя было демонстрировать, насколько она сломлена, как мечутся ее дары, требуя причинить другому такую же боль, какую испытывала она сама.
Арабесса была их лидером.
Их проводником.
Она не могла позволить себе проявить слабость.
Не могла сломаться.
Ларкира и Ния не согласились бы выступить, если бы не верили, что она способна выстоять.
Все было хорошо.
Она сильная.
Она – чертова Арабесса Бассетт, старшая из трио Мусаи, и ее пригласили побороться за трон Короля Воров.
