– Я не знаю, кто вы и что там делаете. Эта ситуация становится все подозрительнее.
– Сергей Кольцов. Внештатный сотрудник Следственного комитета, отдел по расследованию убийств. Попрошу представиться вас.
– Каких еще убийств?
– Ваша фамилия?
– А при чем тут моя фамилия? Мне начальница велела позвонить, я звоню.
– Фамилию начальницы, пожалуйста. А лучше сразу передать ей трубку.
– Федорова слушает, – почти сразу раздался другой голос.
– Говорит капитан Кольцов. Я представляю в этом деле отдел по расследованию убийств. Руководитель старший следователь Вячеслав Земцов. Ситуация сложная, и самодеятельность здесь ни к чему. По распространенному в интернете материалу есть возможность идентификации ряда лиц, находящихся в розыске. Это насильники, маньяки, убийцы. Обычная практика. Работать будут только наши специалисты. В том числе наш эксперт, приглашенный нами врач. Адвокат, представляющий интересы подростка, уже здесь. Вам скоро позвонят, но остановить рвение всех, кому сейчас нечего делать, лучше сразу. Проблемы могут возникнуть у вас, чтобы их меньше было у нас. Речь идет о реальном вреде следствию. Вы подняли шум, который на руку только подозреваемым. Одни ваши интервью прессе чего стоят. Каждое тянет на умышленное причинение вреда здоровью пострадавшей, сознательное доведение до самоубийства. Я понятно объяснил?
В ответ раздались короткие гудки.
– Видимо, понятно, – пожал плечами Сергей.
– Это правда? – изумленно спросила Настя. – Слава действительно решил заняться этим делом, негодяев уже ищут?
– Пока это, конечно, неправда. Земцов просто ничего еще не знает. Но придется срочно ставить в известность. Мысль ведь неплохая: пробить по базе этих мерзавцев на фото.
– Ужас. Это авантюра, Сережа.
– Ничего подобного. Я на самом деле уверен, что это насильники с опытом. А насильники с опытом – очень часто убийцы. Но могут жизнь прожить, и никто об этом не узнает. Если не совершат такую глупость и не выложат однажды фото в интернете. А это с ними в пору технического прогресса все чаще случается. В общем, дамы, может, вам к девочке пойти, пока я со Славой решу этот вопрос.
Глава 9
Нелли Леонидовна Галецкая, владелица ювелирной фабрики «Сапфир», подъехала к высокой металлической ограде уединенного особняка. Ворота она открыла своим ключом. Затем въехала во двор, остановила «Бентли», вышла и медленно направилась по красивой аллее между голубыми елочками к крыльцу двухуровнего особняка – два и три этажа. Она любила сумерки, неяркие фонари, небольшой мороз и абсолютную тишину.
Нелли поднялась по широким ступенькам, прошла крыльцо, большой холл, как всегда, встретил ее приглушенным светом, теплом, уютом. Нелли так любила свой дом, что каждая комната казалась ей одухотворенной, не похожей на другие, они ее тоже любили, как вещи, светильники, картины на стенах, да и сами стены, облицованные хорошими камнями или обшитые дорогим деревом. Она презирала женщин, ноющих об одиночестве после разводов. Собственно, семейных клуш она презирала не меньше. Нужно жить собой, для себя, нужно это уметь. Собственно, никто, кроме Нелли, так не умел. Она никогда не встречала женщин, похожих на себя, и даже не допускала такой вероятности.
Нелли сбросила соболью шубу на диван: завтра ее проветрит и повесит на место приходящая прислуга, сняла сапоги, надела мягкие тапочки. Вошла в гостиную. В очень красивую гостиную, но которая была одной из двух комнат, не любивших хозяйку. Ей там было не по себе. Причина сидела в кресле у камина. Мать. Очень похожая на нее, но совсем старая женщина, которая и в кресле умудрялась сидеть с прямой спиной. Она всегда сидит в это время у камина и никогда не поворачивается, когда заходит Нелли. Она отлично слышит и видит до сих пор. Именно потому и не поворачивается. Нелли не помнит уже, когда начался их молчаливый бой, но силы не равны. Время на стороне Нелли. Она часто думает о том, что однажды войдет в гостиную, к роскошному камину, а живой статуи упрека и упорства больше здесь не будет. И эта комната обрадуется хозяйке, как все остальные.
– Мама, я вернулась, – сказала Нелли небрежно.
– Я слышу, – проскрипела старуха, не поворачиваясь.
– Ты ужинала?
– Я никогда не ужинаю. А ты, как попугай, задаешь мне этот вопрос десять лет. У тебя плохая память?
