В голове у Нирии промелькнула мысль.
"Жук-палочник? Это ещё что такое?"
— ты видел мало настоящих воинов, великим Делай-Ша-Леккоем человеку дарован разум, глупо отвергать его дар и полагаться только на силу и умение, а что за инквизитор? Она двигалась также быстро как я.
— да, по официальной версии инквизиция боролась с черными магами, сейчас церковь пяти утверждает что эта организация давным-давно распущена, но слухи ходят разные, мол после странного обряда черные маги становятся новыми инквизиторами, или что церковь до сих пор тайно содержит этот орден, или же они действуют самостоятельно, но сегодня мы встретились с одной из них и то что им не чужда черная магия это факт, потому что тебя я именно ускорял, а она замедляла время, просто ей не хватило заряда вот и все, а так мы бы уже все лежали с перерезанными глотками вместо них.
Нирия заметила, что Арт тоже внимательно слушает своего друга, как-то даже слишком внимательно.
— то есть известно то, что ничего не известно.
— именно так, пора выдвигаться.
Чистое ночное небо стелилось от горизонта до горизонта, огромные луны проплывали по нему освещая их маленький мирок. Путники упаковали сумки и двинулись на лошадях на восток.
— дальше есть деревня, нас с Артом там знают, завтра утром будем там, там же и отоспимся.
— согласна, чем дальше мы уйдем, тем лучше, конечно и лошадей лучше бы оставить если мы скрываемая.
Они двигались пару часов, Максвелл отчаянно боролся с дремотой. Наконец Нирия подала голос.
— думаю, мы достаточно отошли.
Она тоже была жутко уставшей. Путники нашли полянку, залитую серебряным светом, привязали лошадей и легли спать прямо на траву кто где утроился, Максвелл одолжил Нирии свой спальник, из-за чего теперь проклинал бесконечных насекомых, лезущих во все щели в его голове, но спустя пару минут заснул и он.
— эй исключенец!
В голову Максвеллу прилетело глазурное пирожное из столовой, одно из тех, которые сегодня подавали за обедом. Он вскочил с лавки и выдвинулся в сторону метателя, волосы можно отмыть, но форма академии была невероятно дорогой для его бюджета, чтобы приобрести этот комплект Олея отдала свой месячный доход с таверны Дрына. И теперь Максвелл был полон уверенности пройтись по физиономии того выскочки, который рискнул посягнуть на этот комплект. Однако четверо однокурсников оказались сильнее, он успел нанести только два удара после чего его повалили на землю и снова избили.
— как ты смеешь поднимать руку на своих господ, чернь, моя семья даёт тебе возможность бесплатно получать образование в величайшем храме науки на всем Дитрекеле, будь благодарен за это.
Максвелл вытер кровь с разбитой губы, эта четверка уже не в первый раз решила свести с ним счёты. Говорящего, самого главного из них, раздражало то что он отставал на несколько баллов от обычного сироты, считающего каждый грош, да еще и родом с нижнего города.
— жаль, что твоя семья не даёт тебе возможность научиться бить не как ребенок.
Новый удар полетел в сторону лежачего, в саду в это время обычно не было никого.
— привыкай глотать грязь из-под моих ног.
После этих слов четверо молодых людей, смеясь, удалились. Максвелл лежал на земле, во время драки его столкнули с мощеной дорожки, и он упал в зелёную зону, где сейчас и лежал, смотря на небо и думая зачем он вообще продолжает учиться здесь. Неподалеку послышались шаги, затем нежный девичий голос.
— ты помял цветы.
Максвелл поднял голову, он и вправду лежал на клумбе белых цветов.
— вот черт, не нашел рядом подушек на гусиных перьях, пришлось импровизировать.
Он поднялся, отряхнул манжет. Как его теперь стирать он понятия не имел, может кто из официанток подскажет.
— у тебя губа разбита.
Максвелл наконец оторвал взгляд от клумбы, которую ему было очень жалко, и посмотрел на рискнувшую заговорить с простолюдином в этом царстве хороших манер.
— просто кое-кто не знает иных способов как заставить чернь жрать землю под его ногами.
