– Что вы хотите? – резко спросила она. – Если коробейничаете, то предупреждаю сразу, ничего у разносчиков не покупаю, говно носите, тут же все ломается.
Я поежилась под ее колючим взглядом, но потом ощутила прилив вдохновения и бодро сообщила:
– Нет, я не продаю ручки, скотч и неисправные электроприборы, а провожу опрос.
– Да?
– По заданию газеты «Секс», слышали про такую?
– Всегда ее читаю, – обрадовалась женщина, – прикольная штука.
Я повнимательней пригляделась к хозяйке. «Прикольная штука». Так не станет изъясняться дама, справившая тридцатилетие, подростковый сленг перестают использовать на пороге двадцати, наверное, незнакомка совсем молода, просто слишком яркий макияж ее старит, да еще выкрасила зачем-то волосы в иссиня-черный Цвет…
– Вы проходите, – радушно пригласила девушка, – вот сюда, у меня одна комната.
Я сняла туфли, миновала крошечный коридорчик и вошла в жилое помещение. Такие квартиры я знаю как свои пять пальцев, мой дом был построен по аналогичному проекту. Входная дверь, тут же, справа, крохотный, совмещенный санузел, через шаг метровый коридор, ведущий в комнату и кухню. Правда, у меня была «двушка». Из гостиной вела дверь в спальню, такую маленькую, что в ней даже не встала нормальная кровать, пришлось мне покупать раскладной диван, раскрывать который надоело через три дня. Единственное, что удобно в этих домах, чуланчики, отчего-то расположенные не на кухне, а в большой комнате.
В квартире, где я находилась сейчас, тоже имелась кладовая, хозяйка сломала ее, а в образовавшийся альков поставила кровать.
Я огляделась и постаралась скрыть ужас. Комната выглядела словно ожившая мечта пятилетней девочки, все, на что падал взор, было розовым, в рюшечках, бантиках и плюшевых игрушечках. На столе лежала кружевная скатерть, на кровати атласное покрывало и с десяток думочек самых разнообразных форм. Подушки в виде сердца, черепахи, кошки, игральной кости… Довершал картину прикроватный коврик с изображением Белоснежки в компании всех семи гномов. Очевидно, я слишком долго задержала на нем взгляд, потому что хозяйка бесхитростно сказала:
– Нравится, да? В Диснейленде купила, отпадная вещичка.
Я закивала. Действительно, просто хочется упасть при взгляде на этакую красотишу. В комнате не было ни одной книги, из печатных изданий обнаружились лишь глянцевые журналы.
– Садитесь, – суетилась хозяйка, – о чем спрашивать станете? А в «Сексе» сообщат мою фамилию, напишут, кто на вопросы отвечал?
– Конечно, – пообещала я, совершенно не таясь, вытащила диктофон и пояснила:
– Теперь с техникой работаем, бланки не заполняем. Представьтесь, пожалуйста.
– Цыганкова Ирина, – затараторила девушка, – возраст говорить?
– Если не скрываете.
– Не-а, – рассмеялась Ира, – без секретов, мне двадцать три.
Надо же! Девица намного моложе, чем я предполагала!
– Незамужняя, – бойко тарахтела Ирина, – и не собираюсь.
– Почему?
– Мужики козлы.
– Так-таки все? Опрос посвящен взаимоотношениям между мужчиной и женщиной, нас крайне интересует ваша позиция.
– Кругом одни уроды, – вещала Ира, – я не встретила никого, способного стать нормальным мужем. Ну прикинь сама, что за кадры. Мишка Ливанов красавец хоть куда, все при нем: рост, морда… Любо-дорого посмотреть, но денег не имеет, ваще никаких. Везде за мой счет ходили: в кино, на «американских горках» кататься. Я ему пиво и сигареты покупала. Ну скажи, кому такой убогий нужен? Жаль печальная. Берем другого. Костя Баклан.
– Ну и фамилия, – улыбнулась я.
– Не, кликуха, – засмеялась Ирина, – Баклан, он и есть Баклан. С деньгами у него полный порядок, фирму имеет, квартиры ремонтирует, архитектурно-дизайнерские услуги, в общем. Кстати, это он мне комнатку делал, клево, да?
Я закивала.
– Единственно, что получила хорошего, – вздохнула Ира, – не зря Костю Бакланом прозвали, полный идиот, таких еще поискать. Оно, конечно, и стерпеть можно, с его деньгами пожениться, только ведь Костька по компаниям шляться любит, не понимает, что его зовут лишь потому, что «капустой» до макушки набит, выпьют ханку, сожрут хавку и давай над ним издеваться, а Баклан и доволен, не доходит до парня, что потешаются. Вот если бы он дома сидел, у телика, то еще ничего, а так ведь со стыда сгореть можно. У людей кругом мужики нормальные, а у тебя кретин. Подумала я, подумала и подбила его мне ремонт сделать, Баклан расстарался, надеялся, что я потом сразу в загс побегу, только облом ему вышел.