– Ты мне тоже задаешь этот вопрос десять лет. У меня хорошая память. Просто любой человек, который не ужинает, однажды может захотеть вечером есть. Я ужинаю всегда и не могу не предлагать тебе, раз уж мы вместе живем.
– Ты опять мне напоминаешь о том, что я живу у тебя. Такое не забывают, дочка.
Мать встала, повернулась к Нелли, и они какое-то время смотрели друг на друга. Обе думали о своем невероятном сходстве. Только глаза… У Нелли глаза светло-серые. У матери почти бесцветные, прячущиеся в опустившихся и отяжелевших желтых веках.
– Ты продала мою квартиру? – вдруг спросила мать.
– Какой вздор! Как я могла это сделать без тебя? И зачем мне это?
– Ты можешь все, – непримиримо сказала мать.
– А в чем вообще дело? Тебе хочется поссориться?
– Нет. Я хочу туда вернуться.
– Но ты не можешь жить одна. Именно поэтому я привезла тебя сюда десять лет назад. Из больницы, кстати. Что тебе все не так? Живешь в прекрасном доме, с садом, за тобой ухаживает прислуга, твои желания выполняются.
– Я хочу жить в своей квартире.
– Извини, мама, но это уже маразм. Мне что, нанимать тебе сиделку, ездить туда? С какой стати? У меня нет времени. На мне работа, дом.
– То есть я не могу вернуться к себе домой?
– Можешь, конечно. Ради бога. Но ты же понимаешь, что это ненадолго.
– Считаешь, мне мало осталось?
– Ох… Началось! Мама, я устала, я работала. Ты сегодня встала не с той ноги, завтра поговорим. Дай мне отдохнуть. Разойтись нам в доме есть где. Захочешь завтра уехать, я тебя отвезу. Даже буду заказывать тебе продукты и лекарства по интернету. Твой эгоизм безграничен. Тебе кажется, мне очень нужно, чтобы меня так встречали в моем собственном доме?! Мамочка…
Нелли развернулась и быстро вышла из гостиной. Ну, она такая. Ну, она скоро умрет. Но с какой стати Нелли должна терпеть ее отвратительный характер! Нужно ее действительно просто отвезти в ту квартиру и жить своей жизнью. Нелли вошла в ванную, переоделась в пушистый халат, смыла макияж, затем, уже совершенно успокоившись, пришла в огромную, сверкающую металлическими и стеклянными поверхностями кухню, разогрела большую румяную и ароматную отбивную, налила себе бокал густого красного вина, блаженно откинулась на спинку мягкого полукресла… Как хорошо. Надо только переделать опять кухню. И здесь тоже встроить камин. А маман завтра, конечно, забудет о том, что сегодня ей нужна была путевка в самостоятельную жизнь.
Нелли захотелось овощей. Она подошла к холодильнику, задумчиво выбирала помидор, пупырчатый огурчик, красный и желтый перец, на разделочном столе просто порезала все это на большие куски. Вернулась к своей тарелке и с удивлением увидела, что она пуста. Половины отбивной, которая там лежала, нет!
Она резко наклонилась на какой-то звук и увидела, как под столом ее собака Лана, небольшая, худенькая и грациозная, торопясь, глотает мясо большими кусками. Нелли спокойно вышла в холл, взяла поводок, прицепила к ошейнику Ланы, привязала его к ножке стола, вытащила собаку. Та дрожала. Нелли сняла с крючка широкий кожаный ремень и начала хлестать Лану, сознательно сдерживая силу удара. У нее тяжелая рука, а она не собирается переломать Лане позвоночник. Она просто хочет причинить ей боль. Лана тихонько поскуливала. В глазах собаки был бесконечный ужас. Когда Нелли увидела первые пятна крови, она остановилась. Убирать ей не хотелось. Она повесила ремень на крючок, отвязала поводок и ногой вытолкнула собачку из кухни. На пороге она вдруг увидела мать. Та молча стояла и наблюдала.
– Ты все-таки решила поужинать? – спросила Нелли.
– Я все-таки всю жизнь была права. С первой минуты, когда мне показали тебя в роддоме, я почему-то была уверена, что ты – мразь. Ты росла, становилась все больше похожа на меня внешне, а я постоянно думала, что ты – мразь. Я и в могиле буду так думать, – мать вдруг зловеще улыбнулась…
Глава 10
Сергей вез Славу к владельцу салона «Шоколад». Кольцов долго молчал, а Слава время от времени подозрительно на него поглядывал. И потому, что Сергей долго молчать без причины не может, и потому, что он с такой любезностью и щедрой душой все время предлагает ему помощь. Вот практически в водители подрядился. Правда, он участвует в деле, но еще не ясно, насколько заинтересован. Пока вроде ни насколько. Чисто дружеский и профессиональный порыв.