Девушка нахмурила свои аккуратные бровки, Максвелл понял, что сболтнул лишнего.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— простите за грубость мазель, прошу, проходите мимо, здесь для вас мало интересного.
Он поклонился и принялся складывать в сумку учебники, чтением которых здесь занимался. Девушка не уходила.
— я знаю замечательную чистку в городе, там недорого берут и очень добрый персонал, всё-таки неприятно получать выговор за неподобающий внешний вид.
Максвелл закончил с сумкой, закинул ее на плечо. Он вспомнил о стирке в родном районе, женщины, мокрые от пота, трущие грубые вещи на своих стиральных досках так, что через пару минут от брызгов в тазике совсем не остаётся воды. Одежда для местных неженок могла не выдержать такого сурового испытания.
— боюсь, что у меня не хватит средств даже на ваше “недорого”.
— тебе сегодня везёт, я намерена доказать свою правоту и согласна оплатить первый визит.
Максвелла кольнула гордость, это была не самая изящная причина для помощи, однако отказываться от бесплатного он не привык.
— ну раз так, тогда я буду рад сопроводить вас до этого места.
— вот и славно, можем пойти прямо сейчас.
У него в голове промелькнула мысль.
"Интересно, если я скажу “да”, не будешь ли ты разочарована тем что тебя увидят в компании безродного?"
— боюсь, мне нужно сдать книги в библиотеку, предлагаю встретиться у вторых ворот через тридцать минут.
— хорошо.
Девушка развернулась и как-то уж слишком официально двинулась прочь из парка, видимо она стеснялась гораздо больше чем показывала.
— подожди! А как твое имя?
Она остановилась.
— Филоменна ля-Капсоль.
— а я Максвелл, безродный.
— очень приятно Максвелл.
И она упорхнула прочь из парка, чтобы встретиться с парнем с клумбы через несколько минут. Он проводил ее взглядом, вот уже месяц он посещает занятия третьего курса и наконец хоть кто-то с ним заговорил. Максвелл понимал, что отчасти это связано с тем, что родители главаря той шайки — одни из самых знатных представителей императорского двора, другие просто боялись с ними связываться, интересно, знает ли его семья, в какого человека вырастает их чадо.
***
Первые лучи солнца ослепляли сквозь закрытые веки, Максвелл отвернулся от него в надежде, что сладкое сновидение вернётся к своему хозяину, но оно ушло, и уже ничего нельзя было сделать. Филоменна, где же ты теперь. Их первая встреча, как давно же он про нее не вспоминал, первая любовь всегда горит ярче полуденного солнца. Однако радостные воспоминания испарились без следа, вытесненные стыдом за то, что он совершил, и продолжает совершать. Нет, вчера те трое хотели их убить, или пленить, что тоже равносильно смерти, тут уже либо мы, либо они. Однако чувство неправильности происходящего не покидало мысли. Максвелл перевернулся на спину и прошептал.
— чего же я хочу…
Он услышал, как Нирия ворочается в его спальном мешке. На самом деле он даже не понимал зачем отдал ей спальник, обычный порыв благородства, ему показалось, что ей он нужней. Пора было будить своих спутников. Полностью продрогший от прохладного утра, он поднялся с земли, взглянул на лошадей.
"Мы ведь не оставили ни одного дозора, да что с Артом не то, он ведь всегда мне про все напоминает, а тут что про собак не сказал, что про дозор, вон он дрыхнет"
Рядом с Нирией в своем спальнике лежал Артемий. Максвелл подошёл к друзьям и принялся их будить. Те нехотя проснулись. Когда глаза перестали сами собой закрываться от недосыпа, группа быстро перекусила, и двинулась в путь, необходимо было как можно дальше отъехать от злополучного места.
Всю дорогу Нирия не давала покоя Максвеллу. Он рассказывал ей о шести государствах Дитрекеля, о народах империи, ее истории, о магии и порохе, о традициях и вере.
Казалось, вопросам не будет конца, однако наконец, после того как они забрались на очередной холм, внизу стала видна маленькая деревушка. Небо уже приобрело свой обычный голубой оттенок.
