Перехватив девушку за талию, Александр притянул к себе. Склонил голову и уткнувшись носом в девичью макушку, шумно втянул воздух.
— Ты моя, — произнес шепотом.
— А ты, мой? — покорно стояла в объятиях, дожидаясь ответа.
— Меня душит ревность, мое сердце. Держит за горло, — шептал, перебирая волосы и пропуская мягкие пряди сквозь пальцы.
— А ты, мой? — переспросила с раздражением.
— Разве у тебя могут быть сомнения?
— Могут, — слово вышло нечеткими, под натиском объятий.
— Глупость. М-м-м, — протянул чуть с хрипотцой. Подняв девичью ладошку, провел губами вдоль раны. В буре эмоций не заметила, как порезалась о край разбитого графина. — Дурман. Настоящий дурман. Вся. От гордо вздернутого носика, до кончиков пальчиков, — собирая кровь языком, не сдержавшись, припал к ране, прикрыв глаза от наслаждения.
— Тебе не хватило троих, чтобы утолить свою…жажду? — Эля отдернула руку.
— Не понимаю. Кого троих? — вновь притянул кисть, обдавая запястья своим дыханием.
— Тех девушек, что блондинка из этой чертовой кровати, отвела к тебе! — касания горячих губ замерли, глаза Темного распахнулись.
— А теперь подробнее, Элеонора, — от игривого настроения не осталось и следа.
— Какие именно подробности тебя интересуют? Насколько мало на них было одежды? Или оттенки сосков, что проглядывали сквозь полупрозрачную ткань платьев? — Эля могла поклясться, что температура в комнате упала на несколько градусов. Льдистый взгляд не отпускал. Внимательный и холодный. Словно читал. Потеряв счет времени, безвольной куклой висела в объятиях Александра. — Что ты делаешь? — слова дались с трудом.
— Хочу увидеть, кто посмел… — с этими словами, девушка почувствовала легкость во всем теле. Калейдоскоп неприятных воспоминаний прервался и с каждой секундой сознание девушки прояснялось. — Присядь, — Эля оказалась в кресле.
Дальнейшие действия не требовали объяснений.
С легкостью подняв матрас, Александр вернул его на кровать.
Комнаты оглушил мерзкий звук- скрежет деревянных ножек о каменный пол. Пронзительный, от которого на руках девушки поднялись волоски.
Грохот и тишина. Откуда-то сверху, мелкими камушками и пылью сыпалась штукатурка.
Уперев руки, князь обошел спальное ложе. Верх кровати не проходил в дверной проем. Удар, еще удар, и массивный деревянный балдахин, покрытый золотистой тканью, сложился словно туристическая палатка.
И вновь невыносимый скрежет, от которого ноют зубы.
Брови девушки невольно поползли вверх, князь с легкостью, одной рукой, расправлялся с ненавистной мебелью.
Вытолкнув в коридор, отряхнул ладони от пыли:
— Убрать, а лучше сжечь, — Эля не могла видеть к кому обращается Александр, но послышались шаги. — Смотреть будем?
— На что?
— Как горит. Ты же хотела, — девушка отрицательно покачала головой. — Хорошо. А теперь позволь мне объяснить некоторые моменты. Те дамы, что устроили представление, долгое время пользовались моей благосклонностью. Слишком долго, если позволили подобное обращение с княгиней. Эту проблему, я решу. Все, что ты успела себе нафантазировать- забудь. Когда я испытываю жажду, то пью кровь и все, — произнес твердо.
— Все, — повторила, сглотнув.
— Именно. Есть какие-нибудь вопросы?
— Да. Ты голоден?
— Голоден. Но опережая твое предложение, я откажусь.
— Почему, — Эля аккуратно коснулась пальцами небольшой ранки на запястье, почувствовав болезненный укол.
— Потеря крови не пойдет на пользу твоему организму. Ты так хрупка, — в холодном тоне появились нотки теплоты и заботы. Александр преодолел расстояние, присел, положив голову на колени девушке. — Твое присутствие сводит меня с ума, твой запах, твое тепло. Достаточно прикосновения твоих губ и мягких пальчиков, чтобы я был на пределе. А предложение крови- бесценно.
— Но? — тонкие пальчики перебирали темные пряди.
