Она звонила ему незадолго до трагедии. Ян тогда писал первую в своей жизни «нетленку» и решил, что всегда успеет перезвонить, дабы выслушать сопливые девичьи переживания о вечном и сиюминутном. Не случилось.
Случился день, когда он бесконечно долго бежал по лестнице вверх, перепрыгивая ступеньки, а потом еще дольше искал нужную палату. Лана до прозрачного бледная лежала на кровати, мать сидела рядом и держала ее за руку. Заметив вошедшего Яна, сестра посмотрела ему в глаза и сказала: «Его больше нет. Из-за меня». И почти год это были ее единственные слова — все остальное время она либо плакала, либо спала, медленно угасая. А он ничего не мог с этим сделать.
По плечу осторожно постучали, привлекая внимание. Обернувшись, Ян увидел улыбающегося во все тридцать два Сеню.
— Ты откуда такой… красивый? — спросил тот, с интересом разглядывая мятую футболку.
— Из дома, — буркнул в ответ Ян.
— У-у… — неодобрительно протянул Арсений и покачал головой. — Бро, если тебя девушка в таком виде из дома выпустила, у меня для тебя плохие новости.
— Мы поругались…
— А, посеянное Дереком пожинаешь? Я бы сказал, что предупреждал, но не успел. В смысле, предупредить. Ладно, пошли заглажу свое безответственное обращение с неофитом стаканчиком… кофе. Заодно подберем тебе нормальную футболку. Мне как раз новый мерч притащили. — Он заметил удивленный взгляд Яна и махнул рукой в сторону пешеходного перехода: — Да живу я тут недалеко.
Привести неофита в надлежащий вид у Сени не получилось: как только они вошли в квартиру, пришло сообщение от Ивана. Мол, у нас новый труп, по коням и так далее. Еле удалось уговорить Сеню взять его с собой, а не дожидаться второго вокалиста Drugmetall с кошачьей кличкой Чешир. Но стоило телепортироваться на место преступления, как Ян понял, что Чешир был идеальным вариантом для убийства времени.
Вокруг, насколько хватало взгляда, лежал ослепляющий белизной снег, а от свиста ветра закладывало уши. Ян ожидаемо застучал зубами, ругая себя за наивность. Надо было спросить, где именно обнаружили труп и чего Сеня так радуется. Да понятно, чему — промывкой мозгов заниматься не нужно, тут даже пингвинов с белыми медведями не видно, не то что возможных свидетелей. И он похоже тоже окочурится здесь без свидетелей!
— Сеня!
В ответ чужая горячая рука схватила его за предплечье, и по коже Яна поползли узорчатые руны. Стало тепло, а шум ветра сделался практически неслышным.
— Прости-прости, — примирительно улыбнулся Арсений и пояснил: — Хотел проверить, насколько ты избранный, а то на вид обычный человек.
Ян выругался, помянув и выдумавших байку про его избранность, и их родственников, а также где и в каких позах он их всех видел. Это надо же было додуматься! Теперь треть творцов пытается с ним подружиться, треть смотрит на него, как Ленин на буржуазию, и оставшиеся вроде Сени — стебутся.
— Ты мне потом запиши, — попросил Сеня. — Ну где ты про бабушку-бабуина… Буду так Чешира материть, когда он лажает. Есть, конечно, вероятность, что он это дело завирусит, но че бы не? Ладно, пошли оцепление организуем.
— Оцепление?
— Магическое. Чтобы криминалисты слепок сделали, вдруг там частицы ауры или еще какая дрянь задержалась.
Ян пожал плечами и посмотрел на виднеющийся справа косой крест, на котором угадывалось обнаженное тело девушки. Она была похожа на объемную сине-фиолетовую мозаику — нереально жуткую и красивую одновременно. Только неровно отстриженные над лбом белые волосы портили картинку, зато открывали лицо.
Руки лихорадочно принялись шарить по карманам в поисках телефона и не находили его. И чем дольше Ян искал, тем сильнее им овладевала паника, безжалостно сдавливая норовящее остановиться сердце.