Мне оставалось лишь удивляться, слушая простонародный говорок Ирины. Хозяйка частенько ставила не правильно ударения, слишком сильно «акала» и говорила Слегка в нос. Все в ней напоминало существо, которое в двенадцать лет твердо уверено, что учиться не надо, в тринадцать тусуется по подъездам с гитарой, бутылкой водки и пачкой дешевых сигарет, а в пятнадцать уже знает все житейские секреты. Элегантно одетый и подчеркнуто интеллигентный Андрей Львович совершенно не «монтировался» с Ириной. Хотя, может, его после студенток и молодых преподавательниц потянуло на дворовых Лолит? Так, съев два куска торта с жирным кремом, человек хватается за солененький огурчик.
– Еще приставал ко мне Кузькин, – неслась дальше Ирина, готовая ради того, чтобы увидеть свою фамилию на страницах любимого издания, рассказать всю свою жизнь, – Кузькин из себя ничего, симпатичный, на гитаре хорошо играл, в компании последним у стены не жался. Да и с деньгами у Сереги полный порядок, сам, правда, не шибко зарабатывает, но у них с братом и квартира есть, и машина, ихние родители при средствах, вот сыночкам любимым всего напокупали, балуют они их.
– Чем же, тебе и этот кавалер не подошел? – заинтересовалась я. – Со здоровьем неполадки?
– Не-а, – протянула Ира, – просто бычачий организм у Сереги, в одиночку шкаф поднимает…
– В чем дело тогда?
Ирина дернула плечиком, обтянутым полупрозрачной кофточкой.
– Прикинь, у него фамилия Кузькин!
– Ну и что?
– Представь, выхожу я за него, родится ребенок у нас, подрастет, пойдет в школу, я за ним приду, а все вокруг заорут: «Вон, видите, Кузькина мать пошла». Жуть просто!
Я подавила смешок.
– Да уж, похоже, не везет тебе.
– Повсюду облом, – пожаловалась Ира, – получится из меня старая дева, вон у нас в подъезде девчонки уже по два раза расписывались. Надо мной небось смеются, болтают на кухнях: Цыганкова-то перестарок, никак не пристроится!
– Знаешь, – улыбнулась я, – только что я ходила по подъезду, в девятнадцатой квартире тетка живет…
– Раиса Петровна, – перебила Ира, – выдра крашеная! Вечно мне замечания делает, как увидит, сразу заведет: «Ты бросила на пол окурок, курила и всю лестницу изгадила». Бесполезняк объяснять, что я живу одна и дымлю в своей квартире. Нет, прицепится, словно банный лист к жопе, не отдерешь, да еще так противно воет:
«Ира, Ира, как не стыдно!»
– Она тебе завидует.
– Чему это, интересно? – удивилась девушка. – У ней квартира трехкомнатная, муж зарабатывает и две дочки за богатых выскочили. Ихние мужья ларьки на рынках держат, деньги сумками носят, с какого ляду ей завистничать?
– И тем не менее, – гнула свое я, – она мне во время опроса рассказала, какой у тебя шикарный кавалер, на красной иномарке, всегда с букетом и тортом является, даже мусор выносит.
– Ну е мое, – стукнула себя руками по бедрам Ирина, – заколебали прям с парнем. Бабы во дворе, словно крокодилы, в подол вцепились, расскажи им, кто такой. Затрахалась объяснять, не мой это хахаль, ну ваще, теперь Раиса Петровна туда же! Надоели!
– Но он ходил в эту квартиру? – осторожно спросила я.
– Да, только не ко мне.
– Ты живешь тут не одна?
– Ну и глупость ляпнула, ваще! Че здесь, коммуналка?
– Так секунду назад ты сказала: «сюда приходил, но не ко мне».
– Экая ты малосообразительная, – попеняла Ирина, – у меня знакомая есть, с родителями живет и любовника имеет, поняла?
– Не очень пока.
– Где ж ей с парнем встречаться? Дома боится, вдруг отец невзначай нагрянет или мать заявится, жуткое дело выйдет. Я отдыхать ездила в Египет, меня Баклан повез, все надеялся жениться. Квартира-то пустой осталась, вот я и пустила Наташку потрахаться. Это ее полюбовничек на красном авто разъезжает, жутко шикарный дядька.
Жаль, я ему не по вкусу пришлась.
– Где же ваша подруга живет и как ее фамилия? – спросила я.
Не успел звук моего голоса затихнуть, как я обозлилась на себя. Сейчас Ирина совершенно справедливо спросит: «А зачем вам?»
И что тогда отвечать?
Словно услыхав мои мысли, Ира открыла хорошенький ротик с пухлыми, розовыми губками и выпалила:
– А зачем вам?
Я даже не успела сообразить, что к чему, как язык сам собой ляпнул:
– Следующий опрос будет посвящен женщинам, живущим с родителями и имеющим любовников, подойду к вашей подруге с анкетой.