— Но, я не готов рисковать. Даже моя выдержка может подвести. Ты слишком желанна, а я опасен, — девичьи ладошки переместились на широкие плечи, поглаживая, снимая напряжение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А если я буду настаивать?
— Откажу. Идем, — поднялся, протягивая ладонь. — Нужно выбрать новую мебель.
Глава 38
Александр покинул покои и медленно шел в кабинет. Именно шел, а не перемещался мерцая. А все из-за двух узколобых и жадных вампирш. Но князь безусловно был благодарен уроку, который преподнесла ему Катарина. Своей скудоумной выходкой открыла глаза: не все готовы принимать правила и следовать им на сто процентов.
Почему-то в хорошеньких головках вампирш отложилось: Катарина, Татьяна или кто-либо еще, могут демонстрировать права на Александра. И это была всецело только его вина!
Темный прислушивался к разговорам, что стихали при его появлении, всматривался в лица, ловил жесты и мимику.
Нельзя допускать неповиновения. Нельзя!
Его накрывало волной ярости от одной мысли, что “сердцу” намеревались навредить. Он помнил с какой яростью Элеонора стаскивала матрас. Хрупкая и абсолютно беззащитная, неловкое движение руки и травма. Кровь.
Ее кровь…
Накатывающая злость моментально отступила под натиском возбуждения. Александр чуть было не согласился на предложение вкусить кровь. Отказался в последний момент, когда сознание полоснула мысль о будущем наследнике. Ведь есть ничтожная возможность того, что Эля уже носит его потомство.
Но вкус крови еще стоял на языке, чуть солоноватый, насыщенный, терпкий, а главное, — желанный, и в нем не ощущалась горьковатого послевкусия страха.
Такой кровь может быть только отданная добровольно.
Закрыв за собой массивные двери кабинета, ощутил присутствие постороннего. Все нутро скрутило предчувствием опасности и ожиданием нападения. В нос ударила знакомая смесь запахов: металл, соль и кайенский перец.
— Что тебе нужно, охотник? — произнес с ленцой. Александр обошел и холодно смотрел на мужчину развалившегося в кресле. Коротким жестом приказал подняться и занял место на диване.
Ивар небрежно перетек из одного положения в другое:
— Я пришел предупредить тебя, Темный.
— Удивил, — предчувствие Александра не обманывало и тревога разрастающаяся пульсацией в районе солнечного сплетения, лишь усилила его нервозность.
— Мне предложили контракт.
— На меня? — поинтересовался со скукой в голосе.
— Нет, на твою пару.
Напускная скука слетела с лица. Черты князя заострились, подавляя человеческий облик и придавая хищности.
— К-т-о?! — три звука оцарапали горло, вырываясь из легких. Острые когти медленно впивались в мягкую обивку дивана, пронзая с легкость деревянный каркас. Казалось, все внутренности поднялись к горлу, вызывая приступ тошноты. Такого страха Темный не испытывал никогда.
— А ты не догадываешься, кто так глуп… — закончить фразу Ивар не успел.
— Кто?! — из груди вырвался ужасающий крик, от которого все разговоры в зале моментально затихли.
— Лучше сам посмотри, не хочу спугнуть, — в одно движение князь оказался напротив охотника. Схватив пальцами за подбородок, всматривался в светлые глаза.
Картинки проносились перед глазами обоих мужчин. Ослабив хватку, князь чуть пошатнулся и не веря увиденному, краткое мгновение находился в оцепенении.
— Что ты хочешь за контракт?
— Когда-нибудь, ты спасешь мою жизнь. Как сейчас я спас ее.
Короткий кивок вместо слов согласия и холодная фраза:
— Пусть разведут большой камин, — только со стороны фраза могла показаться невинной.
Собственные шаги оглушали князя.
Сбежал по лестничному пролету, преодолевал ступени и коридоры, уверенный в том, где сейчас Элеонора.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не очень приятная встреча, — обращалась к кому-то. Какое облегчение слышать ее голос, мелодичный и мягкий. — Князь, — Элеонора дурашливо присела в книксене. — Что-то случилось?
— Да. Далия, проводи княгиню в наши покои и останься с ней. Наверх, Элеонора.