— Ингрид Скворр, — вздохнул стоящий рядом Сеня и указал на ногу жертвы: — Видишь, дракон поднимается по бедру? Она его перед съемками в клипе наколола, а потом доставала Дэна, чтобы он ей магически убрал тату. Эти одноразовые постоянно его донимают… Кхм… О чем это я? Ах, да. Личность жертвы установлена. Ставим оцепление. Тебя же Мила учила основам рунного плетения? Вот такое повторить сможешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он начертил в воздухе символ, похожий на среднее между английской и русской буквой «н», затем, обведя в круг, активировал. Ян повторил — руна оказалась легкой.
— Молодец! — похвалил Сеня. — Вдвоем быстро управимся, может даже до того, как Мигель с ребятами появятся. Они вроде магических криминалистов. В общем, смотри как делать будем: я начну вокруг нее справа эти символы ставить, ты слева. Как встретимся — замкнем круг. Внутри образуется «консервированная» зона.
— «Законсервированная», может? — уточнил Ян, осматривая фронт работ.
Радиус, по которому предлагал пройтись Сеня, был больше двух метров. Снег под ногами, конечно, был твердый, почти как лед, но от неожиданностей никто не застрахован, на таком-то расстоянии. С другой стороны, не придется смотреть на мертвую Ингрид, которая была хоть и не точная копия Ланы, а все равно очень сильно похожа, особенно сейчас…
— А, по-моему, никакой разницы. И я, кстати, тоже филфак заканчивал, так что не надо мне тут. Давай лучше там — руны рисуй.
И Ян пошел рисовать, осторожно ступая по насту. Снег от магического огня не таял, и это придало уверенности. Шаг ускорился. Пройдя пару метров, Ян остановился, чтобы сверить радиус и заодно посмотреть, где там Сеня. Взгляд, как по волшебству, снова приковало к трупу. Пришлось напоминать себе, что это не Лана, просто похожая на нее девушка. Вон и дракон на бедре вытатуирован.
Дракон по бедру теперь спускался, точнее, стекал. Тяжелые черные капли падали с босых ступней Ингрид, и под ее ногами уже образовалась небольшая дымящаяся лужица. Кровь? В такой холод? Нет, это было что-то совсем иное, потустороннее.
Ян замер, удивленный больше собственным мыслям, нежели происходящему. Почему вдруг иное? Он тут магией балуется, а лужа, значит, потустороннее. Может, она как раз этот самый слепок и есть, который после консервации снять надо будет? Удовлетворившись таким выводом, он решил на всякий случай уточнить у Сени, когда заметил, что лужа стала расти быстрее. Исходящий от нее дым потемнел, поднялся выше, принимая человеческие очертания.
Фигура поднялась, втянула в себя ледяной воздух, по-собачьи встряхнулась, завертела головой. Глаз у нее не имелось, но Ян был уверен, что она все прекрасно видит, и «взгляд» ее остановился на Арсении. Тот тщательно вырисовывая каждую руну, медленно продвигался по выбранной траектории и что-то напевал себе под нос. Даже для Яна он выглядел безобидно, не то что для неведомой черной твари, бросившейся к нему не с самыми добрыми намерениями, отрастив себе по пути полный рот мелких острых клыков.
Ян сложил руки рупором и заорал:
— Сеня! Тут, кажется, монстр!
Но на таком расстоянии магия, благодаря которой они до этого слышали друг друга, не сработала, и предупреждение сожрал ветер. Зато тварь остановилась и, развернувшись к Яну, облизнулась. На ее черном языке пульсировали синие и фиолетовые прожилки, как будто внутри нее могло биться живое сердце. Ян сглотнул и попятился, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь полезное из лекций Милы по практической магии. В голову, как назло, лезли всякие обрывки про векш и приключившуюся сто лет назад трагедию.
— Заболтать что ли тебя до смерти? — пробормотал он и снова заорал: — СЕНЯ!
Одновременно с этим произошло две вещи: Арсений ударил снопом искр, а тварь прыгнула к Яну. Искры вспыхнули за ее спиной, стали, набухая, расти, не прекращая своего движения. Но твари не было никакого дела до них. Она встала на четвереньки и, ускорившись, поскакала. Ян тоже прибавил шаг, думая, что пора бы развернуться и побежать. Вот только куда? Дальше в неведомое белое? А если чужая магия оборвется, и он замерзнет раньше, чем его съедят? Или все-таки наткнется на медведя? В любом случае, к Сене бежать нельзя — только сократит расстояние между собой и чужими зубами. И этим жутким языком, который тварь вывесила изо рта, будто собака в жару.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
